Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алина неожиданно засмеялась, а я почувствовал себя немного уязвлённым.
— Не обижайся, пожалуйста, — сквозь смех проговорила она, — просто ты мне сейчас очень живо напомнил мою старшую внучку. Когда она была маленькая, она точно с такими же интонациями меня спрашивала: вот, мол, взрослые легко могут накупить себе целую гору игрушек и конфет — почему же они этого не делают?
— И в самом деле, почему? — пробурчал я. — Возможно, нам стоит над этим задуматься.
— Я могу дать тебе точно тот же ответ, что и ей — потому что у нас уже другие интересы. И вообще, использовать Силу для такой мелкой цели — это неуважение к ней. Мы находимся в очень тесной связи с Силой, для нас просто невозможно относиться к ней потребительски. Ну как бы тебе это объяснить… твоя жена тебя любит и очень многое тебе позволит, но если ты начнёшь постоянно на ней паразитировать, от любви в конце концов ничего не останется. Сила для нас и друг, и покровитель, и мы не можем относиться к ней, как к какому-то механическому приспособлению для исполнения мелких прихотей. Примерно как ваша Ясенева относится — помнишь же, как она воспринимает Силу?
— Щёлкни кобылу в нос — она махнёт хвостом[31], — кивнул я.
— Неплохо сформулировано, — засмеялась Алина. — Да, именно так она к Силе и относится. И именно поэтому при всём её несомненном таланте и трудолюбии она сумела добраться только до седьмого ранга. И знаешь, совсем не факт, что она на нём сможет удержаться.
— А что, разве можно потерять ранг? — удивился я.
— Конечно, можно, и это не так уж редко происходит.
— То есть если используешь Силу для мелочей, то можешь потерять ранг, так?
— Нет, не так, — поморщилась Алина. — Ты слишком примитивно это сформулировал, как раз в стиле Ясеневой. Это немного не так работает, потому что для Силы любое наше использование — это мелочь. Мы просто не можем создать для неё каких-то значимых задач, наш масштаб для этого слишком ничтожен. Дело не в Силе, а в нас самих. Ты либо сотрудничаешь с Силой, либо на ней паразитируешь. И если ты паразитируешь, если для тебя Сила — это всего лишь бесплатная возможность получить какие-то блага, то это рано или поздно отразится обратно. Относись к Силе с уважением, как к другу и партнёру, тогда и она к тебе отнесётся так же.
Я начал вспоминать уроки Стефы. Если подумать, то её отношение к Силе тоже укладывается в сказанное. Она, правда, не особо задумывается насчёт разумности Силы, и уж точно не считает её другом, но относится к ней с несомненным уважением.
— И все Высшие так считают? — всё же спросил я.
— Не знаю, — пожала плечами Алина. — Наверное, все. Гана, как видишь, валежник собирает.
Как раз в этот момент у нас перед глазами из кустов задом вылезла порядком запыхавшаяся Гана, волоча за собой огромную охапку сухих веток.
— Давай палатку собирать, — сказал я Алине, глядя на Гану, чем-то напомнившую мне муравья, — а то нехорошо получается, стоим тут, болтаем, пока люди прямо горы ворочают.
Палатку собирали, постоянно заглядывая в инструкцию — Алина прихватила её, разумно не доверяя нашей технической интуиции. И правильно сделала — даже я, в прошлой жизни отнюдь не гуманитарий, без инструкции с картинками мог только беспомощно смотреть на все эти многочисленные верёвочки и распорки.
— Слушай, Лина, я что-то не понимаю, — раздражённо сказал я, ошибившись со сборкой в четвёртый раз. — Что за палатку ты выбрала?
— Новая модель, — виновато откликнулась Алина. — Патентованная. В рекламе написано, что устанавливается одним человеком с исключительной лёгкостью.
— Ах, в рекламе написано, — кивнул я. — Знаешь, мне этих, которые рекламу делают, частенько хочется выпороть. У меня, кстати, и палач свой есть.
— Если надумаешь, я тебя поддержу, — отозвалась Алина, с отвращением глядя на палатку.
Наконец палатка была благополучно, и вроде даже правильно установлена, в котелке над костром булькала похлёбка от Алины, распространяя умопомрачительный запах, а мы сидели в темноте вокруг костра, вытянув усталые ноги. Ради таких моментов люди и ходят в турпоходы. Просто надо весь день побегать с тяжёлым рюкзаком по горам, и тогда, присев вечером на кусок бревна у костра, ты поймёшь, что попал в рай, и сохранишь об этом моменте самые тёплые воспоминания. Наглядное подтверждение известной истины, что сделать человеку хорошо очень просто — нужно всего лишь сделать ему сначала очень плохо, а потом как раньше.
— А кстати, Гана, как мы будем возвращаться? — вспомнил я давно беспокоивший меня вопрос, когда мы поев, просто сидели, молча глядя на огонь. — В Апсны[32] нам идти не стоит — компания у нас заметная, нас могут и вспомнить. Обратно до Архыза и в Итиль? Как-то тоже не очень вариант.
— Пустяки, — махнула рукой Гана, — никуда идти не нужно. Отсюда в верстах пятнадцати на север есть небольшое озеро в укромной долине, там нас будет ждать курьерский дирижабль с надёжным экипажем. Полетим сразу домой.
Так значит, у нас есть курьерский дирижабль с надёжным экипажем, который может нас увезти домой? Это замечательно, но сразу возникает вопрос — а что, разве он не мог привезти нас сюда? Я не вижу ничего, что могло бы этому помешать, а значит естественным образом возникает вопрос — зачем всё это путешествие?
— О чём ты так глубоко задумался, Кен? — поинтересовалась Гана.
— О чём я думаю? — посмотрел я на неё. — Я, кажется, понял, для чего, но пока не могу понять, с какой целью.
Драгана вопросительно подняла бровь, а Алина посмотрела на меня с любопытством и улыбнулась.
— Вот это наше путешествие. Я поначалу и в самом деле поверил, что нам нужно было уехать, путая следы, но вскоре мне стало ясно, что никакой необходимости в этом не было. Потом я решил, что вы просто захотели развлечься, но поездка в товарном вагоне — это очень сомнительное развлечение. Развлекаться-то вы, конечно, развлекались при каждой возможности. но вряд ли это было главной целью.
— И какой же вывод ты сделал? — с интересом спросила Гана.
— Я думаю, вы затеяли это из-за нас. Если хочешь понять, что человек из себя представляет на самом деле, вырви его
