Макс ощутил холодную дрожь, представив, кого же имел в виду инквизитор, упоминая сошедших с ума животных.

– Местонахождение Райса вам по-прежнему неизвестно? – спросил он, догадываясь, что капитан Мурский не владеет ситуацией на все сто.

– Ты хитрый лис! Знали бы мы, где именно Андреас Райс, то не разглагольствовали бы с тобой зря. Сам он, видимо, забился в угол, наивно полагая, что отвлечет внимание инквизиции от собственной персоны. Но не тут-то было! У нас колоссальные возможности.

– Я вам не помощник, – сделал непонимающее лицо Заважилов. – Каюсь, что не справился с поставленной задачей, это моя вина. Будь я поактивнее, то наверняка нашел бы этих отпрысков и доставил вам на блюдечке с золотой каемочкой. Разрешите взяться за это дело? Я не подведу, через пару дней глупцы предстанут перед вами. Они просто не понимают, во что ввязались. Идиоты, что тут попишешь! Я их достану из-под земли.

Мурский настороженно переглянулся с Флиппером:

– Поразительное рвение. Похвально, так бы в прежние годы – мы бы за одну экспедицию очистили Москву от гастролерского сброда и установили законный порядок.

– Я готов ринуться в бой. Разрешите приступить к выполнению задания?

– Нет, дорогой, нет, – покачал головой старший инквизитор, – на сей раз не получится. Генеральное управление приняло коллегиальное решение отстранить тебя от миссии.

– Мэтр боролся за тебя как мог, – вставил Флиппер.

– Именно. Но в итоге демократическим большинством ты освобождаешься от возложенных обязательств. Нам не удалось тебя отстоять, ты уже не информатор.

Заважилов бесповоротно запутался в трясине обрушенных на него слов:

– Что это значит? Я свободен?

– Абсолютно, – подтвердил Мурский.

– Право, я не ожидал… Думаю, я внес скромный вклад в правое дело во имя Фемиды.

– Ты удовлетворительно послужил нам. Заслуженное вознаграждение никто не отменял. Давай я пожму твою руку! – Мурский выпрямился во весь рост.

За происходящим неотрывно наблюдала в окно напуганная до предела Татьяна. В юном девичьем сознании теснились разные устрашающие мысли. Сперва ей почудилось, что чемодан с деньгами предназначался за нее, так как ее пока еще несостоявшийся любовник все-таки напоминал сутенера и запросто мог продать случайно попавшую в сети разврата страдалицу. Но Максим не торопился демонстрировать рабовладельцам приготовленные красоты и не шел к машине, чтобы покупатели оценили товар живьем. Танечка выдохнула с облегчением, отбросив дурное предчувствие. Затем ей стало казаться, что Максим – обычный наркодилер, а в багажнике у него притаились пакеты с белой смертью. Девушка представила себя невольной участницей голливудского фильма про гангстеров и наркобаронов, безраздельно правящих в ночных кварталах. Вот-вот должна была возникнуть разборка с погоней по узким переулкам и беспорядочной стрельбой. Словно в пустом зале кинотеатра, ошарашенная Таня не отрывалась от стекла, ожидая страшного поворота событий.

Инстинкт самосохранения подсказывал ей, что в ее положении действительно выгоднее не рваться наружу и звать на помощь, а сидеть как мышка и молиться. Ни одной настоящей молитвы Танечка, к ее глубочайшему сожалению, не знала. Оставалось затаиться и верить в удачу.

Заважилов оправдал ее ожидания, не послав девушку на амбразуру. Он хотел без последствий смыться, купить билеты на самолет и улететь из Москвы первым же рейсом.

Между тем Макс направился к Тане. Напуганная до смерти, она приготовилась к худшему сценарию, до боли сжав слабые кулачки. Ловким движением он открыл дверь, с размаху бросил чемодан на сиденье и приземлился рядом. Таня тоскливо всхлипнула, но никто ее не услышал. Заважилов пристально посмотрел на инквизиторов, которые под его взглядом засуетились и повернулись к нему спинами.

– Все в порядке, мы уезжаем, – нервно произнес Макс.

– Да? Фуф… – расслабилась Таня. – Я не переживу этого. Поехали, мне срочно нужно в туалет!

– Испугалась, малышка? – спросил он, выжимая сцепление. – Не бойся, я с тобой.

Послушный «Nissan» тронулся с места. Инквизиторы застыли на месте и с ухмылкой провожали взглядом уволенного информатора, который умело развернулся и устремил железного коня к ближайшему мосту.

Максим въехал на мост и, набрав скорость, помчался вперед.

– Сколько еще? – спросил Мурский, не отрывая азартного взгляда от жертвы.

Флиппер сверил часы:

– Время вышло, пора прощаться.

Оглушительный взрыв сотряс воздух, реку осветило огненное зарево. Пылающий автомобиль Заважилова, не успев проскочить середину моста, пробил ограждение и полетел в речной водоворот. Пучина равнодушно приняла груду горящего металла, похоронив на водном кладбище тлеющие останки информатора и его подружки.

– Красиво вошла, – оценил Флиппер момент. – Как в кино.

– Заводи мотор, эстет, – приказал капитан Мурский. – Через несколько минут здесь станет чересчур многолюдно.

Донесся вой полицейских сирен, и кортеж хранителей правопорядка въехал на злополучный мост. Как водится, доблестная полиция опоздала. Суетливые люди в синих фуражках довольствовались растворяющимся дымом и пузырями воздуха, всплывающими с речного дна.

Часом ранее к легендарной гостинице «Космос» на четырехколесном паруснике причалили неунывающие матросы дорожного флота.

Фойе гостиницы пустовало: кто захочет снять номер в столь ранний час? Утомленных скитаниями, Стаса и Викторию не волновали подобные тонкости. От накопившейся усталости они непривычно медленно подошли к дремлющему администратору, который несказанно удивился новым постояльцам, и намекнули, что не прочь обосноваться в их апартаментах на ближайшие сутки. Сонный администратор не возражал. Стас принял ключ и откланялся.

Стремительный лифт доставил участников райсовской гонки на нужный этаж. Стас переступил порог номера и включил свет.

– А здесь довольно мило, – одобрила Виктория, осматривая покои. – Я несколько месяцев назад останавливалась на три этажа выше. Домашняя обстановка. Располагайся.

Не поверив подружке, Стас окинул привередливым взором архитектурное убранство и убедился в ее правоте. Вика первым делом ринулась в ванную. Он хотел оспорить ее первенство, но шум воды лишил его этой возможности, и Пастарьев приступил к изучению набитого холодильника. Подвинув стол на колесиках, он выставил на него фрукты, сок, ветчину, сыр, хлеб и мартини. Хрустальные бокалы стояли наготове.

Накрыв на стол, Станислав стянул с себя потную майку и бросил ее на спинку кресла. Затем стащил пришедшие в негодность носки, свернул их в клубок и забросил в дальний угол просторной спальни. Освобождаться от джинсов Стас пока не спешил.

Раздвинув синие занавески, он отрешенно взглянул в окно. Пустынный пейзаж городских джунглей равнодушно готовился принять тысячи своих обитателей. За окнами светало, красная звезда вышла из-за горизонта. От ее ослепляющего вида Стас поморщился и задвинул шторы. Спать совершенно не хотелось. Сладостный призыв ко сну иссяк, уступив место бодрости. Пастарьеву не привыкать: в прежние дни лихих вечеринок он не ложился спать по двое суток подряд.