– Наверное, да… Саша…

– Маша! Маша… Вы же знаете – я люблю вас…

– Мне это очень нужно, Саша…

– Маша… Я постоянно запрещаю себе говорить вам об этом… Я мечтаю о том, чтобы целовать ваши руки… Ноги… Глаза… Волосы… Маша… Это какое-то безумие… Как мне этого хочется…

– Мне кажется, что я уже тоже…

Прямой эфир. Аппаратная

Третий тур. 1/4 финала. Выбор мужчины.

– Паша, отсчет. – Наум смотрел на Борисова с Железновым, колдующих у Андрюхиного компьютера с «Джульеттой». – Сколько до выхода из рекламы?

– Сто десять…

– Сань, успеваете? – На этот раз вопрос был адресован Железнову.

– Что успеем, то и вывалим, – Железнов головы не поднял, будучи весь в процессе. Однако не преминул озаботиться своим ближайшим будущим. – Марин, сорганизуй кофе, пожалуйста.

В этот момент дверь резко, рывком, распахнулась и со словами: «Саша, что здесь происходит?» – в аппаратную влетела Ленка Керес, главный PR-менеджер телеканала. Железнов про себя называл ее Командос. Ленка – невысокая брюнетка с отличной фигурой и выразительными глазами, вьющимися волосами, человек энергичный и очень уважаемый в журналистских кругах, со своим поставленным языком и напористым характером тянула на себе всю развлекательную и деловую прессу, а еще – двух маленьких дочерей. Кличку Командос заработала исключительно в яростной борьбе с финансистами за увеличение средств, выделяемых на прямое размещение публикаций о телеканале в прессе. Бартер тоже не оставался вне борьбы. Железнов вел Ленкин бюджет и пытался, насколько мог, выдавливать из него максимум по критерию «эффективность – качество». Однако в последнее время он чувствовал, что за взаимной приязнью профессиональных взаимоотношений со стороны Ленки возник некий второй слой.

– Ленка. – Железнов оторвал голову от монитора. – Как хорошо, что ты пришла. У нас «запара». Ты ведь быстро печатаешь. – Он не спрашивал, утверждал. – Садись на мое место, я тебе подиктую. Все остальное – потом.

– За внеурочную заплатишь? – Ленка усмехнулась, скинула на кресло короткую шубку, уверенно села за клавиатуру.

– Ленка, ты же из наших… Заплачу, конечно. По советским расценкам. Пятьдесят копеек за лист.

– Иди ты со своими расценками знаешь куда…

– Знаю… – на автомате ответил Железнов, всматриваясь в графический монитор. Однако смысл фразы Керес пусть и не сразу, но все-таки дополз до сознания Железнова. Он включился. – Ты имеешь в виду мечту одиноких женщин?

– Саша! – Ленка укоризненно смотрела на Железнова.

– Я имел в виду отдельную квартиру. Куда, собственно, и хотел проследовать. В соответствии с твоим пожеланием. А ты что имела в виду? Ладно, Ленка, некогда, извини, поехали. Надо же и для Дикало что-то написать. Абзац…

Железнов диктовал текст, наблюдая за красивыми Ленкиными руками, краем глаза замечая, что по ходу диктовки она успевает корректировать текст, выстраивая фразы более отчетливо, чем это удалось бы написать им с Андрюхой.

– Камеры, внимание, «качели» перед третьим, не расслабляться! – Наум развернулся в кресле в сторону «колдунов». – Андрюха, скинь мне текст. Текст-то готов?

– Да что текст-то… – Железнов не отрывался от монитора. – Схема – стандартная. Победившие… Проигравшие… Графика бы не подвела… Получите, – он ударил по Enter и развернулся в кресле к Ленке. – Тебя, что, генеральный прислал?

– Да, позвонил, сказал, что нужно держать ситуацию.

– Чтоб голосочек в прессу не попал? – Железнов улыбнулся.

– Все-то ты понимаешь, Железнов.

– Ну и как… – Железнов поймал взгляд Керес и не отпускал его от себя. – Не попал?

– Пока – только возмущенные звонки телезрителей. В основном тех, кто болел за Катю Силуминову. Основной вопрос – «кто позволил?» Девчонки – все на компьютерах. Отслеживают Интернет.

– Оперативно у вас. – В голосе Железнова чувствовалось профессиональное уважение.

– Мы же средство массовой информации. Должны все знать первыми. Танька моя на всякий случай готовит пресс-релиз.

– Пресс-релиз? Да… Отнюдь не случайно слова «пресс» и «пресса» чем-то похожи. Не находишь?

– Не язви.

– И чем давить будете?

– Ну… Высокое психологическое напряжение… Организаторы шоу не исключали, что у финалисток могут быть нервные срывы…

– У них! – Железнов кивнул в сторону «гладиаторской». – Срывы?!

– Не жужжи. Никто еще не доказал, что ее отравили. Докажут – напишем. Когда все будет ясно. И… если не будет заведено следствие. А тайна следствия… сам понимаешь. Кроме того, Железнов, что бы ты там ни думал, а ничто человеческое им не чуждо. И волнение перед выходом на подиум – тоже.

– Умная ты, – резюмировал Железнов.

– Сам такой, – парировала Керес.

Ленка кивнула на эфирный, где Дикало параллельно изменяющимся картинкам оглашал результаты второго тура.

– О, брюнетки показали стопроцентный результат (Катя Строева крупным планом), из пяти блондинок только две вышли победительницами, зато из шести шатенок четыре прошли в следующий круг. И у нас практически не осталось рыжих, только одна из четырех рыжих участниц – Анна Аржанова – вышла в четвертьфинал…

– Все ищешь формулу красоты? – голос у Ленки прозвучал жестче, чем обычно.

Железнов взглянул на монитор – графика работала исправно, две картинки с обобщенными изображениями победившей и проигравшей участниц динамично изменяли свои очертания в соответствии с текстом: «…среди оставшихся восьми участниц пять имеют длинные волосы и только три – короткую стрижку. О-о! Наши мужчины предпочитают крутые бедра, посмотрите, этот показатель по сравнению с предыдущим туром увеличился на 3 см, но, оказывается, предпочитают не самую большую грудь – этот показатель упал на 2 см…»

– Да нет, не ищу, – равнодушно произнес Железнов. – Хочу, чтобы… – Железнов на секунду отвлекся на графику на мониторе. —…чтобы женщины поняли, что у них есть выигрышного с нашей, мужской точки зрения. Вы ведь у нас в абсолютном большинстве – красавицы, – Железнов улыбнулся Керес. – Только не все это понимают. И не все понимают, как лучше преподать себя. Вот, собственно, и все… чего я хочу.

– И счастье будет на Земле… – не удержалась от иронии Ленка.

– Ну… Хоть для кого-то. Уже не все зря.

– Подводка к третьему – «Мужчина и женщина», – на всю аппаратную огласил Наум. – Четыре! Три! Два! Один! Пошла!

На экране пошла нарезка из перемежающихся скандалов между женщинами и мужчинами, страстных поцелуев и нежных взглядов. В общем, мужчины и женщины. Вечная страсть и вечная борьба.

– Что у нас там? Третий тур? «Выборы». – Ленка вытащила телефон из сумки, который выдавал почти неслышный вибрирующий звук, посмотрела, кто звонит, решительно нажала на сброс. – «Выборы» – эт-то интересно. Посмотрим, есть ли сегодня здесь хоть кто-нибудь, кого можно выбрать.