Но она знала, что Хью так же потрясен, как и она. Просто он лучше скрывал свои чувства. Да, конечно, он же шпион. Шпионы хорошо это умеют. А обычные женщины вроде нее нет.

Когда он обронил, что «только недавно узнал», Клер осознала: Хью узнал о женитьбе кузена гораздо раньше. Она ведь сама ему это сказала, лежа в его объятиях на койке на «Надин». Да-да, она не раз упоминала имя Дэвида!

Неудивительно, что он, в конце концов, ей поверил. Ведь каждое слово, слетавшее с ее губ, убеждало в этом.

С того момента он точно знал, кто она такая. Клер начала постигать все вероломство этого человека, и в ней закипала ярость. Сердце забилось быстрее, пальцы сжались в кулаки. Он знал, кто она, и ничего ей не сказал! Она вспомнила, как умоляла его лечь с ней, и щеки ее залила краска. Если бы тогда она не была уверена, что никогда больше его не увидит, что у них есть только одна эта ночь, что потом он навсегда исчезнет из ее жизни, она не была бы столь дерзкой.

Если бы она знала, что он кузен ее мужа, глава семьи, в которую она вошла, владелец Хейли-Касла, и Ричмонд-Хауса, и сотни других вещей, которыми леди Джордж и Дэвид пользовались, как своими, – иными словами, если бы она знала, что он герцог Ричмонд, она бы ни за что, никогда, будь у нее хоть тысяча жизней, не вела себя так!

Она с ним лежала. Голая. Разрешила ему ласкать ее и целовать. И она позволила ему доставить ей величайшую радость, выкрикивала его имя…

А ведь он знал, кто она такая.

Если бы взглядом можно было убить, ее взгляд сразил бы его на месте. Это ее послание достигло цели – он шире раскрыл глаза, но прежде, чем ответил, – если вообще хотел отвечать – их прервали.

– Вот вы где, леди Клер! Я вас повсюду ищу. – К ним подошел лорд Альфред Далримпл, высокий мужчина в роскошном пурпурном фраке и полосатом жилете, затмевавшем наряды дам. Он постоянно вращался в вихре света и являлся одним из самых настойчивых поклонников Клер. Ему было немного за тридцать, он был убежденный холостяк и волочился за замужними дамами, чтобы спастись от мамаш девиц на выданье, преследовавших его по той простой причине, что лорд Альфред, по слухам, имел годовой доход в двадцать тысяч фунтов. – К вашим услугам, леди Салком, леди Джордж. – Ноги понесли его в этом направлении, только потом он с улыбкой обернулся к Клер: – Леди Клер, этот танец принадлежит мне. Только не говорите, что вы забыли.

Она и впрямь забыла. А теперь вспомнила, что еще вчера он попросил у нее первый вальс, когда заходил к ним вместе со своим другом мистером Колвертом. Органы чувств ожили и снова стали воспринимать музыку – музыканты уже ударили по струнам; до этого она слышала только стук своего сердца.

– Ах, по лицу вижу, забыли. О, неверная, как вы меня ранили! – Лорд Альфред приложил руку к сердцу и попытался выглядеть патетичным.

Обычно Клер смеялась таким шуткам и отвечала в тон. Но сегодня смогла только вымученно улыбнуться, но он все равно уже не смотрел на нее, он наконец-то увидел Хью, стоявшего рядом с ней с тайной ухмылкой.

– Господи, это ты, Ричмонд?!

– Я. Как поживаешь, Альф? И какого черта ты напялил пурпурный фрак?

– Уверяю тебя, это последний крик. – Лорд Альфред оглядел себя, потом поднял глаза на Хью и засмеялся. – Ох, откуда тебе знать?! Тебя не было здесь – сколько? Лет двенадцать?

– Около того. – Мужчины ухмылялись, пожимая друг другу руки.

– Знаете, мы с ним учились в Итоне, – пояснил лорд Альфред, затем снова обратился к Хью. – Дэйв знает, что ты вернулся? А Коннот? Ты знаешь, они оба женились, идиоты! Теперь утонули в пеленках. Господи, чего только мы с тобой не вытворяли! А потом ты… – Он осекся и утопил в кашле то, что собирался сказать.

– А потом я сбежал с женщиной, которая годилась мне в матери, а когда ее муж за нами погнался, убил его на дуэли, и в результате мне пришлось скрываться на континенте, – сухо закончил за него Хью. – Не старайся отмыть мое грязное прошлое. Я уверен: как только станет известно, что я вернулся, его вытащат на всеобщее обозрение.

– Дело давнее, я уверена, что все забыто, – пробормотала леди Джордж, а тетя Августа согласно кивнула.

Клер же в изумлении подняла на Хью глаза. Она думала, что знает его, как свое отражение в зеркале, а оказывается, она ничего о нем не знает. Ничего, кроме того, как он целуется, как обнимает и…

– Альф, боюсь, ты шокировал мою новую кузину сказками о моем скандальном прошлом. Пожалуй, мне придется отобрать у тебя этот танец и попытаться убедить ее, что я не такое чудовище, каким ты меня выставил. – Хью посмотрел на Клер и, к ее ужасу, подал ей руку. – Леди Клер, вы примете меня как убогую замену моему болтливому другу? Поверьте, я абсолютно безвреден.

– Ладно, если так, я отхожу в сторону. Но учти, только на этот раз. – Лорд Альфред поклонился, и под непреклонными взглядами леди Джордж и тети Августы Клер ничего не оставалось, как положить руку на согнутый локоть Хью.

Все поплыло у нее перед глазами, но Клер усилием воли взяла себя в руки. Ей надо еще немного продержаться, а потом она скроется из этого трижды проклятого зала, после чего рухнет. Рухнет, но не сейчас.

– Да, пожалуйста, – ответила она Хью. И с улыбкой, которая приклеилась к лицу так крепко, что заболели щеки, дала увести себя на середину зала.

Вальс уже начался. Хью сжал ее руку, другую положил на талию и закружил. Даже сквозь перчатку Клер чувствовала тепло его пальцев и силу руки. С улыбкой фарфоровой куклы она уткнулась взглядом ему в шею, не смея поднять глаза выше, пока не обретет уверенность, что владеет своими чувствами. Ее золотистая кружевная юбка задевала его ноги при каждом обороте. А его широкая грудь в безукоризненно белой рубашке находилась всего в нескольких дюймах от ее груди. И Клер была уверена, что если он взглянет вниз, то ему откроется интересный вид на два белых холмика и впадинку между ними. Она с ужасом осознала, что ее грудь вздымается чаще, чем это можно отнести к усилиям, которых требовал танец. Но она надеялась, что Хью этого не замечает – как и ускоренного пульса, который можно разглядеть по жилке, бьющейся на шее. Сама же Клер мгновенно отметила эти детали. Ей хотелось бы оставаться отстраненной от происходящего, от Хью – как будто она и впрямь танцует с мужчиной, с которым только что познакомилась, как они оба это изображали.

Музыка опьяняла, околдовывала, звала забыться в танце. Запах цветов смешивался с запахом духов, свечи бросали сверху мягкий золотистый свет и мигали тысячами порхающих светлячков в зеркалах по стенам. Пары вокруг них кружились в безбрежном водовороте вальсе. Мелькнуло и пропало лицо смеющейся Бет. Кто-то наступил Клер на подол, она слегка покачнулась и вцепилась Хью в плечо, приподняв юбку повыше. Хью машинально прижал ее к себе, и тут она сделала ошибку – подняла на него глаза. Как только она встретила взгляд холодных серых глаз, все мысли об окружающем исчезли.

Она и забыла, какой он высокий. Какие у него широкие плечи. Забыла чувственные губы и тени на худых щеках, на которых завтра появится щетина, даже если он гладко выбрит, как сейчас.