— Не путайте отвагу и глупость, — произнес Кастор и покачал головой. — Но сам же и нарушил правило.

— Иначе он не мог. Так что там со шпионом? — спросил Поллукс, опустившись на кровать. — Уже раскололся? Как…

— В нашем лагере лазутчик, — опередил брата Кастор. — Видимо, кто-то из разведки сообщил ему.

Поллукс озадачено посмотрел на Кастора.

— А смысл? Зачем ему так подставляться?

— Пока не знаю. Хоть я и отдал распоряжения штурмовым отрядам в катакомбах перед уходом, сейчас я думаю, что с наступлением нужно повременить…

— Нет! — рявкнул царь. — Пока ферксийцы погрязли в сражениях с Грекалией, порт уязвим. Мы несколько месяцев планировали нападение. В лесу собрались сотни выживших братств со всех краев континента. Пускай в нашей армии почти не осталось истинных воителей, но их дух не сломить. Сегодня даже самый непокорный илот[11] ненавидит Ферксию больше Ликеи. Они хотят крови!

— Но брат, — взмолился Кастор, — не лучше ли подождать, пока я не отыщу шпиона?

Царь гневливо зарычал.

— Гарпал и другие чародеи-оракулы уже готовы открыть врата. — Поллукс указал пальцем в направлении города. — Они готовились к этому! Вдобавок я нашел того, кому по силам отыскать и прикончить Мясника. Мы отомстим за Елену, пускай и не своими руками.

— Снова разведка? — язвительно бросил капитан. — Интересно, как они узнали об Эрике. Это все умелая западня, брат! — Кастор стукнул кулаками о стол. — Неужели ты ослеп? Неужели не чувствуешь, что мы угодили в тенета?

— Не зазнавайся, — угрожающе прошептал Поллукс. — Я — царь. Не твое дело, откуда мне все известно.

— Как раз-таки мое! Мы делим власть, брат. Как велят нам предки.

— Ты… — начал Поллукс, когда земля под ногами вдруг заходила ходуном. Посуда, книги, свечи и даже кровать подпрыгнули и с грохотом попадали. Братья едва удержали равновесие. — Что это?

— Огонь! — завопили снаружи. — В городе взрыв!

— Взрыв? — не поверил Кастор и выбежал из шатра. Яркое пламя охватило город, и густой столб дыма тянулся к звездному небу.

— Брат! — Поллукс в боевом доспехе выскочил следом за Кастором. — Я беру людей и отправляюсь на штурм. Остальные братства тоже готовы выступать. Расспроси ферксийца, а потом присоединяйся. Сержант, собирай отряд!

* * *

— Что за… — Кридл почувствовал дрожь под ногами.

Агопайос всполошился и побежал наверх, чем наемник и воспользовался. Из рукава выскользнуло острое, как спица, и тонкое, как бумага, лезвие, которое не раз спасало жизнь Кридла. Осторожно зажав лезвие между пальцами, он принялся резать путы. «Веревки не пожалели». На его счастье, Агопайос вернулся не скоро — поникшим и чем-то раздосадованным.

— На войнушку не взяли? — с ухмылкой спросил Кридл.

— Какая тебе разница, — безжизненным голосом ответил тот.

Крид понимал мальчишку лучше, чем кто бы то ни было. Несколько лет назад он сам рьяно хотел участвовать в военном походе. Отец тогда отказал, несмотря на усилия Кридла. Он хотел показать себя, хотел, чтобы отец увидел его в блеске славы и в конце битвы, пылая от гордости, обнял бы и сказал, что счастлив.

— Агопайос, — Кридл уже полностью разрезал прочные веревки, но притворился связанным. — Почему ликейцы так рвутся в бой, если не из-за жажды убивать?

Юноша насупился.

— Знают ли ферксийцы о долге, чести, верности стране? Мы сражаемся не за Поллукса, а за страну и идеалы. — Агопайос прикоснулся к гербу Ликеи на груди. — Жить, стоя на коленях, — хуже самой мучительной смерти. Я бьюсь за свободу! — запальчиво произнес он.

Кридл заерзал на стуле, разминая затекшую спину.

— Свободу? — презрительно ответил наемник. — Что такое свобода как не зависимость от кого-то?

Агопайос смолчал. Он достал флягу и немного отпил.

— Хочешь? — спросил юноша.

Кридл кивнул. Неужели мальчуган в несуразных доспехах готов погибнуть за столь смехотворную идею? Отец поговаривал: «Глупые идеи бессмертны. Каждое поколение открывает их заново».

Агопайос достал ключ, открыл скрипучую дверцу и спокойно подошел к пленнику. Он уже наклонил фляжку, когда Кридл неожиданно спросил, глядя в наивные глаза ликейца:

— И ты пойдешь до конца?

— Всегда.

— Смело, — прошептал Кридл и молниеносно вогнал лезвие под подбородок юноши. Сталь вошла на все глубину, убив еще до того, как тот успел что-либо понять. — И глупо.

Тело Агопайоса медленно осело на холодный камень. Кридл бережно уложил мальчика, чтобы проявить подобие уважения. Он не планировал его убивать, но если он сын Кастора, значит лучше сразу пресечь на корню возможность появления нового предводителя восстания. «А теперь пора выбираться».

Кридл почти избавился от веревки на ногах — ему помешал громкий и суровый голос:

— Далеко собрался?

Наемник поднял голову и увидел перед собой того самого командира с порезанным лицом. «Вот дерьмо!».

* * *

После событий в игорном доме Лисандра так и не уснула. Девушка беспокойно ворочалась, прислушиваясь к неживому безмолвию корчмы. Все гости давно улеглись; свет погас; детский плач за стеной стих; в глухом мраке колдунье мерещились образы омерзительных сестер, которые пришли преподать ей урок за то, что она спуталась с фэй и рискнула жизнью ради спасения человеческого ребенка.

Девушка легла на спину и задумалась о предстоящем деле. Линор велела ей проникнуть в Ледрос — священный лес, неподалеку от Южного Предела, и встретиться с Септикой. В старом лесу король эльфов — Орис, возвел одноименную столицу королевства. И поныне эльфами правят потомки великого короля. Его внук — Рианос славится непревзойденным мастерством полководца и умением биться на мечах, и сейчас возглавляет силы перворожденных. Он приютил Лисандру, когда Леадор сгорел в огне завоевательных войн Ферксии и подарил маленькой напуганной девочке второй дом. Добрую сотню лет Лисандра осваивала военное ремесло, чтобы стать щитом для королевства, и училась волшебству эльфов у Арисы — сестры короля, которая стала для нее не только наставницей, а еще и преданной подругой, разделявшей с ней многие секреты и переживания.

Все изменилось в одночасье: однажды Лисандра решилась на путешествие к погибшей родине, чтобы увидеть могилу родителей, и там повстречала Видящую. Могущественная чародейка лживыми речами убедила ее в том, что Леадор можно восстановить. Так началось падение, которое продолжается до сих пор. По наущению Видящей, Лисандра, сама того не ведая, заразила проклятием дом близких друзей. Из-за ее неосторожности над Ледросом навис злой рок. Провидцы не разглядели страшной угрозы в череде бессвязных видений, а потусторонняя хворь незаметно подступала к сердцу леса, опутывая своими черными щупальцами древние деревья.

Едва король прознал об этом, дружбе пришел конец. Началась первая десятилетняя война над господством в стране перворожденных. Хоть эльфы и устояли под ударами темных сил, проклятие никуда не исчезло, а