А ведь и в самом деле, что-то совсем я обессилила от этих поцелуев.

Меня усадили в родное кресло на крыльце. Эйден мимолетно коснулся губами моей руки и поспешно сбежал со ступенек. Было видно, что он чем-то озабочен, и я подумала, что этот Келлан вряд ли принес хорошие новости.

С этой минуты отношения между мной и Эйденом поменяли полярность. Прежняя бесстрастность со стороны мужчины сменилась участием, вежливая холодность – искренним интересом. Наше притяжение росло с каждым днем, мы оба мучились от тоски, если долго не виделись, и оба радовались новой встрече.

Когда он касался меня, по моему телу будто пробегали легкие молнии, все волоски вставали дыбом, дыхание учащалось, а внутри разливалось приятное тепло. Все мое естество стремилось к единению с этим мужчиной, хотя я еще продолжала вяло сопротивляться, молча принимая его ухаживания. Мне казалась варварской сама мысль о том, что этот выбор был сделан без меня, задолго до моего рождения.

Я заметила, что стоило Эйдену оказаться где-то поблизости, как в моем золотистом сиянии тут же появляются пурпурные нотки. Это был вернейший признак ширам. Жаль, что у Эйдена не было этой особенности: кровь нидангов гасила свечение.

Его странного друга я больше не видела, хотя знала, что он регулярно бывает в Монтероне, и что Эйден время от времени куда-то исчезает вместе с ним на пару дней.

Теперь мы с капитаном не только обедали вместе, но и ужинали. Эйден был очень галантен, ухаживал за мной, как заправский кавалер и ни разу ни словом, ни делом не намекнул на мою дальнейшую участь.

Стоило мне проявить настойчивость и начать расспрашивать, как он тут же отвлекал меня поцелуями или переводил разговор на другую тему. И в такие моменты я замечала тень сомнения в его глазах, будто он и сам не был уверен в том, что делает.

Я решила пока не настаивать, а набиралась сил и изучала окружающий мир. Теперь в моем распоряжении была целая библиотека запрещенных в Амидарейне книг. Их них я узнала совсем другую историю появления великой империи.

***

Действительно, когда-то существовал Изначальный мир, в котором Рею населяло слабое человечество, магия отсутствовала, а в ночном небе сиял серебристый Син. А во время Великого Излома и образования двух гигантских континентов, в этот мир, через портальные окна, хлынули чужеродные расы. Вся человеческая техника была бессильна перед иномирными завоевателями. У людей не осталось выбора: либо исчезнуть навсегда, либо ассимилироваться, смешаться с пришельцами – и они выбрали второе.

Потомки людей и ифритов – шайены, людей и морских змеев-оборотней – ниданги. Драхи и ахайи смешались между собой. После падения Сина, двести миллионов лет назад, образовались и другие расы, не только не обладающие магией, но и не поддающиеся ей, например эрраны.

И все бы хорошо, но вот проблема: человеческая кровь ослабила потомков Изначальных, в то время как даханны, неся в себе могущество двух магических рас, наоборот, стали обладателями небывалой силы.

А что значит сила, если нет власти? Неограниченная власть – вот та вершина, к которой стремится каждый правитель, и чем большей силой он обладает, тем быстрее укрепляет свою власть.

И вот однажды, один из эрзунов решил, что неплохо бы стать императором. Много лет он создавал то, что сейчас носит громкое название Амидарейн: объединил под своей эгидой сильнейшие кланы, щедро одаривал сторонников и жестоко искоренял недовольных. Он первым поставил на службу империи регулярный флот и объединил военные чины с дворянскими титулами. Даханны всегда были слишком воинственны, но теперь их энергия подчинялась одному центру, который точно знал, куда ее направить.

А спустя годы, потомки первого императора продолжили расширение границ и укрепление власти. Убийства, подкуп, шпионаж, открытое противостояние – в ход шли все возможные способы, никто не мог препятствовать даханнам на пути к великой цели. За годы своего существования империя пережила множество военных конфликтов, как межрасовых, так и внутренних, но, в конце концов, победила.

Сейчас Амидарейн правил целым миром. Последней, сто пятьдесят лет назад, сдалась Эролла.

Выходит, и шайены, и ниданги не слишком рады установленным порядкам? Когда-то они были свободны, а теперь вынуждены подчиняться чуждым законам. Даханны устроили им такой же геноцид, как и санхейо: уничтожение книг, сокрытие фактов, переписанная история. Что еще? Контроль рождаемости? Жесткие репрессии? Не удивлюсь, если все страшилки о даханнах, которые бродили у нас в поселке, на самом деле правда.

Только вот слабые санхейо, не имеющие собственной магии и не способные сопротивляться силе даханнов, оказались слабым противником, которого оставили на закуску. Дольше всего продолжалась война с нидангами и шайенами. Эти две расы вынуждены были подчиниться, поскольку оказались на грани исчезновения, но так и не смирились.

В книгах, которые я читала, рассказывалось об отважных мужчинах, бросивших вызов имперской власти, о кровавых восстаниях и жестоком терроре. Разрозненные и ослабленные кланы Древних не могли выступать в открытую против тирании, но никто не мог запретить им делать это тайно.

Сотни маленьких юрких шхун, под покровом ночи, нападали на имперские галеоны, грабили их, без зазрения совести, и бесследно исчезали в рассветном тумане. Или приставали к отдаленным островам и сжигали владения амидарейнской знати, вырезая всех даханнов, попавшихся на глаза. В империи их называли пиратами и преступниками, за голову каждого из них была назначена награда в сотнях золотых монет. Здесь же они считались героями, женщины молились за их здоровье, а дети мечтали поскорее вырасти и пополнить ряды отчаянных мстителей.

Итак, Эйден Даннахан не только пират и персона нон – грата, но еще бунтовщик и заговорщик. Не удивлюсь, если тот Келлан тоже. Теперь ясно, почему я так не понравилась шайену, наверняка, он увидел во мне даханни и сразу заподозрил во всех грехах. Может, сказал Эйдену, что я имперская шпионка? Потому он такой сдержанный? Вроде и смирился с тем, что я его ширам, но при этом ведет себя так, словно сомневается во мне.

Одно мне стало ясно совершенно точно: теперь я знала историю мира со всех точек зрения. И понимала, что Война еще не закончилась, она просто ушла в подполье.

После совместного ужина, я, как обычно, сидела в библиотеке. В доме Эйдена оказалось не так много книг, но все они были сугубо научными, никаких романов или стихов. Конечно, философские трактаты и книги по кораблестроению я сразу же отмела за ненадобностью, а вот исторические документы изучала с особой тщательностью.

Сегодня, в одном из фолиантов, мне попался пожелтевший от времени лист с имперским гербом. Это был указ об отлучении клана Даннахан от Амидарейна, с изгнанием его членов и конфискацией всего имущества в пользу императорской короны. Я сразу узнала багровую печать, точно такую же, как и на свитке с указом о шейнаб. Сомнений больше не осталось, Эйден, действительно, вне закона!