— Наверное да, — наконец, ответила она, — тем более первый шаг я уже сделала. Думаешь, мне было просто вот так взять и раздеться перед чужим человеком? Барьер внутри железобетонный был. А потом, когда я расслабилась, очень понравились ощущения. Я такого не испытывала даже с любимым человеком, а когда увидела фотографии, вообще обалдела. Смотрела на себя и мне хотелось себя.

— Вики, ты говоришь такие вещи, от которых у меня закипает кровь. Мало того, что я никогда не встречал девушек с такой органикой и сексуальностью, так ты ещё умная и рассудительная.

— Насчёт ума и рассудительности я бы поспорила, — рассмеялась Вика.

— Ну ведь первое ты отрицать не будешь? — не унимался Иштван.

— Нет. Это мой козырь. И я им стараюсь пользоваться. Не всегда, правда, это получается, — она вдруг стала серьёзной. — А что это ты пытаешь меня вопросами с каким-то подвохом? Небось что-то задумал…

— Что я могу задумать, когда рядом такая девушка? Тут даже гадать не нужно. Я бы за ночь с тобой пол жизни отдал.

— Вот прямо пол жизни? А как же твоё дело? Закончить то не успеешь.

Иштван едва сдерживался. В любом другом случае, он уже давно набросился бы на неё, а там будь что будет, но с Викой он сделать этого не мог. Он очень боялся этого чувства, которое очень сильно напоминало не сиюминутную страсть, а настоящую любовь.

— Это понятно, что такие как я не в твоём вкусе, но мы тоже люди, мы тоже можем быть нежными и любящими.

Вика внимательно посмотрела на Иштвана, впервые не как на начальника, не как на человека, который спас её, а как на мужчину. Если честно, то в обычной жизни, она прошла бы мимо даже не скосив на него взгляд. Пугало другое, почему толстяки преследуют её, почему они появляются в её жизни в самых неожиданных и ответственных моментах, и так влияют на происходящее в её душе, что это становится похожим на какое-то наваждение.

— Не подумай, что я хочу затащить тебя в постель.

— Да тут и думать нечего. Хочешь ведь?

— Да хочу, но я сейчас не об этом. Всё время после нашей встречи я думал только о тебе, строил планы, надеялся, но на землю меня спустила Сильвия, когда сказала, что ты завтра уезжаешь, — он посмотрел на часы, — сегодня уезжаешь. Я бы никогда не простил себя, что отпустил тебя. А если бы знал, что ты уезжаешь, то уж точно бы не отпустил. И тут выхожу, и встречаю тебя. Это же чудо. И я хочу предложить тебе продолжить это чудо.

— И как?

— Не уезжай.

— Ну это же невозможно, — встревоженно произнесла Вика, — так нельзя.

— А где написано, что человеку нельзя жить там где он хочет?

— Нигде не написано, но так нельзя.

— А я говорю можно. Ты остаёшься у меня. Ваши всё равно войска выводят. Через месяц здесь уже никого не будет. Свобода. Мы подаём документы в полицию с просьбой о политическом убежище, и всё.

— Легко как звучит. Но там же всё…, — Вика осекалась. Что «всё»? Ведь ничего и никого там нет, ну разве что Валерка и Рита. — И что я тут буду делать?

— Сниматься в моих фильмах, — радостно сообщил Иштван.

— В порно? — с недоумением переспросила она.

— Да. Ты будешь звездой. О тебе будут писать и говорить, тебя будут обожать, тебе будут завидовать.

— Списочек, конечно, внушительный. И снимать меня будешь ты? Смотреть, как меня трахают другие? Тебе будет приятно от этого?

— Не думаю. Я бы предпочёл делать это сам, не делясь с другими. Но ты рождена для другого. Я это вижу и это знаю. И мне это никак не помешает тебя любить…

— Ух ты! Это слово, всё-таки прозвучало.

— Я всё равно, рано или поздно произнёс бы его. Так, что ты скажешь?

Вика смотрела Иштвану в глаза, ловя в них искорки, которые то вспыхивали, то угасали, и не могла понять, чего в них больше, любви к ней или желания заполучить её. Был повод узнать. Она вышла в коридор, достала из сумки билет, вернулась на кухню и одним махом выпила рюмку сливовицы.

— А давай попробуем, — сказала Вика, и разорвала билет пополам.

За постоянными хлопотами незаметно пролетели дни ожидания приезда Вики. Не зная точной даты, Валерка начал ежедневно заезжать на вокзал к приходу поезда, который должен был привезти из Венгрии его любовь, но вслед за первым букетом, который он выбирал с особым трепетом, завяло ещё около двух десятков похожих. И именно в тот момент, когда захотелось начать паниковать, в дверь позвонил почтальон.

— Вам заказное заказное из-за границы. Распишитесь.

Схватив письмо, Валерка захлопнул дверь и радостно помчался в зал, уселся на диван и вожделенно разорвал конверт… Каково же было его удивление, когда прочитав несколько слов, он понял, что это его письмо, адресованное Вике. Он поднял с пола конверт, и только сейчас заметил штемпель с надписью «Адресат выбыл». Что значит выбыл? Хорошо «выбыл» Павел Андреевич, действительно, войска из Восточной Европы вывели, но а где же тогда дочь? Где искать? Куда писать? Что делать? Решение пока был только одно — нужно идти в милицию. Но милиция пришла сама.

— Рассказывай, — деловито начал Михаил, разложив свою папку на кухонном столе.

Позади стояла Людка и теребила пальцами его волосы.

— А что рассказывать? — начал Валерка. — Понятия не имею, что делать. Люда, она же должна была давно приехать?

— Я билет не видела, но по разговорам, вроде так, — ответила она, — Миш, нужно запрос сделать в железнодорожную милицию, может её с поезда сняли или ещё, что случилось, сейчас вон что твориться.

— Не учи отца, — ответил участковый, — сам знаю. Запрос сделаем. А ещё хорошо бы с военными связаться, узнать про отца, они то в курсе должны быть, куда его переводят. Расспросим… Хотя две недели большой срок. Адрес есть его?

— А толку, — Валерка показал конверт, — адресат выбыл…

— Вот напасть, — вздохнула Людка, — сначала Рита пропала, теперь Вика.

— Так что она до сих пор не нашлась? — спросил Валерка.

— Нет. Глухарь полный, — Миша положил в папку фотографию Вики, — а теперь ещё и она.

— Ну что мне теперь делать?

— Во-первых, перестать паниковать. Во-вторых, никуда не ходить, никуда не звонить, я сам все запросы сделаю. Займись чем-то, отвлекись.

— Легко сказать, отвлекись. Напиться разве что…

— И то дело. Я у себя. Если вдруг какая-то информация появится, звони.

— А если…

— А если появится у меня, дам знать первым.

Но никакой информации Валерка не получил ни на следующий день, ни через неделю, ни через год. Глухарь оказался откормленным и не поддающимся на уговоры выдать хоть какую-то зацепку. Не думать о Вике помогало только одно проверенное средство — водка.