Предположим, например, что группа индивидуумов, составляющих своеобразную "мультиагентную систему", живет в неком мире, где законы социума (глобальная структура) не обязательны к соблюдению. Каждый "агент" действует только в целях личной выгоды, и когда за скудные ресурсы принимаются бороться несколько соперников, то вскоре они начинают препятствовать друг другу в достижении цели. Если же все они стремятся завладеть одним и тем же ресурсом, то им приходится вступать в конфронтацию, которая может привести к потерям куда более весомым, чем выгода, получаемая в результате достижения цели. Соглашаясь на социальные правила кооперации, "агенты" снижают неопределенность конфронтации до такой степени, что становится возможным действовать в личных интересах индивидуумов, направленных на удовлетворение их субъективных нужд.

Писатели по-разному подходят к отображению социальных процессов в своих произведениях. Одни берут за основу глобальные структуры (принятое государственное устройство и идеологию, моральные и нравственные принципы, то или иное религиозное учение и т. п.), приспосабливая к ним локальные взаимодействия. Иными словами, они подчиняют поведение и взаимодействие своих героев некоторым идеологическим догмам. Для того, чтобы позиция автора была понятна и "доходила" до читателя, изложение строится с применением каузальных (причинно-следственных) цепочек, причина (некоторый побудительный мотив) порождает следствие (действие), которое, в свою очередь, является причиной другого (логически обоснованного) действия.

Таким образом "под идею" придумывается взаимосвязанная совокупность событий, степень достоверности которой для читателя зависит от таланта и мастерства писателя. К числу таких писателей, ориентированных на глобальные структуры, можно отнести, например, Льва Толстого и целую "плеяду" авторов, сочинявших и сочиняющих на основе принципов "соцреализма" или эксплуатирующих эти принципы. Все они отрицают возможность внезапного (самопроизвольного) возникновения порядка из случайных локальных взаимодействий, опираясь на веру в причинно-следственную картину мира, то есть, по существу, отрицая социальную самоорганизацию.

Иных взглядов придерживаются писатели, в центре внимания которых оказываются локальные взаимодействия. Они не рассматривают человека как звено ("винтик") каузальной цепочки, выполняющее четко заданную функцию, а видят его как целостность, вступающую в отношения с другими целостностями, создавая новые целостности. Иными словами, они стоят на позициях холизма учения о целостности, одним из важнейших положений которого является то, что "целое больше суммы своих частей". Целое рассматривается с точки зрения возникающих при взаимодействии его частей новых свойств, отсутствующих у составляющих систему компонентов. Целостные системы, к числу которых относятся живые и социальные системы, принципиально отличаются от "аддитивных" (например, механических) систем, в которых целое равно сумме своих частей, то есть результирующее поведение системы прогнозируемо на основе изучения свойств ее частей. Поскольку открытые целостные системы обладают способностью к самоорганизации, писатели холистического (целостного) направления в своем творчестве исходят из того, что порядок может возникать из хаоса, т. е. из локальных, в значительной степени случайных взаимодействий. Это и определяет специфику их творчества, столь чутко реагирующего на те изменения, которые произошли в мире к концу XX века, когда человечество мучительно ищет выхода из множества тупиковых ситуаций.

Автор благодарит за доброту и предоставление возможностей Baltic Center for Writers and Translators (Sweden, Visby), Open Society Archives (Hungary, Budapest), Администрацию Самарской губернии (Т/х "Семен Буденный"), а также любого, кто прочитает эту книгу и передаст ее товарищу.