В этом альбоме хранилось застывшее время — как древнее насекомое, застывшее в куске янтаря. Маленькая русская колония, осевшая на этом гостеприимном солнечном берегу. Один из последних осколков огромной империи…

— Я сказала вам, — заговорила Елизавета странно взволнованным голосом. — Я сказала вам, что не могла умереть, не сделав одно очень важное дело. Не отдав долг. И только теперь, только сегодня…

Старушка не договорила. Она перевернула альбом, взяла со стола нож и засунула его кончик под обитый бархатом корешок. Подцепив краешек обивки, потянула его на себя…

Настя с удивлением следила за хозяйкой.

А Елизавета оторвала от корешка альбома обивку — и под ней обнаружился небольшой мешочек из черной замши. Положив этот мешочек на стол, хозяйка потянула за завязки и вытряхнула на стол содержимое мешочка.

Настя ахнула: на столе перед ней лежали три драгоценных камня, соединенные изящной застежкой из белого золота — два изумруда и большой, удивительно красивый сапфир, внутри которого сияла крошечная лучистая звезда.

— Что это? — тихо-тихо спросила девушка.

— Это то, что осталось от фермуара вашей родственницы, Анастасии Николаевны. Этот фермуар ей когда-то, очень давно, подарила последняя русская императрица. Прежде здесь было еще много камней — много бриллиантов, но эти бриллианты понемногу вынимали и продавали. Часть камней продала еще сама Анастасия Николаевна, часть — ее горничная Дуняша, к которой фермуар перешел от хозяйки. Должна признаться, последние бриллианты продала я — когда нужно было поддержать музыкальную школу.

Старушка сделала паузу, перевела дыхание и продолжила:

— Анастасия Николаевна разрешила продавать все камни, кроме этих трех — изумрудов и редкого звездчатого сапфира. Она говорила, что в этих трех камнях скрыта какая-то тайна, поэтому их необходимо сохранить. Вот я их и хранила до этого дня — до встречи с вами. Теперь же я хочу отдать то, что осталось от фермуара, вам…

— Мне? Но почему?

— Вы — законная наследница Анастасии Николаевны, для этого мне не нужно никаких документов, достаточно взглянуть на ваше лицо. А мне осталось жить недолго, и что будет с фермуаром после моей смерти? Нет, я решила и не отступлюсь от своего решения!

— Но как… как я смогу вывезти этот фермуар из страны? — проговорила Настя, растерянная напором своей собеседницы. — Ведь меня задержат на таможне!

— Это вполне решаемо, — возразила Елизавета. — Один мой давний ученик работает на таможне в аэропорту, я позвоню ему — и он пропустит вас без лишних вопросов!

Старушка тут же сняла телефонную трубку, набрала номер и обратилась к кому-то не терпящим возражений голосом:

— Петар? То Лизавета Николич…

Дальше она говорила по-сербски, и Настя не поняла ничего, кроме решительной и уверенной интонации.

Наконец старушка повесила трубку и удовлетворенно проговорила:

— Все в порядке, о таможне можете не беспокоиться.

Дома ничего не изменилось — только прибавилось пыли. Все так же в прихожей стояли коробки и чемодан с откинутой крышкой, болталась дверца антресолей.

Настя вздохнула, добавив к беспорядку свой собственный чемодан. Она открыла все окна, сунулась в холодильник и только ахнула, увидев, во что превратилась еда, неосмотрительно не выброшенная ею до отъезда. Что с ней такое? На нее редко находила такая забывчивость. Очевидно, слишком много всего навалилось на нее в последнее время. Собирая в мусорный пакет остатки заплесневелых продуктов, Настя вспомнила о Сергее. Теперь ясно, что он пропал. То чуть не каждый день являлся, а то уж неделю ни слуху ни духу. И не звонил. У нее-то номер не изменился.

И тут же ее телефон зазвонил. Настя взяла трубку почему-то с опаской.

— Анастасия? — послышался голос капитана Ненарокова. — С приездом вас. А я в театре узнал, что вы вернулись.

«Вера Степановна небось сказала, — с неудовольствием подумала Настя, — а я-то хотела от всего этого отдохнуть, выспаться, в квартире прибрать…»

— Слушаю вас, — она едва подавила зевок.

— А у меня к вам вопросы накопились, — капитан не понял или предпочел не услышать в ее голосе явной скуки, — вы когда в театре будете?

— Только завтра, — с необъяснимым злорадством сказала Настя.

— А сегодня никак нельзя с вами встретиться? Понимаете, у меня начальство…

— У вас начальство, а я с самолета! Встала сегодня в четыре утра, позавтракать не успела, да еще в самолете толком не кормили! — Настя и сама не понимала, для чего спорит. Все же капитан Ненароков — человек подневольный, работа есть работа.

— Я бы мог к вам подъехать… — Ненароков был сегодня удивительно покладист. Неужто права Вера Степановна, и у него к ней личный интерес? Да быть не может, этот тип женат на своей работе! А вот, кстати, может, он вообще женат? Жена и полдюжины детей в придачу, оттого он и зануда такой. Да нет, Вера Степановна бы вызнала, у нее насчет детей и внуков пунктик.

— Так все-таки как насчет встречи? — Капитан был настроен решительно.

«Не отвяжется ведь», — со злостью подумала Настя.

Впрочем, злость была напускная.

— Слушайте, ну давайте уж завтра, а? — Настя решила сменить тон и попросить по-хорошему. — У меня дома черт ногу сломит, холодильник пустой, пылищи по колено!

— Ой, так вы в магазин ведь все равно пойдете, раз дома есть нечего? — обрадовался Ненароков. И тут же предложил расторопно: — А давайте встретимся в кафе, там и поговорим. Можно возле вашего дома где-нибудь, я подъеду.

— Ну ладно, — Настя назвала адрес кафе и отключилась.

Вот интересно, не успела она вернуться, как ей уже свидание назначают! — усмехнулась про себя Настя.

И тут же поправилась: шутка!

Однако следовало поторопиться. Настя поглядела на себя в зеркало и осталась довольна. Несмотря на ранний подъем и трудную дорогу, выглядела она неплохо — загорела, посвежела, удалось немного в море поплавать.

На улице сегодня стояло настоящее лето, так что Настя надела светлые брюки и яркий пиджачок, слегка подмазала губы и отправилась из дому отчего-то с легким сердцем.

Она пришла раньше, Ненароков влетел минут через десять и очень извинялся — пробки.

— Ничего, я не скучала. — Настя показала большую чашку капучино с пышной шапкой пены.

Сегодня жизнь и правда казалась ей если не прекрасной, то вполне сносной.

— Вы хорошо выглядите, — сказал капитан, усаживаясь напротив.

— Вы вызвали меня для того, чтобы сказать комплимент? — улыбнулась Настя.

— Нет, конечно. — Ей все-таки удалось его смутить.

Тут на помощь капитану пришла официантка. Настя взяла себя в руки и заказала скромный салат и на десерт — лимонный торт. Хотя есть хотелось ужасно, все же нужно и совесть иметь.