Относительно того, как был убит Эрикссон, существовало множество самых противоречивых данных. Его якобы застрелили, зарезали, задушили, забили на смерть и т. д. Как она могла прокомментировать это?

– Эрикссон умер в результате действий другого лица, и более я ничего не могу сказать, – ответила Анника Карлссон и зло посмотрела на спросившего.

– Когда он умер? – поинтересовался кто-то из публики в качестве разминки перед массированным обстрелом прессы, который в принципе уже начался.

– Когда первый патруль прибыл на место примерно пятнадцать минут третьего ночи понедельника, он находился мертвым в своем жилище. Эрикссона убили где-то в промежутке между вечером воскресенья и тем моментом, когда мы обнаружили его тело, – констатировала Анника Карлссон. Более точно время она не могла им дать. Сейчас, во всяком случае.

– Полиция придерживается какой-то одной четко определенной версии? – спросил один из трех журналистов, представлявших вечерние издания.

– Нет, – ответила Анника Карлссон. – Мы работаем широким фронтом и стараемся сохранять объективность.

– В Интернете появилось множество слухов о том, что речь идет о гангстерском убийстве. Он ведь прославился как адвокат самых опасных представителей организованной преступности, и наиболее правдоподобным выглядит объяснение, что конкуренты его клиентов убили Эрикссона?

– Без комментариев, – сказала Анника и покачала головой.

– Согласись все-таки, – настаивал репортер, – что, судя по многим данным, в основе этого лежат разборки внутри организованной преступности. Согласно источникам в полиции, которые уже цитировались и в обычных средствах массовой информации, и в Сети, речь идет о нескольких преступниках, прибывших на место преступления на очень дорогом серебристом «мерседесе» и адвокате, которого, согласно тем же источникам, застрелили несколькими выстрелами из пистолета или автоматического оружия. Классические признаки убийства данного типа. Как ты прокомментируешь это? – закончил он.

– Никак, – ответила Анника Карлссон. – Я не занимаюсь пустыми разговорами. Я расследую убийство.

Потом еще в течение четверти часа тема гангстерского убийства мусолилась с Лизой Ламм, в то время как Анника Карлссон отклонилась назад и изучала собравшихся. Адвоката убили гангстеры, конкурирующие с его клиентами? Или, пожалуй, кто-то из его клиентов, разочаровавшихся в нем? Или кто-то, ставший жертвой его преступных клиентов? Или кто-то из близких какой-то из таких жертв?

– Без комментариев, – повторила Лиза Ламм уже неизвестно в какой раз, когда все наконец закончилось.

«Идиоты», – подумала Анника Карлссон, поднялась рывком и покинула комнату первой из тех, кто сидел там.

52

После второй встречи розыскной группы Бекстрём на время передал бразды правления Аннике Карлссон. Ему пришлось отправиться на уже давно назначенную встречу в Государственном полицейском управлении, но, поскольку ситуация оставляла желать лучшего, его всегда можно было найти по мобильному, а уже утром он собирался, как обычно, быть на месте.

– Тогда и увидимся, – сказала Анника Карлссон, кивнула и улыбнулась.

«Интересно, а он сам верит в это?» – подумала она, когда Бек-стрём исчез за дверью.

Вторая половина дня Бекстрёма прошла строго по плану. Сначала он на такси поехал в город и посетил один неприметный кабачок на Кунгсхольмене. Конечно, он находился всего в нескольких кварталах от штаб-квартиры полиции, около парка Крунуберг, но все равно на достаточном расстоянии, поскольку цены в его меню были не по карману обычным полицейским. Там он съел приличный обед, а потом в компании с коньяком и кофе ждал, когда его финская официантка позвонит ему, как только закончит убирать его квартиру на Инедалсгатан.

Поскольку Бекстрём был щедрым работодателем, он также забронировал целых пятнадцать минут на то, чтобы достойно заплатить ей за труды, прежде чем она пойдет на свою обычную работу в близлежащий ресторан зарабатывать на хлеб насущный себе самой и своему недалекому и сильно пьющему финскому супругу. У себя же в широкой кровати фирмы «Хестенс» ему потребовалось всего пять минут, прежде чем его Белое Торнадо из Финляндии дошло до кондиции и начало кричать в такт с движениями его суперсалями.

– Ах, Бекстрём, Бекстрём, – сказала финка, сверкнула глазами и сделала глубокий вдох, в то время как он сам лишь ухмыльнулся и коротко кивнул, чтобы в ее маленькой головке не возникло никаких идей относительно того, чтобы полежать еще немного и пообниматься и обслюнявить ему лицо.

«Наконец, один, – подумал Бекстрём, когда он через пять минут услышал, как его ответственная за чистоту финка тихо закрыла за собой входную дверь. Вдобавок подарив ему лишних десять минут столь необходимого для восстановления сил сна. Он потянулся и, сделав несколько пробных попыток, резко спустил газы, тем самым значительно снизив давление в животе после вкуснейших голубцов со сметанным соусом и протертой с сахаром брусники, съеденных им в обед. – Они все просто сходят с ума от меня, эти сучки».

Через минуту Бекстрём уже спал глубоким сном.

Проснувшись через три часа, он чувствовал себя столь же замечательно, как того и заслужил, и сейчас оставалось провести остаток дня, следуя привычному распорядку. Сначала освежающий душ, потом снова в седло, а поскольку время уже приближалось к семи вечера, речь могла идти о позднем ужине в близлежащем ресторане, прежде чем он потратит час перед сном на размышления о своем нынешнем деле, пусть по сути речь шла просто о том, что кто-то подравнял черепушку ублюдочного адвоката, поскольку тот слишком часто омрачал его существование.

Все образуется, подумал Бекстрём философски, поскольку сейчас дни его жизни выстраивались как по ранжиру, один лучше другого, так, что ему даже не приходилось задумываться над этим делом. Не только они, кстати. По большому счету, уже давно все, предпринимаемое им, казалось, катилось как по рельсам. За исключением определенных мелочей, с которыми он разобрался, как только вышел из душа, надел на себя махровый халат и смешал освежающий летний грог из трех частей водки, одной сока грейпфрута и приличной порции колотого льда.

Сначала он проверил, насколько качественно его финка провела уборку, нет ли каких замечаний, которые ему следовало высказать ей, когда он заглянет перекусить в ее кабак позднее вечером.

Эта женщина просто безупречна, подумал Бекстрём пять минут спустя. Вся его уютная берлога блестела и сверкала, плюс она купила все согласно списку, и сейчас холодильник и кладовка были наполнены всеми его любимыми яствами и самыми разными деликатесами. Даже специально заказанная им туалетная бумага (сверх толстая, сверх мягкая и с напечатанными на ней фотографиями известных политиков) находилась на своем месте.

– Ничего лишнего она, похоже, тоже не потратила, – заключил Бекстрём, быстро сверив квитанции с наличностью в старинной стеклянной консервной банке, где он хранил свои деньги на домашние нужды. – Хотя она ведь финка, поэтому, возможно, слишком глупая, чтобы шельмовать.