— Да неужели?

— Как, ты сам этого не видишь? У него твоя улыбка!

— Ты уверена? Уверена, что это так?

— Господи, ну конечно!

Какую-то долю секунды Ангус выглядел счастливым, потом глаза его вновь потемнели, словно небо перед грозой.

— Ты заметила кое-что вчера.., в моем отношении к Джонни, верно? И что это было?

— Понимаешь, в твоих глазах что-то промелькнуло. Мне даже показалось, что Джонни удалось высечь искорку нежности в твоем сердце…

— Думаешь, Люк это увидел?

— Люк? — Сюзанна покачала головой, не понимая, при чем тут Люк. — О чем ты?

— Ладно, не важно. — Ангус опустился на постель, зажал голову руками и, уткнувшись в подушку, глухо простонал:

— Что ты делаешь со мной, Сюзанна? Зачем?

Упав на колени возле кровати, Сюзанна осторожно пригладила взлохмаченные волосы мужа.

— О чем ты, Ангус?

— Боже милостивый, ты сыплешь соль на раны, которые никогда не закроются и которые никто не в силах залечить.

Не спрашивай ни о чем, я все равно никогда не смогу тебе объяснить; просто поверь мне на слово, хорошо? Я никогда не смогу заставить себя снова пройти через это.., поэтому пусть все остается как есть.

— Хорошо, — дрогнувшим голосом пообещала Сюзанна.

Ее откровенно испугала суровость его слов. — Я не буду спрашивать.., по крайней мере пока. Обещаю.

— Вряд ли ты удержишься. — Ангус безнадежно покачал головой. — Я должен был знать и не привозить тебя сюда.

— А я считаю, это самое умное из всего, что ты сделал за всю твою жизнь, — решительно заявила Сюзанна. — Мне не стоило говорить об этом сейчас, согласна, поэтому давай вернемся к тому, с чего начали. С этого дня ты можешь уже не думать о мальчиках, я позабочусь о них и не стану больше тебя пилить, честное слово. А сегодня в благодарность за то, что тал сделал для меня, позволив пригласить сюда Бена и Мег…

— Это вовсе не обязательно; к тому же мы оба устали. — Небрежно поцеловав ее в лоб, Ангус рывком вскочил с постели, и, прежде чем Сюзанна успела возразить, дверь за ним захлопнулась.

— Вот и все, чего ты добилась, — уныло буркнула она, окидывая взглядом пустую спальню. — Забудь об этом, Сюзанна Йейтс, тем более что пришло время выполнить свою часть сделки!

Взбив огромный пук соломы, хоть отчасти могущий заменить подушку, Ангус улегся на бок и закрыл глаза с твердым намерением выкинуть из головы все мысли о Джонни.

Ничего хорошего из этого не выйдет — ему никогда не узнать, кто же на самом деле отец мальчика. Да и Люку тоже нелегко — он обладает просто невероятной чуткостью и наверняка уже заметил, как по-разному Ангус относится к нему и к его младшему брату. В то время как Люк ломал себе голову над тем, почему Ангус не может снова стать тем отцом, которого он знал и любил, сам Ангус корчился, как грешник в аду, по сто раз на дню задавая себе один и тот же мучительный вопрос: почему судьба так жестока к нему и за что лишила его счастья быть отцом — счастья, озарявшего его жизнь четыре благословенных года?

В конце концов он опять вернулся к решению, принятому прежде: считать и Джонни сыном Алекса Монро. По крайней мере так он сможет относиться одинаково к обоим мальчикам.

Поступать по-другому было бы черной несправедливостью по отношению к Люку.

— Ангус?

— Я здесь, Сьюзи.

Она неуверенно двинулась на его голос в темноте и робко присела возле него на корточки, кутаясь в большую шаль и целомудренно одергивая подол ночной сорочки.

— Тебе уже лучше?

— Да, лучше не бывает.

— А может, я могу что-то для тебя сделать?

Порывисто притянув жену к себе, Ангус провел рукой по обнаженным ногам, в который раз изумляясь нежности ее кожи. У него в душе волной поднялась благодарность — трудно было ожидать, что Сюзанна придет к нему, несмотря на смятение, которое сам же он и пробудил.

— Если твое великодушное предложение все еще в силе, я с радостью воспользуюсь им, на твоих условиях, разумеется.

— Можешь доставить себе это удовольствие, — с улыбкой прошептала Сюзанна, — но помни: самый распоследний раз я такая добрая!

— И ты будешь твердить это, пока не сойдешь в могилу, верно?

Хихикнув, Сюзанна обхватила мужа за шею.

— Не окажись ты красивым, как сам дьявол, никаких соглашений бы не потребовалось!

— А если бы ты не выглядела такой невероятно соблазнительной, маленькая негодница, я бы очень разозлился, вместо того чтобы сгорать от желания весь день напролет! — Раздвинув ей ноги, Ангус осторожно коснулся пальцем заветного местечка и торжествующе ухмыльнулся, услышав ее приглушенный стон. — Кажется, не меня одного мучают похотливые мысли! — усмехнулся он.

— Ничего подобного! — слабо запротестовала она. — Но если ты меня поцелуешь прямо сейчас, тогда, возможно, они все-таки появятся…

Не успела Сюзанна договорить, как Ангус припал губами к ее губам, уже нисколько не сомневаясь, что именно за этим она пришла к нему, а вовсе не для того, чтобы сдержать данное ему обещание. Со свойственной ей чуткостью его жена поняла, что невольно разбередила старые раны, и инстинктивно пыталась загладить свою вину. Да, она всегда была такой — нежной, любящей, готовой отдать все, лишь бы доставить ему радость. Прижимая Сюзанну к себе, Ангус поклялся любить и беречь ее всю свою жизнь.

Накрыв ладонями ее груди, Ангус ласкал их до тех пор, пока не почувствовал, как напряглись чувствительные соски.

Потом он осторожно потянул ее руку вниз, помог нащупать горевшую от возбуждения плоть, а сам, приподняв ночную сорочку, Отыскал крохотный набухший бугорок и слегка нажал на него, чтобы убедиться, что она готова принять его.

* * *

Сюзанна едва помнила, как Ангус отнес ее в постель.

Это случилось уже на рассвете, после того как они всю ночь занимались любовью. Вытащив из растрепанных волос соломинку, а из-под одеяла еще одну, она невольно улыбнулась.

Муж не остался с ней до утра, а спустился в кухню и приготовил ей кофе. В один прекрасный день она постарается устроить ему сюрприз, успеет опередить его, подумала она; пока же при мысли о том, что новый день начнется с кофе, приготовленного для нее Ангусом, в ее груди разлилось тепло.

Вскоре Сюзанна с головой погрузилась в дела, словно с незапамятных времен была членом этой небольшой семьи. К счастью, мужчины, носившие фамилию Йейтс, особой привередливостью не отличались, и все, что она ни делала, принималось ими с трогательной признательностью.

Неожиданно Сюзанне пришло в голову, что она, пожалуй, недооценила Ангуса. У каждого из его мальчиков имелись свои обязанности, управившись с которыми они бежали в лес поиграть, после чего долго торчали возле пруда, самозабвенно мастеря плот. К ее удивлению, в большинстве случаев, обращаясь к ним, Ангус явно старался не раздражаться, но мало-помалу Сюзанна начала догадываться, что имел в виду малыш Джонни, говоря о плохом отношении отца к ним. Нет, конечно, Ангус их не бил и не придирался постоянно, не заставлял работать до полного изнеможения — упаси Господь! Просто он почти не замечал обоих сыновей.