— Это из-за шлюхи той, да?

Подрываюсь.

Красная пелена накрывает глаза. Ослепляет.

За такие слова родного брата сейчас на куски готов разорвать. На запчасти выкрутить.

— Из-за Алексы? А я сразу говорил, брат. Надо было не церемониться. Если ты месть какую-то хитроумную задумал, то херня это все. Мучить их. На медленном огне подогревать. Сразу надо было. Вырезать всех и дело с концом. Не играться как кот с мышью. Всех под корень. И делов. Но это еще можно исправить. Никогда не поздно.

Откидываюсь обратно в кресло, потирая лицо рукой.

Блядь. Я же реально. Только что. Чуть родного брата не захерачил.

Ради чего? Из-за девки? Это уже вообще на хрен, полный перебор! Край!

Поднимаюсь. Направляюсь к бару. Пару дней всего, как уехал. А ни хрена не вытравил ее. Только хуже все стало. В маньяка так скоро превращусь. В неадекват.

Наливаю полный стакан.

Как и Арман, просто опрокидываю в глотку.

Да. Сейчас ясность нужна. Как никогда. Но от мыслей о Мари надо как-то избавляться!

— И я не понимаю. Почему мы не можем позвать Градова? Пусть вместе с нами вопросы решает. Пусть подключается. В конце концов, он же наворотил! И его голову от нас хотят! Пусть силы и свои бросит. И Санникова. Он же промолчал в ответ на предложение Давида. А ты, блядь, гордый. Два раза говорить не хочешь. Без Санникова мы этого кукловода, если он, конечно, есть, и чуйка твоя не врет, ни хрена не вычислим. Так пусть Градов с ним и говорит.

— На нас наезд, Арман. Нам и решать. Иди. Плечо лучше заштопай. Отлежись хоть пару часиков. И Арман. Я тебя прошу. Не в постели с тремя шлюхами отлежись. Один. Сил наберись. Выспись.

— Я? — хохочет.

— Я, дорогой старший братец, еще до того возраста не дожился, когда постель для сна нужна! Есть много интересных вещей, которые в ней нужно делать! А спать… Спать, братец, удел стариков! Надеюсь, ты до этого не дошел пока. А то песочек за тобой придется подметать скоро! И ты отдохнул бы. Пор-нормальному! Хочешь, девочек тебе подгоню? Высший сорт! Так расслабишься, что чуйка твоя вмиг на место встанет!

— А нет, — отшвыривает телефон, поднимаясь. — Расслабон и лежка откладывается. В моей партии алмазов наркоту нашли. Товар арестован.

Ржет. Ухмыляется. Все ему игра. Походу, Арману даже в кайф эти разборки. Забава. Как для детей американские горки. Только покруче. Аттракцион.

— Давай, Арман, — ухмыляюсь.

Такой запал и должен быть. Кровь кипит, когда буря.

— Разбирайся. Снимай арест. Только кровь смыть не забудь. И рубашку смени.

Знаю я его. Он же так и поедет разбираться. Прямо к генералу. Как после войны.

И так все про склад знают. Но зачем нам лишние вопросы? И журналюги, конечно, слетятся, как мухи на мед.

— А я верных нам людей пока соберу. Семьи, в которых на все сто уверен. Будем стягивать силы. Готовится к настоящей войне.

— Гедеон, мой хороший! — похлопываю любимого коня по морде.

Вот. Вот что мне и правда сейчас нужно. Бешенная скачка. Только она, как всегда, почти с самого детства, способна по-настоящему проветрить мозги. Она и верный конь.

Но воздух ошпаривает. Обжигает. Когда пересекаю черту ограды.

Сердце колотится, как бешенное.

От одного понимания, что она здесь.

Что дышит этим воздухом.

Спрыгиваю с коня и замираю.

Оно колотится не там, где положено. А где-то возле лопаток. Там словно прожигает. Каленым железом рубит напополам.

Резко оборачиваюсь. Не вижу. Ее нет в зарослях роз.

Да и откуда ей там быть?

Она под началом Ирмы. Работает в доме, как и другие девушки. Им в сад ходу нет.

И все равно.

Стою, как соляной столб. Замираю. И будто ее глаза оттуда прямо в сердце. И рвут. Рвут его на части.

Блядь.

Я должен избавиться от этого наваждения!

Не вышло на расстоянии. Не вышло под пулями. Виски не помог.

Значит, я просто вытрахаю ее из себя.

Упьюсь другой. Опытной. Умелой. Привычной.

Той, что знает все мои вкусы. Давно умело удовлетворяет все желания.

Перед свадьбой я отдалил ее от себя. Почти вышвырнул, отставив неплохие отступные. Так, был уверен, правильно. Не дело любовницу при себе держать, когда женитьба на носу. Но теперь… Теперь я не связан обязательствами! Ни перед кем!

Может все дело только в этом?

Блядь, сколько я не был с женщиной?

А ведь привык брать много. Часто. По нескольку раз в день и за ночь. Арман прав. Когда это мы в постели спали?

Все от неудовлетворенности. От простого мужского недотраха. И глаза и запах ее, что, блядь, так и витает повсюду, обжигая, обволакивая, забиваясь в ноздри и прямо под грудь, тут ни при чем.

Просто та шлюха из бара мне на хрен не нужна была. Дешевка. А я к дешевкам не привык. Но с другой… С другой я точно вытрахаю из-под ребер эту несусветную дурь по имени Мари!

— Ольга?

На ходу набираю номер бывшей любовницы.

— Ну конечно, ты рада. Я даже не сомневаюсь. Жду тебя через три часа. У себя.

* * *

— Я знала, что ты позовешь. Ждала. Каждую минуту ждала.

Ольга входит бесшумно. В гостиную ровно после того, как все разъезжаются.

Сбрасывает тонкий плащ, облегающий фигуру, как вторая кожа.

Оставаясь абсолютно обнаженно. Под ним нет ни клочка одежды.

Да. Она всегда умела удивлять.

— Мой господин скучал.

Опускается на колени.

Привычным жестом дергает молнию брюк.

— О, дааааа. Вижу, что скучал.

Громко сглатывает, облизывая губы. Обхватывая рукой мой адский стояк, который не проходит все время с тех пор, как я вернулся.

И я знаю. Что ее рот уже наполнен слюной, а между ног мокро и бушует пламя.

— Быстрее, Ольга, — морщусь, отставляя стакан с виски.

Мне нужно кончить. Срочно. А потом. Потом я буду ее трахать так, что даже у привычной любовницы искры полетят из глаз! До тех пор, пока вкус имени Мари не сотрется из меня! Навсегда не сотрется!

— Я сказал, быстрее, — обхватываю пятерней ее волосы. Наматываю на кулак. Хватит облизывать. Распалять меня не нужно и на долгие прелюдии я не нацелен.