– Спасибо, – вздохнул Сергей. Подарок магистра был щедрым!

Однако ж многого Сергей так и не понял. Если браслет настроен на него, зачем он понадобился струмеру? Не для того ли, чтобы лишить его, Сергея, необходимой защиты? Похоже на то… Но делиться своими подозрениями и сообщать о вчерашней встрече Ульфиусу он все равно почему-то не стал.

– Ну так что, поедем? – спросил он. – Или ты на коне?

– Нет, конь будет ожидать меня около города, – ответил авенорец. – Пока будем вместе. На автомобиле. Его ресурса хватит еще дня на три. А потом он рассыплется в прах.

Сергей вывел грязный и запыленный «лексус» на трассу и придавил педаль акселератора. Знал, что жать на газ в общем-то необязательно, но привычку преодолеть не мог. Автомобиль отозвался на приказ и, резко набирая скорость, помчался вперед.

Километров двадцать проехали без приключений. Собственно, до въезда в город никаких эксцессов не ждали ни Сергей, ни Ульфиус. Но, когда автомобиль оказался под мостом большой дорожной развязки, события вдруг стали развиваться по незапланированному сценарию.

Машин на трассе было мало. На обочине дороги сидел на корточках паренек. С виду – студент, ожидающий автобуса. Увидев «лексус», он подпрыгнул и интенсивно замахал руками. Но не водителю автомобиля, а кому-то впереди.

Такие действия молодого человека Сергея сразу насторожили. Хотя автомобиль шел со скоростью больше ста километров в час, Лунин еще сильнее нажал на газ, размышляя, правильно ли делает. Если, скажем, впереди положат ленту – «ежа» или простое бревно, лучше бы сбавить скорость. А если будут стрелять – лучше прибавить.

Оказалось, что оправдывается и то, и другое предположение. Впереди Сергей заметил человека, заканчивающего разматывать «ежа». Сбоку стояли два человека в милицейской форме с автоматами и еще один товарищ в гражданском с длинной трубкой.

Сергей начал тормозить, понимая, что развернуться уже не успеет, и лучшее, что он может сделать, – остановиться перед «ежом», как раз на прицеле у автоматчиков.

Разговаривать с Ульфиусом времени не было, но тот, видно, тоже понял, что дело пахнет керосином.

– Не сбавляй скорости, – приказал он, и машина, хотя Сергей и не давил на газ, пошла вперед с ускорением.

Понимая тщетность своих попыток, Лунин продолжал отчаянно давить на тормоз и приказывать автомобилю остановиться.

– Налетим на «ежа», полетим вверх тормашками сразу! – закричал он. – Шины лопнут, на дороге не удержимся!

– Не лопнут, – спокойно ответил Ульфиус. – Они не могут лопнуть. Ходу.

Сергей перестал сопротивляться, бросил тормоз и надавил на газ. Машина пошла еще быстрее. Видимо, слияние двух воль разгоняло ее успешнее. Стрелка спидометра выползла за двести двадцать километров в час и ее зашкалило. А Ульфиус быстро шептал что-то, внимательно глядя по сторонам.

Милиционеры или бандиты – сразу не поймешь, кто – поняли, что останавливаться автомобиль не собирается. Тогда человек в гражданском поднял свою трубку, которая при ближайшем рассмотрении оказалась противотанковым ружьем времен Второй мировой войны, и почти в упор выстрелил в капот.

«Зря стараешься, – пронеслась в голове Лунина ехидная мысль. – Цилиндр ты нам никак не пробьешь. Нет у нас ни двигателя, ни цилиндров» Ульфиус после выстрела передернулся, и Сергей испуганно вздрогнул – уж не попал ли бандит в магистра?

На полной скорости влетели на «ежа». Раздался скрежет, лязг, ленту с шипами подбросило метра на три вверх и швырнуло оземь, а автомобиль помчался дальше как ни в чем не бывало. Люди в милицейской форме ударили из автоматов вслед машине, но «лексус» засветился слабым голубым светом, и пули отскочили от него, не причинив никакого вреда.

Несколько секунд – и засада осталась далеко позади.

– Проскочили! – восторженно закричал Лунин. Но Ульфиус был невесел.

– Нас засекли и рассекретили, – мрачно изрек он – Хотет бы я знать, как им удалось нас выследить. Впрочем, силой Слова я все-таки пользовался, хоть и старался изменять здешнюю реальность по возможности аккуратно. Да и непорченый автомобиль разглядит кто угодно. Теперь надо срочно менять планы. Думать, что делать дальше. У вражеской Машины нас теперь будут ждать.

Когда Кравчук вернулся в забой, на его появление никто не отреагировал. Выходит, хочешь – уходи, хочешь – оставайся. Но, скорее всего, больших перерывов здесь не предусмотрено. Иначе это была бы не каторга, а обычное производство.

Владимир Петрович сел в сторонке, поглядывая на рыжего уродца, своего вынужденного партнера, который занимался странными делами с длинными крепильщиками Наверное, они играли в какую-то азартную игру, но, возможно, что и нет. Крепыши-бородачи похрапывали, привалившись спинами к стене.

Кравчук тоже хотел было заснуть, но передумал – спать рядом с рыжим, ну нет, еще придушит во сне или горло перегрызет. Кравчук решил, что стоит себя поберечь. А спать не очень хотелось.

В конце туннеля появился яркий свет, который приближался к забою. Видимо, к ним шла большая группа вигов.

«Наверное, переведут меня в другое место, – предположил Владимир Петрович. – Или пытать потащат. Вспжу куда-то делся… Не к добру».

Но все оказалось прозаичнее. Два вига, вид у которых был самый что ни на есть забитый, но которые при этом считали себя гораздо выше всех рабов, добывающих золото на руднике, тащили огромный чан с похлебкой. Останавливались у забоев, наливали варево в миски и шли дальше. Вместе с ними шел охранник – крупный виг, увешанный оружием. Был с ним и гвоздемет, и ружье наподобие того, что Кравчук отобрал у убитого вига, и резиновая дубинка Наверное, встречались в руднике существа пострашнее людей. И на разносчиков провианта они вполне могли напасть.

Поравнявшись с забоем, старший виг-разносчик постучал длинным половником по закопченной кастрюле.

– Тарелки – миски – посуду, – потребовал он.

Рабы зашевелились, полезли в потайные щели и достали грязные миски, которые разносчики туг же наполнили густым, малоаппетитным, дурно пахнущим варевом.

– У меня нет миски. Я новенький, – сообщил Кравчук.

– Новенький – старенький – глупенький, – проворчал старший разносчик – Мне какое дело – забота – печаль? Подставляй грабли – ладони – конечности. Или скажи, чтобы тебе приказали выдать миску – посуду – инвентарь.

Виг достал из тележки, в которой стояла кастрюля, и швырнул под ноги Кравчуку новую блестящую миску. Она тяжело звякнула о камни. Владимир Петрович поспешно подобрал ее и подставил под черпак. Есть хотелось, несмотря ни на что.

– А ложку? – спросил он, когда миска была наполнена.

– И так попитаешься – похлебаешь – насытишься, – сообщил виг. Он плюнул в миску и повернулся к Кравчуку спиной.

Владимира Петровича передернуло. Есть или не есть? Гордым быть хорошо, а брезгливым – нет. Подумав, Кравчук отхлебнул через край, преодолевая отвращение, потом еще и еще. Организм нужно было поддерживать, а еда вигов, как он выяснил, для человека годилась. Лишь съев половину порции, Кравчук обратил внимание на саму миску. Грубо сделанная, видимо штампованная, она была золотой! Сделав это открытие, Владимир Петрович чуть не подавился. Имея такую миску, в родных краях он мог бы и подкупить тюремщиков, и организовать побег. Но здесь, по всей вероятности, золото было не в цене.