— Что это? — спросила она испуганно.

Прежде чем Маршалл смог ответить, из-за деревьев выбежала олениха и встала на берегу. Никто не шелохнулся. Она грациозно попила из реки и, ударив копытом по воде, пустилась наутек.

Рени без сил повалилась на одеяло.

— Я чуть не умерла от страха.

— Ты же не одна, — успокоил он ее и лег рядом, отложив револьвер в сторону.

Они лежали молча, рисуя в воображении самые ужасные картины.

— Пройдемся к водопаду.

— С удовольствием. — Рени хотела освободиться от напряжения последних минут. — Я только оденусь.

— Просто преступление прятать такую красоту, — тяжело вздохнул Маршалл и тоже начал одеваться.

Он помог ей застегнуть блузку, наклонился и поцеловал ее упругие груди, четко вырисовывавшиеся сквозь льняную ткань.

— Ну, мы пойдем? — Она улыбнулась, заметив нетерпение на его лице.

— Ведь я уже сказал, правда?

— Да, конечно. В какую сторону?

Маршалл взял ее за руку и повел вперед сквозь кусты.

Братья Магвир вышли на большую поляну. Они оставили лошадей невдалеке и добрались сюда пешком.

— Они где-то здесь. Нам нужно только немного подождать. Забери револьвер, который он там оставил, и посидим под деревьями.

— Догоняй! — бросила Рени через плечо и, обогнав Маршалла, ринулась на поляну. Она рухнула на одеяло, пытаясь отдышаться. Вдруг чья-то рука заткнула ей рот и кто-то поднял ее. Она увидела человека с ножом в руке. Рени попыталась вывернуться, но тщетно — он грубо дернул ее к себе. В это время из леса вышел Маршалл.

— Рени, я… — Слова застряли в горле от ужасного зрелища. Уэс Магвир крепко держал Рени, приставив нож прямо к горлу. — Магвир… отпусти ее.

— С какой стати? — огрызнулся тот, сильнее прижимая лезвие ножа.

— Она тут ни при чем. У нас свои счеты. Отпусти ее.

— Ты прав, — хихикнул Уэс. — Как ты, Уэстлейк?

Маршалл молча смотрел на Уэса, сжимая кулаки, будто готовился нанести удар.

Рени была в полуобморочном состоянии: эти жестокие руки причинили ей ужасную боль. Но она сознавала, что Маршалл пытается что-то предпринять, только без оружия это было невозможно.

— Чего ты хочешь?

— Ничего особенного, — ответил Уэс. — Эй, Фрэнк, Уэстлейк желает знать, что нам от него надо. Ты скажешь ему или я сделаю это сам?

— Давай ты, Уэс. — Фрэнк подошел ближе и направил на Маршалла ружье.

— Хочу, чтобы и ты помучился, как я все эти месяцы. Но у тебя нет надежды на побег, а я бежал. — Он осклабился, показав кривые черные зубы.

— Отпусти мою жену, и я пойду с тобой.

— Отпустить? По-моему, в таком виде ей нельзя оставаться одной в лесу. Как ты думаешь, Уэс?

— Конечно. Хочешь побегать немного голой, леди? — Он схватил ее за блузку и рванул вниз. Рени даже не успела шевельнуться, как он больно сдавил обнаженную грудь.

Маршалл в ярости рванулся к ружью Фрэнка. Одним движением Уэс швырнул Рени наземь и изо всех сил ударил Маршалла в затылок. Маршалл повис на Фрэнке.

— Вы убили его! — закричала Рени в истерике.

— Нет еще. У нас другие планы.

Воспользовавшись их замешательством, Рени, спотыкаясь, побежала в сторону лошадей. Уэс увидел это и пошел за ней, потешаясь над ее жалкими усилиями скрыться.

— Бесполезно, догоню в два счета! — прорычал он.

Ветки деревьев цеплялись за волосы и рвали одежду в клочья. Но Рени этого не замечала. Она знала одно: он там, и ждет помощи. Паника охватила ее, мысли путались. Нужно позвать на помощь. Она в ужасе упала на торчащее из-под земли бревно. Сердце екнуло, когда она услышала шаги. Просвистела пуля. Она, шатаясь, встала, а затем рухнула на землю с залитым кровью лицом.

— Надо торопиться, — сказал Фрэнк раздраженно. — Помоги мне положить его на лошадь.

— Немного потренировался в стрельбе, — усмехнулся Уэс. — Он крепко привязан?

— Да.

— Накинем на него одеяло — вдруг появится кто-то на пути. Нам нужно выбраться отсюда как можно скорее. Не ровен час их хватятся.

— Верно. Помоги мне, и пойдем.

Голову Маршалла мотало и трясло, с каждым шагом лошади боль все сильнее пронизывала тело. Изо рта торчал кляп, он задыхался под тяжестью одеяла. Сколько прошло времени? Судя по всему, ехали они довольно долго. Втайне он надеялся, что, когда Магвир снимет одеяло, он увидит Рени. Не могли же они оставить ее… Эта мысль острой болью отозвалась в сердце. Он попробовал переключиться на другое. Убежать не удастся — он привязан к лошади, а доносившиеся голоса подсказали, что один едет сзади, а другой впереди. Ему ничего не оставалось, как только надеяться, что Пэки не упустит их до наступления темноты. Ночью ехать намного сложнее… Сознание покинуло его, и он снова окунулся в кромешную тьму.

Нестерпимая боль вернула ее к жизни. Вставай! Быстрее… Ему надо помочь… Она открыла глаза. Надо сосредоточиться… И снова боль пронзила ее насквозь. Стон вырвался из груди. Она поднесла руку ко лбу и тотчас отдернула ее, нащупав липкую жидкость. Превозмогая боль, Рени сделала отчаянную попытку сесть, с силой отталкиваясь от земли, которая, казалось, магнитом притягивала к себе. Ее охватила паника — они все еще могут быть рядом! Она огляделась опасливо: кругом было тихо. Первозданная тишина. Как будто ничего не произошло, как будто не было совершено ужасное злодейство всего час назад. Неимоверным усилием воли заставив себя подняться, она кое-как уцепилась за дерево и попыталась удержаться на ногах. Закрыла глаза и перевела дух, не выпуская из рук корявый ствол. Осторожно повернула голову: поляна была в двух шагах и, если собрать последние силы, можно туда добраться. Но что потом? Маршалл… Это имя вынудило ее сделать шаг по искореженной поверхности, затем второй. Быстрее. Осознание того, что он в беде и ждет помощи, обязывало ее двигаться. Наконец она добралась до просвета между деревьями. Сил больше не было. Как подкошенная она упала на землю.

«Нет… он жив… У нас другие планы…» — эхом отозвалось в мозгу.

Вдруг что-то зашелестело совсем рядом. Рени очнулась и посмотрела туда, откуда доносились звуки. Из-за деревьев показалась лошадь, и она вздохнула с облегчением. Потихоньку повернулась и ухватила поводья. С трудом взгромоздилась на кобылу и, пришпорив ее, погнала домой.

Но силы были на исходе. Она не смогла больше держаться и свалилась. Почувствовала резкую боль в щеке и потеряла сознание. Потом как сквозь туманное облако донеслись слабые незнакомые голоса. Высокие. Низкие. Озабоченные. И руки. Руки подняли ее и перенесли в дом.

— Маршалл! — глухим стоном вырвалось из груди. — Как больно! Голова!