Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько дружков Харпер бросаются вперёд, чтобы помочь, но Зейд, Крид, Зак, Майрон и даже Эндрю вмешиваются, чтобы удержать их. Плебеи поглощают эту драму ложкой, и я замечаю, что ни один из них не вмешивается, чтобы помочь или навредить ситуации.
— Миранда, — шепчу я, когда она хватает меня за руку, широко раскрыв глаза. Она бросает на меня взгляд, но я вижу, что она знает не больше меня о том, что здесь происходит.
— Я, на хрен, убью тебя к чёртвой матери! — Харпер кричит, когда Лиззи с жужжанием сбривает волосы с её головы. Листы блестящих, красивых наращённых волос падают на её обтянутые плиссировкой колени. — Я закажу киллера для вашей общей шлюхи!
Я на это никак не реагирую. В прошлом я, возможно, съёжилась бы, или почувствовала стыд, или… что-то в этом роде. Сегодня же вечером я… Я не уверена в том, что я чувствую. Я подхожу и встаю перед ней, ожидая, пока Лиззи закончит свою ужасную работу и отойдёт назад, выключая бритву.
Харпер так разозлилась, что плюётся.
Если бы она не пыталась убить меня — или не угрожала убить сейчас — я, возможно, почувствовала бы к ней жалость. Хотя я немного зла на парней за то, что они не рассказали мне о своих планах.
Мы поговорим об этом позже.
Виндзор и Тристан отпускают Харпер, и она встаёт, дотрагиваясь руками до своей щетинистой головы. В её глазах чистая ярость, когда она смотрит на меня, и я могу сказать, что стала единственным источником и средоточием её ненависти.
Может быть, потому, что я лёгкая мишень?
— Ты хоть представляешь, какую ошибку только что совершила? — Харпер усмехается, она так зла, что её трясёт. У некоторых парней из компании такой вид, будто они вот-вот затеют с нами драку, но потом они оглядываются по сторонам, вспоминают, в чьём доме они находятся, и меняют своё мнение. — Я надеюсь, твоя маленькая шлюшка того стоит, — говорит Харпер, переводя взгляд с одного из моих парней на другого, — и не думайте, что мы не знаем, что вы все с ней встречаетесь.
— Мы никогда и не пытались это скрывать, — отвечает Крид, выступая вперёд в своём костюме арбуза. По всем правилам, он должен выглядеть нелепо, но с этим маленьким вырезом, открывающим его пресс, его прекрасными белокурыми волосами и этими льдисто-голубыми глазами, это совсем не так. На самом деле, выражение его лица такое же, как и тогда, когда он дрался с Дерриком Барром, и когда он противостоял Грегу и Джону в лесу. Это его невозмутимое, воинственное лицо. — На самом деле, мы все этим очень гордимся, — растягивает он, подходя и становясь рядом со мной, обнимая меня рукой за талию. — Потому что, даже если мы все встречаемся с ней одновременно, это означает, что мы не встречаемся с тобой.
Харпер игнорирует его, вылетая через парадную дверь в сопровождении своих закадычных друзей, следующих за ней по пятам. Джон отшвыривает нас и проклинает всех до единого, прежде чем спуститься по ступенькам и забраться в свой «Астон Мартин». Раздаётся звук буксирующей резины и шуршащего гравия, а затем тишина.
Тристан обводит толпу своим серым, как лезвие, взглядом и ухмыляется.
— Вы либо с новыми Голубокровными, либо против нас. Вы либо здесь, с Идолами и нашим внутренним кругом, либо нет. — Тристан и Крид обмениваются взглядами, прежде чем Тристан продолжает говорить: — Просто помните: они сомкнули ряды, а мы всё ещё набираем персонал.
Тристан кивает подбородком, включается музыка, и вечеринка продолжается.
Миранда бросает на меня взгляд, хватает за руку и тянет на танцпол. Может быть, она, как и я, знает, что позже будет время поговорить. Прямо сейчас я не уверена, разочарована ли я парнями или польщена тем, что они для меня сделали.
Всегда приятно чувствовать себя защищённой; я просто не хочу, чтобы за это чувство приходилось платить слишком высокую цену.
Глава 14
Несмотря на все вечеринки и драмы, Подготовительная Академия Бёрберри — лучшая средняя школа в стране, и даже такие студенты, как Зейд и Виндзор, с головой погружены в курсовую работу и внеклассные занятия. А такие студенты, как я и Тристан, полностью завалены работой.
У меня уходит почти целая неделя на то, чтобы улучить минутку и поговорить с парнями всей группой. У нас с Кридом учебное занятие в библиотеке, и я приглашаю остальных присоединиться к нам.
Пятеро из них рассаживаются веером за длинным столом, и мне приходит в голову, что то, как каждый из них сидит, свидетельствует об их уникальных личностях. Крид сутулится, Тристан сидит, выпрямив спину, как шомпол (прим. — металлический или деревянный стержень), Зейд сложил ноги на стол, Виндзор упирается локтями в стол и наклоняется ближе, а Зак сидит, крепко скрестив руки на широкой груди.
Я улыбаюсь.
Только когда я снова начинаю писать в своём блокноте, до меня по-настоящему доходит: у меня есть парень. Нет, не просто парень, их пятеро. Как бы то ни было, я начинаю записывать свои чувства (и не волнуйтесь, я прячу свой блокнот в шкафчике туалетного столика, приклеенный скотчем сверху над стопкой полотенец), и только тогда я по-настоящему осознаю, во что ввязалась.
Я согласилась встречаться с этими парнями. Встречаться с ними.
У меня пять долбаных бойфрендов.
Во всех них есть доля жестокости, бархатистая полоса тьмы, вплетённая в их души. Теперь вопрос в следующем: могу ли я направить эту жестокость, эту тьму во что-то позитивное?
— Здесь так тихо, — произносит Зейд, откидываясь на спинку стула и глядя на декоративные медные плитки на высоком потолке библиотеки. — Неудивительно, что я никогда сюда не захожу. Тишина выводит меня из себя. Я люблю шум.
— Мы хорошо об этом осведомлены, — растягивает слова Крид, лениво обводя рукой вокруг. — Ты говоришь только для того, чтобы услышать свой собственный голос; постоянно.
— Как насчёт того, чтобы ты заткнул свой рот моим членом? — отвечает Зейд, ухмыляясь и показывая Криду средний палец. Я позволяю им минуту заниматься своими делами, а затем выключаю свой айпад, выданный академией, и убираю его в сумку с книгами. — Что мы вообще здесь делаем? — продолжает он, приподнимая свою проколотую бровь. — Мы должны быть
