Анни с ужасом посмотрела на Софию. Что это такое? София собиралась испортить отношения со Ставертоном, втянув в историю Даттона? Но как София догадалась о поцелуе Даттона? Она же ничего ей об этом не говорила.

– Что такое, миссис Уоррен? – спросил Ставертон, покровительственно обняв ее за талию. – Он вас оскорбил?

– Нет, – ответила Анни. – Не совсем.

– Почти уверена, что лорд Даттон будет утверждать, что сделал ей комплимент, – сказала София, сочувственно глядя на Анни. Анни вдруг ужасно захотелось убить Софию. Как это не похоже на нее. – Но мы все знаем, как странно он смотрит на многие вещи.

– Он делал предложения, – важно произнес лорд Ставертон.

– Он делал ошибки, – тихо поправила его Анни. Ей захотелось, чтобы Каро все еще находилась в доме Гайда, являясь хорошим запалом для любого скандала.

Какая ужасная мысль! Она даже содрогнулась.

– Как мило ты это сказала, дорогая Анни, – заметила София. – Конечно, одинокая женщина в жестоком мире… мы привыкаем к подобным… приключениям, не так ли, Анни?

– Хотите сказать, что он… преследовал ее? – спросил Ставертон.

– Кто посмеет обвинить бедного Даттона? – заговорщически произнесла София. – Анни красивая молодая вдова, к тому же без детей. Не уверена, что он намеревался жениться. Он упоминал, что хочет жениться на тебе, Анни? Он достойный мужчина и такая же вдова… Конечно, в этом есть резон, не так ли? В любом случае, кто посмеет его обвинить?

София закончила речь, широко и радостно улыбнувшись. Анни было не до улыбок, тем более радостных.

– Я могу обвинить его, и я его обвиняю, – сказал Ставертон.

– И вы должны это сделать, – поддержала его София. – Как человек, за которого Анни согласилась выйти замуж, вы имеете все права. Конечно, у вас есть выбор, но на вашем месте, Ставей, я бы женилась на Анни незамедлительно. Это остановило бы беднягу и прекратило бы всякие сплетни, которые могли бы появиться. Женитесь на Анни, и вы спасете ее от его недостойного ухаживания. Анни, ты принимала ухаживания, лорда Даттона? – ласково спросила София.

Теперь пистолеты начала перебирать Анни.

– Нет, – возмущенно произнесла она. – Никогда.

– Конечно нет, – согласилась София. – Что лишь подтверждает, как сильно заблуждается бедный Даттон. Он не способен отличить заинтересованную вдову от незаинтересованной. Да, Ставей, вам действительно надо жениться на Анни немедленно. Вы должны это сделать, чтобы спасти Даттона от него самого.

И тогда Анни поняла, что София пыталась спасти не Даттона – она спасала Анни от лорда Даттона.

– То жемчужное ожерелье принадлежало моей маме, и она хранила его для меня, – сказала Луиза Кирклэнд. – Его нельзя было ни продать, ни передать лорду Даттону, чтобы он подарил его Каролине Тревелиан. Не знаю, о чем думал мой отец.

– Интересно, почему он это сделал?

Амелия Кавершем следила взглядом за Даттоном, когда он покидал лорда Ставертона и миссис Уоррен, направляясь к герцогу Кэлборну в дальнем углу голубой приемной. Амелия никогда прежде не была на приеме, где люди не хотели расходиться. Определенно, это должно было стать самым забавным событием светской жизни.

– Думаю, это очевидно, – сурово произнесла Луиза. Амелия улыбнулась, искоса посмотрев на кузину.

Луиза всегда была упрямой, но характер ее стал таким неуравновешенным с того момента, когда она увлеклась этим дьяволом – лордом Даттоном. В Лондоне этим страдала не только она. И, насколько понимала Амелия, лекарства от этого не было. Почти каждую ночь она благодарила Бога за то, что обаяние лорда Даттона на нее совершенно не действовало. Конечно, ее защищенность могла возникнуть в результате постоянного созерцания страданий Луизы из-за его невнимания к ней. Такое средство было самым надежным.

– Для меня абсолютно очевидно, – сказала Амелия, – что лорд Даттон до сегодняшнего вечера уделял леди Каролине внимания не больше, чем… – Она готова была произнести «тебе», но промолчала. Бедной Луизе и так было нелегко, – чем кому бы то ни было. Думаю, у него в голове был кто-то другой или что-то другое, когда он дарил ожерелье.

– Мое ожерелье, – уточнила Луиза.

– Оно больше не твое. – Когда Луиза открыла рот, чтобы возразить, Амелия поспешно произнесла: – Луиза, а ты не задумалась, почему лорд Даттон, который никогда прежде не смотрел на Каролину Тревелиан, разве что здороваясь и прощаясь, вдруг ни с того ни с сего подарил ей жемчужное ожерелье? Не кажется ли тебе странным, что трое джентльменов за один вечер сделали одно и то же?

– Возможно, она попросила у них ожерелье, вот и все, – всхлипнула Луиза. – Амелия, тут никакой тайны нет. У нее хватило наглости попросить жемчужное ожерелье, и ее просто засыпали жемчугом. Совсем как ее мать, правда? Слышала, что у леди Дэлби было что-то похожее с сапфирами. Дочь такая же, как мать.

– Хочешь сказать, – тихо произнесла Амелия, глядя, как леди Дэлби смеялась вместе с миссис Уоррен и лордом Ставертоном, которые, по слухам, договорились о свадьбе, – что женщине надо только попросить то, что она хочет? И тогда она это получит?

Рыжеволосая Луиза резко повернулась и уставилась на Амелию, а та уставилась на нее. Неужели это так просто?

– Все так просто, лорд Уэстлин, – проговорил лорд Руан. – Лорд Эшдон сказал, что женится на ней. В конце концов он ее опозорил. Что вы от него хотите?

– Я ему отомщу, вот что, – сказал Уэстлин.

– Конечно, это касается только вас двоих, – мягко произнес Руан. – Позвольте только сказать, каковы его намерения. По всему видно, что он, кажется, готов сдержать свое слово.

– Полагаете, что он не сдержит слова?

– Ничего я не полагаю. Я лишь информирую вас о поведении вашего сына согласно нашей договоренности. А теперь, надеюсь, я выполнил свою часть нашего договора. Будьте любезны прислать бумаги на собственность ко мне домой завтра в полдень, если это время вас устраивает.

Его совершенно не волновало, что кого устраивает. Руану очень хотелось поскорее закончить с графом Уэстлином. Чем больше времени он проводил в его обществе, тем больше восхищался Софией, умевшей каким-то образом общаться с ним, и все более удивлялся тому, что Уэстлину удалось привлечь к себе внимание, без сомнения, самой восхитительной женщины, которую он когда-либо встречал. Неудивительно, что этот союз завершился взрывом, от которого лондонское общество сотрясалось до сих пор. Ему было ясно, и тем более должно быть ясно Софии, что Уэстлин не придумал ничего лучше, как использовать собственного сына для мести ее дочери.

Для обычного сумасшедшего этого было бы достаточно, но в случае с лордом Уэстлином необходимо рассчитывать на самую крайнюю степень сумасшествия.

– Лорд Уэстлин? – Руан дожимал.

Они стояли в углу голубой приемной в окружении людей, обсуждающих леди Дэлби, леди Каролину, лорда Эшдона, лорда Даттона и лорда Генри Блейксли. Руан предположил, что они обсуждали и его, но его это нисколько не волновало.