– Ну твой намёк я поняла. Можешь не напрягаться, – огрызнулась Джесси.

– Ты о чём? – не понял Ли.

– О том, что у меня не получится тебя убить, даже если захочу.

– А я говорил о крабах, – пожал плечами Ли, возвращаясь к машине.

Забравшись в салон, он быстро переложил какие-то ящики и канистры, освобождая место для троих. Закрепив на место снятый пулемёт, он откинул спинку своего сиденья и, заглянув назад, подозвал Джесси.

– Забирайся. Спать придётся калачиком, но это лучше, чем ничего. Кали тебе своё место не уступит, а мне нужно иметь возможность быстро добраться до пулемётов.

– Думаешь, они смогут уберечь нас от крабов? – ехидно спросила Джесси.

– Я думаю о других пришельцах, – пожал плечами Ли.

– По-твоему, на нас могут напасть?

– Стрельбу в пустыне слышно далеко. Я старался бить короткими очередями, но всё равно нашумели мы сильно.

– И что мне делать, если кто-то появится? Вылезти оттуда быстро я просто не смогу, – растерянно сказала она.

– И не надо. Всё равно твой мотоцикл – куча старого хлама. Судя по звуку двигателя, он скоро сдохнет, – небрежно отмахнулся Ли.

– Но это единственное, что у меня есть, – грустно ответила Джесси.

– Доберёмся до обители, я тебе другой подарю. Если, конечно, ваш этот геликоптер действительно существует, а не придуман, чтобы заманить меня в ловушку.

– Существует, – разом повеселев, кивнула она. – Отец решил отдать его тебе просто потому, что никто толком не знает, что это за штука и как им пользоваться. А запчасти с него ни к какой машине не подходят.

– Его разбирали? – быстро спросил Ли.

– Нет. Просто как следует рассмотрели, – усмехнулась в ответ Джесси.

– Ладно, залезай. На месте разберёмся, – усмехнулся в ответ Ли.

Тяжело вздохнув, она неуклюже забралась в грузовой отсек машины и, кое-как устроившись, попыталась уснуть. Накрывшись одеялом, Ли потрепал пантеру по голове и, вытянувшись прямо за рулём, уснул.

Ночь прошла спокойно. Проснувшись с первыми лучами солнца, юноша открыл глаза и, быстро осмотревшись, выглянул из машины. Убедившись, что ничего подозрительного рядом нет, он легко выпрыгнул на песок и принялся разминаться.

Проснувшаяся вместе с ним пантера бесшумно выскочила из машины и, потянувшись, исчезла за ближайшей дюной. Размявшись и разогрев затёкшие от неудобного ложа мышцы, Ли быстро разложил костёр и принялся готовить завтрак. Разогреть консервы и сварить каф было для него делом нескольких минут.

Сняв котелок с огня, он вернулся к машине и, заглянув вовнутрь, громко позвал:

– Эй, хватит спать. Завтрак стынет.

После третьего окрика из машины послышалась какая-то возня, и сердитый голос Джесси произнёс:

– Иногда я действительно жалею, что не смогла тебя убить. Тогда меня никто не будил бы в такую рань.

Следом за этой фразой из грузового отсека появилась злая и невыспавшаяся физиономия девушки. С усмешкой посмотрев на неё, Ли пожал плечами, возвращаясь к костру, и небрежно ответил:

– Хорошо. В следующий раз не буду тебя будить, а просто соберусь и уеду.

– Эй! Не вздумай провернуть такую шутку, – подпрыгнула от возмущения Джесси.

– А чего ты беспокоишься? – удивился Ли. – Мотоцикл у тебя есть. Два дня пути на восток, и будешь в городе чистых. Это мне туда путь заказан. Я мут. А тебя примут с радостью.

– Откуда ты знаешь про город? – спросила Джесси, от удивления даже окончательно проснувшись.

– Когда-то нас с учителем прогнали оттуда. Хотя учитель был чистым, а я всего лишь мальчишкой. Жители города потребовали, чтобы он признал меня рабом или оставил в пустыне. Только тогда они готовы были впустить нас. Но учитель просто взял меня за руку и, развернувшись, ушёл. В пустыню. В никуда. От еды, от воды, от места, где он мог отдохнуть и набраться сил. Просто ушёл, – грустно закончил свой короткий рассказ Ли.

– Наверное, он был очень хорошим человеком, если не захотел бросить тебя, – задумчиво произнесла Джесси.

– Он был настоящим человеком, – тихо ответил Ли. – Знаешь, пройдя всю пустыню от края до края, он ни разу никого не убил ради поживы. Даже когда страдал от голода и жажды. Только защищаясь. Он всегда говорил: если на тебя напали, убей, но только защищая свою жизнь. Во всех остальных случаях постарайся сохранить человеку жизнь. Её создал не ты, и не тебе её забирать.

– Но при этом моего отца ты убил, – криво усмехнулась Джесси.

– Вы сами не оставили мне выбора, – пожал плечами Ли, – оставь я его в живых, и он пришёл бы снова. Он снова попытался бы захватить сектор, уничтожив всех, кто там живёт. А ты не хуже меня знаешь, что все, живущие там, ещё просто дети.

– Хороши детишки, – скривилась Джесси, непроизвольно коснувшись ладонью затылка. – Они мне чуть череп не проломили, пока скручивали.

– Сама виновата, – усмехнулся в ответ Ли. – Твой папаша требовал принести ему мою шкуру. Помнишь? Не думаю, что это была просто шутка.

– Хочешь сказать, что во всех своих бедах виноваты только мы сами? – возмущённо посмотрела на него Джесси.

– Конечно, – пожал плечами Ли, – не заявись вы в наш сектор, мы бы и знать не знали о вашем существовании. Мы жили своей жизнью и никого не трогали. Это вам хотелось повоевать. Заполучить сразу и богатство, и сектор, и рабов. Болтались бы себе в пустыне, остались бы живы.

– Но ведь все воюют?! – неуверенно возмутилась Джесси.

– Нет. Не все. Очень многие в этой пустыне мечтают жить мирно, заботясь о себе и своей семье. А такие, как вы, хотят только одного – отнимать у других, не делая ничего самим. Думаете, если откопали где-то мотоцикл и ржавый ствол, то стали хозяевами пустыни? Вы просто трусы. Отребье, которое живёт по крысиным законам. Ничего. Скоро это изменится, – ответил Ли с неожиданной яростью.

Невольно попятившись от его разъярённого взгляда, Джесси выставила руки ладонями вперёд, словно пытаясь защититься, и, не удержавшись на ногах, плюхнулась на пятую точку. Испуганно посмотрев на стоящего над ней Ли, она растерянно пролепетала:

– Ты чего, Ли? Перестань злиться.

– Я ещё не злился, – мрачно ответил он, отходя в сторону.

– А что тогда только что было? – растерянно спросила она.

– Я просто спорил с тобой, – ответил он, усаживаясь на песок и наливая себе ещё одну кружку каф.

– Если ты такой в споре, то что будет, когда ты озвереешь? – удивлённо покрутила она головой.

– Ты не успеешь этого понять, – многообещающе ответил он.

– Слушай, давай договоримся: если я опять скажу что-нибудь неприятное для тебя, ты просто стукни меня, только не очень сильно. Я заткнусь, и у тебя будет время успокоиться.