К этому времени ситуация на углу со злополучным для Земцова Артиллерийским переулком сильно изменилась. Группа офицеров лейб-гвардии Литовского запасного полка с растерянным видом стояла на тротуаре. В это время разгрому подвергались казармы 1-й Артиллерийской бригады. Солдаты разбивали изнутри стекла, высаживали целые рамы. Кто-то выбегал на улицу и в недоумении начинал топтаться на проспекте, не зная, что ему делать.

Стройной колонной подошла рота кексгольмцев. Молодой безусый прапорщик, остановив своих солдат, нерешительно переминался с ноги на ногу. Солдаты ждали распоряжений. Сзади их подперла подошедшая пулеметная полурота и тоже застыла в немом ожидании. Никаких команд не подавали и офицеры-литовцы, среди которых многие были в более старших чинах, нежели Земцов.

— Разомкните роту во взводных колоннах. Разворачивайтесь в цепь. Перекройте улицу, — подходя к прапорщику, с ходу отдал распоряжения Земцов.

— Придется стрелять? — испуганно спросил мальчишка в офицерских погонах и заморгал белесыми ресницами, с ужасом глядя на Земцова.

— Возьмите себя в руки! — сурово проговорил Земцов. — Вы офицер и должны выполнять свой долг!

— Да, да, конечно, — встрепенулся прапорщик. — То есть, простите, так точно!

Придерживая на боку шашку и путаясь в полах шинели, прапорщик побежал обратно к своим солдатам. Земцова вдруг разобрала злость от того, что вот этот мальчишка, хоть и перепуганный, но все же пытался и пытается что-то предпринять, чтобы остановить творившийся повсюду погром, а многие офицеры в солидных чинах и годах стоят в оцепенении посреди охватившего столицу хаоса.

— Какой роты! — грозно рявкнул Земцов, схватив за рукав пробегавшего мимо унтер-офицера.

— Второй роты лейб-гвардии Волынского полка, — съежившись и вобрав голову в плечи, виновато сообщил тот.

— А ну-ка, строй здесь своих! — вытянул руку вдоль тротуара Земцов.

— Слушаю, вашбродь! — отчего-то вмиг переменившись, радостно выкрикнул волынец, до булыжника шмякнув прикладом взятой к ноге винтовки о мостовую.

Через несколько минут около взвода солдат, собранных Земцовым, присоединились к кексгольмцам, оцепив часть Литейного проспекта и блокировав близлежащие переулки.

— Ваше благородие! — К Земцову подбежал и вытянулся в струнку пожилой фельдфебель-преображенец с шашкой и револьвером на шнуре. — Вас просят к себе господин полковник!

Вдвоем Артиллерийским переулком они прошли к Басковой улице. В этот момент солдаты в караульной амуниции подняли на руках чернобородого полковника-преображенца. До Земцова донеслись его слова:

— Те лица, которые сейчас толкают вас на преступление перед Государем и Родиной, делают это на пользу нашим врагам-немцам… Не будьте мерзавцами и предателями, а останьтесь честными русскими солдатами!

Солдатская толпа, состоявшая главным образом из запасных Литовского и Волынского полков, а также артиллеристов, при этих словах полковника тревожно загудела.

— Товарищи, он врет! Вас расстреляют! — раздался откуда-то из толпы истеричный вопль.

— Мы боимся… — забубнили первые ряды.

Набрав воздуху в легкие, полковник зычно выкрикнул на всю округу:

— Я полковник Преображенского полка Кутепов! И если я вас приведу, то вас не расстреляют! Я этого не допущу!

Так Земцов впервые увидел Александра Павловича Кутепова, которому еще предстояло сыграть роль в том числе и в судьбе скромного поручика, волею случая оказавшегося в тот момент в самом центре революционного водоворота.

— Строиться сюда! Строиться сюда! — выкрикивали унтер-офицеры, разбирая по ротам солдат своих полков.

Печатая шаг, Земцов по всей форме явился полковнику Кутепову. Кратко поблагодарив поручика за проявленную инициативу в деле усмирения мятежа, которую он имел удовольствие наблюдать лично, Кутепов приказал взять ему полуроту Волынского полка и, отведя во двор, там привести в порядок. После чего присоединиться к его отряду для продолжения дальнейших действий по водворению законности и порядка.

— Слушаю! — четко отозвался Земцов, беря под козырек.

Спустя полчаса Земцов вместе с волынцами снова оказался на Литейном проспекте. К пересечению с Пантелеймоновской улицей подошли роты егерей и семеновцев. Среди последних Земцов радостно узнал знакомых офицеров. Толпы народа маячили на всех улицах на некотором расстоянии от военных, пока что не приближаясь к ним, но и не удаляясь. Полковник Кутепов продолжал распоряжаться четко и решительно. Земцов слышал, как им были отданы приказания кавалерийскому эскадрону выдвинуться к цирку Чинизелли — выяснить обстановку за Фонтанкой и затем в районе Марсова поля.

— У нас нет воды и масла в кожухах, — донесся до Земцова смущенный ответ капитана-пулеметчика на вопрос Кутепова, изготовлены ли пулеметы к бою. Капитан был из той самой пулеметной полуроты, что подошла час назад по Литейному следом за кексгольмцами. Было очевидно, что дело не в технической неготовности оружия — переступить барьер и открыть огонь по людям было психологически неимоверно тяжело. Тем не менее пулеметчикам было приказано незамедлительно выдвинуться на позиции и изготовиться к стрельбе.

Двинулись от Литейного по Пантелеймоновской. Когда дошли до Моховой, с колокольни Сергиевского всей Артиллерии Собора по солдатам открыли огонь. Необстрелянные новобранцы опрометью бросились по ближайшим подворотням. Несколько человек в серых шинелях остались лежать на мостовой. Земцов приказал вынести пострадавших и дальше двигаться вперед, прижимаясь к стенам домов. В этот момент донеслись звуки автомобильных моторов со стороны Литейного проспекта. Затем оттуда же раздалась ожесточенная стрельба, а потом все стихло. Спустя десять минут Земцов узнал, что вооруженные винтовками рабочие на нескольких автомобилях пытались атаковать полуроту кексгольмцев, обстреляли ее, но открытым по приказу полковника Кутепова ответным огнем были разогнаны и, бросив машины, разбежались по дворам. Все это сбивающимся от волнения голосом быстро рассказал Земцову посланный от Кутепова офицер. Пока офицер бежал сюда, в одном из переулков на него набросилась толпа крепких молодых людей с красными бантами на короткополых пальто.

— Шашку оторвали, — сконфуженно сообщил офицер, пытаясь приладить на место с мясом выдранный в потасовке погон.

— Что же вы не стреляли?

— Так свои ведь…

Земцов только покачал головой. Ему было приказано с солдатами возвращаться назад. У ворот одной из закрытых на замок подворотен наткнулись на принесенных сюда с мостовой убитых солдат.

— Вот вам и свои… — вырвалось у Земцова.

Оба офицера подняли друг на друга полные тревоги и беспокойства глаза. Новобранцы за их спинами застыли бледные и растерянные.

— Шагом марш! — резко подал выведшую всех из секундного оцепенения команду Земцов.

Лязгнули штыки, и полурота исправно продолжила движение дальше. Снова оказались на углу Литейного проспекта. По нему от Артиллерийских казарм бежал какой-то офицер. А еще дальше за его спиной толпа уже вовсю браталась с солдатами. Какой части они принадлежали, отсюда было не разобрать. Округу оглашали крики ликования.