Выносить укоризненный взгляд эльфа было непросто, а когда к нему присоединились остальные, наёмнику пришлось выложить всё. От разговора с богом смерти до беседы с королём. А заодно упомянул и о том, что произошло в покоях Чёрного замка в конце войны Короны.

Правда, последнему никто особенно значения не придал. Разве что во взгляде Тогмура появилось уважение и даже некая зависть.

— Ну так… Когда же ты собираешься рассказать лорду Таммарену о мертвецах? — спросил Игнат. — Вряд ли такое стоит откладывать в долгий ящик.

— Пока не знаю. Быть может, завтра, но он устроил этот праздник…

— Если промедлить, то праздников в этих стенах уже может не быть никогда, — промолвил Маркус, тяжело вздохнув.

Следующей ночью наёмник плохо спал от волнения. Если лорд Таммарен ещё не знает об армии мёртвых, то рассказать ему об этом необходимо. Но что-то подсказывало наёмнику, что даже если он попросит аудиенции, то ему откажут, сославшись на приготовления к празднику. А учитывая, как щепетильно Таммарены относятся к традициям, за любую попытку настаивать, Таринора наверняка вышвырнут прямо из окна гостевых покоев.

На второй день сидеть в четырёх стенах стало совсем невыносимо, и, чтобы отвлечься от тягостных мыслей, наёмник всё-таки решился прогуляться. Выходя из Старлинг-холла, Таринор с удивлением услышал голос Маркуса. Он обернулся и увидел самого запыхавшегося мага.

— Тоже потянуло на воздух? — спросил наёмник.

— Вроде того, — смущённо улыбнулся Маркус. — Мне до сих пор не представился случай поблагодарить вас…

— Только не на «вы», прошу. К тому же, я младше вас.

— Простите… То есть… В общем, академическая привычка. Просто хотел сказать спасибо за Игната. Он рассказал, как вы… Вы с Драмом спасли его, да и после не бросили. А уж я-то знаю, как с ним непросто.

— Да чего уж там, — отмахнулся Таринор.

— В любом случае, я рад, что в случае чего, мальчик не останется один в этом мире.

— Брось, Маркус, ты не так уж стар. К тому же Игнат не ровно дышит к имперской девице. Один уж не останется.

— И всё же, друзья — совсем иное, — вздохнул Маркус. — У меня за все годы в Академии был всего один друг, да и тот жил за её стенами. Его звали Бэйл, эльф-трактирщик в портовом кабаке.

— Непросто, наверное, с эльфами дружить? — усмехнулся Таринор и на удивлённый взгляд мага добавил: — Года идут, а он ничуть не меняется. Представляю, как мне будет обидно, когда встречу Драма, будучи глубоким стариком. Хотя для наёмника дожить до седин — роскошь. Настоящий подарок судьбы… Боюсь, Игнат меня переживёт.

— За последние несколько месяцев я дважды чудом избежал гибели, — задумчиво проговорил Маркус. — Трижды, если считать негодяев, что напали на нас в столице. Так что мальчик рискует пережить нас обоих.

Таринор мрачно усмехнулся, вздохнул и вдруг предложил:

— Как насчёт выпить? В Эрбере наверняка найдётся приличное место для королевского посланника и декана Академии.

— Пожалуй, откажусь, — вздохнул Маркус. — Да и потом, я уже не декан. Тем более, что карабкаться обратно по всем этим лестницам спьяну или с похмелья… Нет, я, пожалуй, вернусь в замок. И вам… Тебе советую того же. Глядите, собирается дождь.

Сказав это, маг быстро зашагал прочь. Таринор лишь пожал плечами, глядя на облака, совсем не похожие на тучи. Но на полпути к Эрберу на нос упала первая капля, а за ней тут же последовала вторая. Наёмник побрёл обратно, но вскоре был вынужден перейти на бег. К тому моменту, как он добрался до ворот замка, уже разразился ливень. Стоило послушаться огненного мага: похоже, они чуют такое нутром.

На второй день у дверей гостевых покоев появился кастелян Тибальд. После лорда Эйевоса он уже даже не казался наёмнику таким уж старым. В конце концов, если считать стариком его, то как следовало назвать старшего из Таммаренов? Наверное, он был старейшим не только из своего дома, но и из всех домов за всю историю Энгаты. Таринор вспоминал, как в годы войны Эдвальд Одеринг нелестно отзывался о нём, называя «нерешительной развалиной», и наёмник тогда даже соглашался с будущим королём.

Огромные двери в большой зал на сей раз оказались распахнуты настежь, а посреди него стояли столы, расставленные полукругом. Их расположение напоминало Таринору подкову. Троны пустовали, а лорд Эйевос Таммарен восседал в самой изогнутой части этой «подковы». Рядом с ним — его дети, в том же порядке, что и на тронах в прошлый раз. Позади — гвардейцы во главе с сиром Кельвином Старлингом. Кроме них места по обе стороны стола занимало множество людей, тут и там сновали слуги, наполняли кубки и меняли блюда. Чуть поодаль играли музыканты и играли, надо сказать, весьма недурно. Таринора и остальных усадили на одном из концов «подковы» и он заметил, что в чертах лица доброй половины гостей праздника есть что-то неуловимо схожее. Семья Таммаренов впрямь была велика, и наёмник невольно задумался, все ли члены дома почтили своим визитом сегодняшний пир.

Таринор впервые присутствовал на таком празднике и никогда ещё не видел столь богатое угощение. Столы с толстыми резными ножками умещали на себе множества блюд, а слуги без устали приносили всё новые и новые. Запечённые куры и гуси соседствовали со своими копиями, вылепленными из мелко рубленного фарша специально для самых старых членов дома, давно потерявшими большую часть зубов. На серебряных тарелках покоились куски сыров самых разных цветов, а круглые ягодные пироги с узором в виде символа дома Таммарен, искусно слепленным из теста, окружали корзины с фруктами, явно привезённые морем из южных краёв.

Вина лились рекой, но наёмник предостерёг своих спутников от пьянства. И отдельно категорически запретил напиваться Игнату, на что Маркус лишь одобрительно кивнул. Тогмуру же он запретил «прихватить с собой» двузубую серебряную вилку, напомнив, что его тут же вышвырнут в окно, а лететь до земли отсюда высоко.

— Те, кто не хочет, чтобы у них крали посуду, не делают её из серебра, — буркнул в ответ северянин и положил вилку обратно на стол. — Нет, ну ты погляди, Иггмур! Чистое серебро же! И тарелки, что зеркало.

Когда на стол перед лордом Таммареном подали причудливое блюдо — зажаренного петуха в миниатюрных рыцарских доспехах верхом на зажаренном поросёнке, по залу прокатился хохот. Лорд Эйевос поднялся с места, вновь не без помощи сыновей, и зал затих.

— Мои славные родичи, вассалы и гости Высокого дома! — старик заговорил небыстро, с расстановкой, подбирая каждое слово, как и должен молвить лорд сильного, многочисленного и процветающего дома. — Сегодня мы празднуем середину лета, а что есть лето, если не главное время в году? Летом вызревает хлеб, фрукты наливаются соком, а свиньи нагуливают жир, чтобы мы не умерли с голоду суровой энгатской зимой. Словом, лето — это задел на будущее. И я рад сообщить вам всем, что будущее нашего дома отныне связано с домом Одерингов! Мой праправнук, Эрис Таммарен сейчас несёт службу в Пепельном зубе, а по её окончании, — лорд Эйевос сделал паузу, внимательно окинув взглядом всех гостей, — сочетается законным браком с принцессой Мерайей Одеринг.

По залу прокатилось ликование. Одобрительные возгласы смешались с пожеланиями счастливой жизни обеим домам. Улыбнувшись, лорд Эйевос поднял руку, и в зале вновь воцарилось молчание.

— Случилось это во многом благодаря нашим гостям, королевскому посланнику Таринору и его спутникам, проделавшим путь от самого Энгатара.

Старик указал ладонью в сторону наёмника, и Таринор съёжился под десятком обращённых на него взглядов, ответив лишь смущённой улыбкой.

— И, в заключение, хочу предостеречь его святейшество епископа Коймера, чтобы он не налегал на вино и жирное, — сказал лорд Эйевос и усмехнулся. — Вы ведь не хотите, чтобы вас пережил такой старик, как я? Да и потом, что скажут боги на вашу невоздержанность?

Взгляды гостей обратились к лоснящемуся толстяку с другой стороны столов. Он на мгновение опешил, после чего весело провозгласил, подняв вверх бокал:

— Боги благословили изобилием ваш дом и этот праздник, лорд Эйевос! Пусть дом Таммарен живёт в веках!

— Пусть дом Таммарен живёт в веках! — повторили десятки голосов, и десятки кубков тут же опустели.

Наёмник давно так не наедался. От сладкого вина начинала слегка кружиться голова и он решил отставить кубок, несмотря на упорные попытки молодого светловолосого слуги его наполнить. Менялись блюда, гости уходили, на их место приходили новые, и все воздавали хвалу дома Таммарен и лорду Эйевосу лично.

Но вдруг