По завершении ремонтных работ механизаторы приступали к весенним полевым работам: боронование, культивирование и сев яровых культур, весенняя пахота и т. д. Успешное проведение весеннего сева зависело не только от трудовой активности механизаторских кадров МТС, но и от желания правления колхозов работать в тесной взаимосвязи с работниками станций. Так, весной 1946 г. колхозу «Парижская коммуна» Больше-Черниговского района Куйбышевской области в период весенне-полевых работ необходимо было засеять различными культурами 1682 гектара и поднять 1542 гектара весновспашки[560]. Для этих работ МТС выделила колхозу шесть тракторов, но правление артели не озаботилось укомплектованием техники кадрами и тем самым заранее обрекла ее на простой. В колхозе «Встреча пятилетки» Новомалыклинского района Ульяновской области в 1946 г. комбайн, установленный стационарно для обмолота снопов, большую часть времени простаивал, хотя технически был исправным. Правление колхоза не организовало должным образом работу колхозников, и подвоз снопов для обмолота осуществлялся с большим опозданием. Комбайн намолачивал в день только 20-30 центнеров зерна[561].

Во многих колхозах региона не уделяли должного внимания оборудованию подсобных помещений, предназначенных для отдыха механизаторов и колхозников во время полевых работ. Трактористы первыми отправлялись на работу в поля и часто ночевали там. Фактически в полевых условиях они жили до поздней осени. На правления колхозов возлагалась обязанность создавать бытовые условия для тружеников: закупать постельные принадлежности, организовывать культурный досуг и питание механизаторов[562]. Но так было не всегда и не везде. Например, к началу весеннего сева 1946 г. в колхозе «Парижская коммуна» Больше-Черниговского района тракторные вагончики так и не были отремонтированы, стояли в степи без окон и дверей[563]. Аналогичным образом дело обстояло в колхозе «Красный чапаевец» этого же района[564]. В колхозе «Политотдел» Мелекесского района Ульяновской области полевой стан, находившийся в шести километрах от села, был полностью разрушен, и колхозники были вынуждены тратить до трех часов на «бесполезные переходы домой и обратно»[565]. В колхозе им. Сталина Чердаклинского района питание для механизаторов готовили с большими перебоями. Иногда только в три часа дня был готов завтрак, а обеда и ужина не было совсем. Это вынуждало тружеников покидать свои рабочие места и отправляться за три и более километров в село, чтобы пообедать[566]. В колхозе «Серп и молот» Узюковского сельсовета Новобуянского района вместо тракторной будки трактористы ютились в грязном амбаре, «скорее похожем на конюшню, чем на жилое помещение». Готовили трактористам питание только один раз в день, и на всех трактористов имелась только одна миска[567]. Мало внимания тракторному отряду бригадира Снежкина уделяло правление колхоза «Красный партизан» Чердаклинского района Ульяновской области. К началу полевых работ 1950 г. тракторная будка так и не была приведена в надлежащий вид. Из стен клочьями торчал мох, полы не мылись, продовольственный ящик отсутствовал, а «хлеб лежал на нарах»[568]. Корреспондент газеты «Большевик» Больше-Черниговского района Куйбышевской области после посещения трактористов и прицепщиков, работающих в колхозе «Путь к коммунизму» в сентябре 1951 г., писал об отсутствии «нормальных культурно-бытовых условий» механизаторов, работающих на подъеме зяби. В тракторной бригаде Алексеева имелось два вагончика, но один из них стоял без крыши, «другой тоже был не оборудован и не утеплен»[569]: в вагончике грязно, спальные полки поломаны, постельные принадлежности отсутствуют. Председатель колхоза Панкратов, который в прошлом был бригадиром тракторной бригады, не интересовался бытовыми условиями и нуждами трактористов. Члены тракторного отряда, работающего в третьей бригаде колхоза «Путь Ленина» Чердаклинского района, жаловались на скудость питания. Повар кормил механизаторов одной картошкой, тогда как в колхозе имелась хорошая бахча, выращивали огурцы, капусту и другие овощи, которые могли разнообразить питание, но правление артели придерживалось иного мнения[570]. Трактористы, работавшие летом 1950 г. на полях колхоза «14-й год Октября» Кузоватовского района, рассказали: «Меню нашего ужина состоит из трех блюд: моченый горох, постная лапша и ведро полусырой картошки». Такие продукты, как мясо, лук, морковь, помидоры, механизаторы не видели[571]. Бригадир тракторной бригады Табачков утверждал, что в тракторных вагончиках было невозможно ночевать: отсутствовали мыло, полотенца, да и сами умывальники[572]. Но не во всех колхозах ситуация с облуживанием тракторных бригад была несносной. Так, еще при подготовке к посевной кампании 1946 г. колхозники артели «Красный Октябрь» Убейкинского сельсовета Исаклинского района Куйбышевской области во главе с председателем колхоза Моисеевым «построили образцовый передвижной вагончик». Для трактористов приготовили постельные принадлежности и предметы обихода: полотенца, мыло, зеркало, умывальник, скатерти, столики и тумбочки. Для организации их досуга были закуплены музыкальные инструменты, настольные игры, выписаны газеты[573]. На период весенне-полевых работ правление колхоза «Сосенка» Кинель-Черкасского района Куйбышевской области разработало программу вознаграждения трактористов и прицепщиков за перевыполнение дневных норм. Например, трактористу за перевыполнение дневного плана полагалась премия – 300 граммов водки и 2 пачки папирос, прицепщику -200 граммов водки и 1 пачка папирос. Всего на эти нужды было израсходовано 863 руб., в том числе на водку – 650 руб.[574]