— А это кто, еще один кандидат кому-то в мужья? — полюбопытствовала Дениз, глядя на Девида чуть прищуренным взглядом.

— Ну, я об этом не думала, — призналась я и посмотрела на брата Анны уже совсем иначе.

— Не надо! — вскричал он и, вскочив со стула, едва не уронил его. — Не нужна мне никакая жена!

— Ну, что вы, у нас большой выбор: брюнетки, блондинки, рыженькие, — я рукой сидящих и сплетничающих в гостиной девушек. Почувствовав чужой интерес, они поднимали головы и замолкали. — Вам какие нравятся?

— Никакие! — Девида быстрее ветра вынесло вон из гостиной.

— Вы трость свою забыли! — заботливая Дениз подхватила палку и побежала следом за гостем, в коридоре послышался какой-то грохот, будто что-то уронили, а потом в гостиной грянул девичий хохот.

— Такого жениха спугнули, — ухмыльнулась Лесли.

— Он вообще-то герой полиции, — заметила я, — пострадавший на задании.

— Ох, и как мы такого могли упустить? — Лесли картинно вздернула брови.

В гостиную вернулась Дениз, неся в руках злополучную трость:

— Он убежал прежде, чем я успела ему отдать, — расстроенно произнесла она.

— О, мы его исцелили от хромоты, теперь ему и трость не нужна, — хохотнула Лесли.

— Не волнуйся, это друг следователь Ренслира, можно будет трость через него завтра передать, — предложила я Дениз и протянула руку, чтобы забрать палку, но та, кажется, не заметила моего движения и, кивнув, пошла к лестнице. — Что это она? — растерялась я.

— Это любовь, — Лесли принялась выстукивать пепел из своей трубки в серебряную пепельницу. — Помяни мое слово: не к добру это. Не к добру.

Я нахмурилась и задумчиво посмотрела вслед Дениз. Безответных влюбленностей нам еще для полного счастья не хватало.

Глава 38

Веленсия не была бы собой, если бы на следующий же день не отчитала меня за то, что я привела незнакомого мужчину, пусть и бывшего работника полиции, в пансион.

— Я все поняла. Этого больше не повторится, — заученно ответила я, но не сдержала язвительного вопроса: — А то, что вы сами тоже привели в дом мужчину, вас не смущает?

— А за это с меня спросит владелец пансиона. Быть может, даже уволит, — гордо ответила Веленсия.

Каково же было мое удивление, когда я стала случайной свидетельницей этого выговора. Веленсия не стала закрывать дверь кабинета, когда пошла на ковер к начальству, и все любопытствующие смогли подслушать, а то и подсмотреть, «случайно» проходя мимо по коридору.

— Мой поступок не может быть ничем оправдан. Я достойна наказания, — понурив голову, отчитывала она сама себя.

— Да-да, вы правы, — рассеянно отозвался господин Фар, владелец пансиона.

— Теперь я недостойна работать здесь. Я должна была подавать пример постоялицам, а сама… вы должны меня уволить!

— Что? Ох, нет… я же без вас не справлюсь! — возмутился господин Фар.

— Или хотя бы сделайте мне выговор. И оштрафуйте.

— Да-да, конечно… но вы ведь уже поняли свою вину сами? Так что, я думаю, этого будет достаточно…

— Но мое поведение может бросить тень на весь пансион!

— Но этот молодой человек ведь сделал вам предложение? — старичок сверкнул любопытно глазами из-за стекол очков.

— Да, но, нет… это, конечно, несерьезно, это просто шутка… — Веленсия, прежде бледная, густо покраснела.

— Я хотел бы серьезно поговорить с этим юношей и узнать о серьезности его намерений.

— Ох, это!.. — попыталась возразить девушка.

— Это и будет вашим наказанием. Напишите ему, что я жду его завтра же вечером в своем кабинете, — строго велел господин Фар, а потом все же не сдержал улыбку. — Как же я буду без вас? Вы же, конечно, уволитесь, выйдя замуж, а кто будет управлять пансионом?

— Никуда я не уйду, вот еще, — задрала нос Веленсия, — я вас не брошу, не волнуйтесь.

В общем, она осталась собой, все той же строгой и «правильной» училкой, но зато источающей энергии любви и счастья так ярко, что я практически перестала есть в обычную еду — была слишком сыта энергетически. Сидя за столом одновременно с Софи и Веленсией, я чувствовала себя сладкоежкой, перед которой поставили одновременно два любимых блюда. При этом я начала постепенно, словно гурман, разбираться в оттенках этих энергий. История Софи была чистая и невинная, простая и счастливая, ничем не омраченная, как самое нежное суфле. А вот энергия Веленсии напоминала торт из черного шоколада, сочетающий в себе его горечь и сладость ванильного крема.

Поэтому во время обеденного перерыва я все еще была сыта, но выйти из пыльного архива и подышать воздухом все же хотелось. Я решила погулять в парке и заодно подумать и, быть может, поэкспериментировать со своими способностями. Моя форма уже давно не менялась непроизвольно, я научилась контролировать свои порывы, но иногда по пути на работу или во время прогулок я принюхивалась к прохожим мужчинам, пытаясь понять, женаты ли они, в отношениях ли и насколько эти истории счастливые. Я делала это не для того, чтобы тянуть из них силы, а просто для общего развития своих способностей, так сказать.

В парке было прохладно, недавно уже выпадал первый снег, но быстро растаял, однако вскоре ожидалось настоящее начало зимы. Я присела на мокрую скамейку и для вида достала книжку, больше наблюдая за прохожими, чем читая. Внимание мое было сосредоточено на мужчинах, их энергию я могла почуять еще за поворотом, и, чем ближе они подходили, тем подробнее изучить.

— Леди Монх? — неожиданно прозвучавший женский голос заставил меня вздрогнуть и едва не выронить книгу. Я удивленно подняла голову и увидела незнакомую женщину.

— Да? — растерялась я.

— Я леди Гвендолин Фарци. Позволите присесть? — не дожидаясь моего ответа, дама грациозно опустилась на скамейку рядом со мной и уставилась на меня изучающе.

Я смотрела на нее с недоумением. Темные волосы с проседью ее были убраны в высокую прическу, бархатное платье с турнюром заставляло сидеть полубоком и явно не предназначалось для прогулок по осенне-зимнему парку. От матери господин Фарци взял большие красивые глаза, а вот крупный мясистый нос и широкие скулы, наверное, от отца — у его матушки черты были куда аккуратнее.

Она сидела и смотрела на меня испытующе, я смотрела в ответ, не собираясь начинать разговор. Раз она подошла, то у нее есть ко мне вопрос, а, раз не хочет говорить — ее право. Я знала такой типаж женщин. Это заставило меня мимолетно улыбнуться и, вместо того, чтобы задавать ей вопросы, я опять уставилась в книжку.

— Не ожидала, что суккубам разрешено работать в полиции, — ее явно оскорбило мое поведение, поэтому она решила поддеть меня, лишить равновесия.

— Такой