– Хорошо, поужинаем?

– Я с семьей. Ты не обижайся, супруга наготовила всякой всячины, нехорошо выйдет, если не приду. Надо было предупредить, но не до этого.

– Никаких обид, Умар.

Ардан поужинал со своей семьей, затем вызвал водителя Гутара, приказал подготовить машину к выезду.

– Внедорожник готов, вождь, – ответил водитель.

– Еще раз проверь, не хватает еще встать за Уруном.

– Мы поедем в Урун?

– Ты не знал? Да, в Урун, выезд отсюда в час, так что, проверив и подготовив «Тойоту», отдохни немного.

– Кто поедет с нами?

– Мы вдвоем. На своей территории охрана не нужна.

– Понял. В час я у тебя. За машину не беспокойся, не подведу. А какое оружие взять? Или поедем без оружия по своей территории?

– Оружие иметь никогда и нигде не лишнее. Возьми автомат.

– Гранаты?

– Нет. Только автомат и пару факелов.

– Ты имеешь в виду, сигнальные?

– Да, для обозначения места посадки вертолета.

– К нам кто-то летит?

– А вот это уже лишний вопрос, не находишь?

– Извини, вождь.

– Ступай.

В половине десятого в дом Ардана вошел охотник Кадыр. По нему совершенно не было заметно, что он прошел по горным тропам с десяток километров. Спокойный взгляд, спокойное дыхание. Как всегда карабин, который вместе с обувью оставил у дверей главного входа. С оружием и в обуви заходить в жилище у афганцев не принято.

– Ну что? – спросил Ардан.

– Все хорошо, вождь, где у тебя карта?

Ардан раскрыл карту.

– Как ты и предполагал, боевики Фарди установили два поста наблюдения, в которых по одному человеку. Один пост здесь, – указал Кадыр пальцем на гряду с южной стороны плато, примерно метрах в пятидесяти от ущелья, – это Кандагарское направление, а вот здесь, за грядой, в полукилометре от подъема к Бурду, второй пост.

– Ты сказал, на постах по одному человеку?

– Да, и те, кого я видел, не похожи на местных, один точно европеец. Вооружены американскими винтовками «М-16», имеют сильную оптику, зачем им такая, не знаю. Переносной радиостанции нет ни на первом, ни на втором посту, пользуются рациями, сотовыми телефонами, но нечасто. В 20:00 проходит смена, я в это время смотрел за постом у дороги на Бурд, так вот сменщика подвозили на «Ниссане», этот наблюдатель похож на турка, но только не афганец. Смена – десять минут. Далее «Ниссан» отправился в сторону Альдага.

– Как же меняют наблюдателя на первом посту?

– Думаю, через Пахр. От этого кишлака до серпантина к Тахталагу – километров пять, плато ровное, проехать можно.

– Если наблюдателя на втором посту заменили ровно в восемь, то на первом позже.

– Скорее всего, но ненадолго, полчаса, от силы.

– Хорошо, значит, наблюдение круглосуточное, и ведут его наемники Фарди с двух основных направлений.

– Ты сказал, наемники?

– Да, я разговаривал с главой семьи, что перебежала к нам из Альдага. Али Кунир, так его зовут, говорил, что в Альдаге, где сидит Фарди, отряд примерно штыков в пятьдесят, а также есть наемники, немного, человек пять. Он их видел.

– Все сходится: четверых поставляют на посты посменно, пятый развозит их. Своим, выходит, Фарди не доверяет?

– А кто у него свои, Али? Из Альдага местных немного, больше бандиты из других мест.

– Все одно, шакалье дерьмо.

– Правильно. Как насчет подходов?

– Я же говорил, Бани, надо, я не только найду этих контролеров, но и тихо сниму их, – укоризненно посмотрел на вождя Кадыр. – Ты запретил, а я мог уничтожить их. Есть подходы. Отметить на карте?

– Не надо, ты запомнил?

– Конечно, на память не жалуюсь.

– Тебе бы, Али, жениться, семью завести. Есть же девушки в племени, которым пора замуж. И ты не старый, надежный. За тебя любая с радостью пойдет.

– Да девушки-то есть, Бани, и, может, кто-то и согласится пойти за меня, да вот только сердце мое для любви умерло.

– Не можешь забыть Гульнару?

– Не могу, вождь, и не забуду.

Кадыр в юности любил молодую красавицу Гульнару из Тахталага. Здравствующие тогда родители охотились, позже они умерли как-то сразу, в расцвете сил и почти одновременно, договорившись о свадьбе сына с родителями девушки. Наметили дату свадьбы. Все племя готовилось отпраздновать такое событие. Но… произошло такое, что свадьбе не суждено было состояться. Али и тогда уже охотничал, он был на охоте, Гульнара с подругами под вечер, как село солнце, вышла за селение. И там наступила на гюрзу. Совершенно случайно. Змея, завидев людей, уходила, но не успела. Гульнара побежала в легких сандалиях по траве и наступила на хвост вышедшей на охоту змеи. Реакция была мгновенной. Гюрза ударила девушку в ногу. Она защищалась. Гульнару не спасли. Хотя в Кандагаре была закуплена сыворотка против змей, ничего не помогло. У девушки быстро развилась аллергия, которая убила ее в считаные часы. Горе Кадыра было велико. Он после похорон ушел в горы на месяц. Вернулся похудевший, осунувшийся и как-то вдруг сильно повзрослевший. С того дня Кадыр не подходил ни к одной девушке, свято храня любовь к своей единственной Гульнаре.

Охотник, тяжело вздохнув, поднялся с ковра:

– Пойду я, вождь. Буду нужен, зови.

– Ты не собираешься в горы в ближайшее время?

– Надо хижину свою подремонтировать, а то пойдут дожди, и спать негде будет.

– Я помогу тебе.

– Не надо, обойдусь.

– Ты бы, Али, пока не уходил из кишлака.

Охотник понял вождя.

– Хорошо. Пойду, как отпустишь.

– Вот и договорились.

Ровно в 1:00 «Тойота», ведомая Гутаром, с вождем племени на переднем сиденье, выехала из селения Докур. Расстояние в пятнадцать километров, разделяющее Докур от Уруна, самого северного селения территории хату, внедорожник преодолел за час. Ардан дважды приказывал остановиться в мелких кишлаках, пока «Тойота» не въехала в Урун.

– К дому Руни Сабула? – спросил водитель.

– Нет. Выключи свет в салоне.

Гутар подчинился.

– Смотри карту. Вот дорога, выходящая на малое плато. Нам надо вот сюда. – Вождь указал на точку посреди этого небольшого по размерам плато. – Оставить карту?

– Я запомнил маршрут.

– Тогда, вперед!

«Тойота», миновав селение, вышла на плато.

Здесь пришлось петлять, плато было буквально усеяно крупными валунами и камнями. Но это вначале, дальше дорога пошла по сравнительно ровной местности. В 2:10 внедорожник остановился у освещенной костром площадки, обнесенной камнями, между которыми были установлены сигнальные факелы.