– Господи боже, сработало! – завопил лейтенант.

– А ты сомневался? – осведомился Даль, впрочем и сам удивленный и обрадованный.

Очнулся судовой телефон.

– Керенский, вы на связи? – спросил Абернати.

– Керенский слушает!

– У нас мало времени. Носитель с вами?

«Носитель?» – подумал изумленный Даль и вдруг вспомнил: Хестер нес в своем теле чужеродные клетки, в чьей ДНК было зашифровано завещание вождя правой форшанской секты.

Обнародованное, это завещание прекратило бы религиозные войны на Форшане – что не совсем устраивало многих нынешних вождей и той и другой воюющих сторон. Поэтому целая эскадра явилась уничтожить шаттл.

Затем Даль осознал, что секундой раньше ничего этого не было и быть не могло.

А теперь стало.

– Носитель с нами! – отрапортовал лейтенант. – Это астронавт Хестер! Но он в очень плохом состоянии. Мы едва поддерживаем его жизнь.

На панели перед Далем снова вспыхнуло сообщение.

– Три новых ракеты! – закричал энсин, и Керенский опять заложил крутой вираж.

– Керенский, говорит начальник медслужбы Хартнелл! – раздалось из телефона. – Иммунная система астронавта Хестера борется с чужеродными клетками и проигрывает. Если вы немедленно не доставите Хестера на «Интрепид», астронавт погибнет – а вместе с ним и клетки, несущие послание.

– Нас атакуют! – откликнулся Керенский. – В таких условиях трудно что-то доставить!

С «Интрепида» сверкнуло, испарив три новые ракеты.

– Говорит Абернати, прием. Заботьтесь лишь о том, как доставить носителя на корабль. О ракетах позаботимся мы. Конец связи!

– Носитель? – подала голос Дюваль. – У него в теле чужие клетки с шифрованными ДНК? Да это же несусветнейшая чушь!

– Нику Вайнштайну пришлось писать сценарий очень быстро, – объяснил Даль. – Не стоит упрекать его.

– А еще он написал вот это! – выдал Керенский свирепо, тыча пальцем в экран.

Там бушевала космическая битва.

– Если нам снова доведется встретиться, уж я ему задницу надеру!

– Сосредоточься, – посоветовал Даль. – Нам нужно живыми добраться до «Интрепида».

– Думаешь, сын Полсона уже в прежнем теле Хестера? – осведомился лейтенант.

– Что? – переспросил застигнутый врасплох Даль.

– Думаешь, обмен уже случился?

Энсин глянул на распростертое тело.

– Наверное.

– Пока сойдет и «наверное», – решил Керенский и, прекратив маневры уклонения, пошел напрямую к «Интрепиду» на полной скорости.

Вокруг стало тесно от форшанских ракет, снарядов и энергетических импульсов. «Интрепид» засверкал, будто рождественская елка, паля из всех орудий, чтобы сбить ракеты и вывести из строя излучатели с пушками на форшанских кораблях.

– Не лучшая идея, – заметил Даль.

Керенский же рулил прямо на «Интрепид», угрюмо пялясь в экран.

– Либо умрем – либо выживем, – процедил лейтенант сквозь зубы. – Чего зря суетиться?

– Ты мне больше нравился, когда не был фаталистом, – поделился наблюдением Даль.

Справа по борту взорвалась ракета, сбив шаттл с курса. Гасители инерции сработать не успели, Дюваль с Хэнсоном и Хестера швырнуло в корму.

– Не надо таранить ракеты! – заорала Майя.

– Это к сценаристу, не ко мне! – огрызнулся Керенский.

– Дерьмовое оправдание! – прорычала Дюваль.

Шаттл снова тряхнуло от близкого разрыва.

Судно пронеслось сквозь строй форшанских кораблей, паливших из всего стреляющего, – и прорвалось к «Интрепиду».

– Причал шаттлов на корме, – напомнил Даль. – Мы же не туда летим!

– Вот и посмотрим, насколько по сценарию я хороший пилот, – пробормотал Керенский, загоняя шаттл в обратную спираль Фибоначчи вокруг флагмана.

Даль застонал. Корабельный корпус, вращаясь, закрыл весь экран. Суденышко трясло от пролетающих вблизи снарядов и ракет. Энсин не сомневался: еще секунда – и шаттл разлетится вдребезги, врезавшись в обшивку «Интрепида».

Но вдруг шаттл с лязгом пришвартовался в причальном порту. Что-то заскрежетало, бороздя металл, затем отвалилось.

Керенский ухнул и удовлетворенно отключил двигатели.

– Вот это я называю отличным телешоу!

– Я больше с тобой в жизни не полечу! – сказала Дюваль из глубины шаттла.

– Нельзя терять ни минуты! – объявил вдруг Керенский с неожиданным пафосом, и Даль понял: его обуял Сюжет. – Необходимо как можно скорее доставить Хестера в госпиталь! Даль, мы с тобой возьмемся за каталку слева. Дюваль, Хэнсон – справа. Бегом!

Даль отстегнулся и на нетвердых ногах кинулся к каталке, чуть не млея от радости. Под действием Сюжета лейтенант назвал его фамилию!

Мчась по коридорам, путешественники слышали грохот и взрывы – флагман яростно отбивался. Трясло.

– Мы на борту, и мятежники атакуют корабль, – озвучил очевидное Керенский. – Надо спешить!

«Интрепид» тряхнуло снова, уже сильнее.

– Долго же вы! – сказал старший медик Хартнелл, когда каталку втолкнули в лазарет. – Еще немного, и госпиталя бы не стало. Равно как и прочих частей корабля.

– А мы удрать не можем? – услышал Даль свой голос.

– От попаданий вышли из строя двигатели. Уйти невозможно! Если не извлечем завещание в самое ближайшее время, мы все – трупы. Взяли!

Хестера подняли и плюхнули на операционный стол. Хартнелл потыкал в свой планшет, и тело окоченело.

– Теперь он в стазисе, – проинформировал главный медик, – и останется в стабильном состоянии, пока не закончатся необходимые приготовления. Да откуда, черт возьми, эти травмы? Столько переломов, поврежденный мозг?

– Перелет у нас вышел немного тряский, – объяснил Керенский.

Хартнелл посмотрел на лейтенанта так, будто хотел прокомментировать его слова, но корабль вдруг тряхнуло с особенной силой, и все, кроме Хестера, рухнули на палубу.

– Дело дрянь! – заметила Дюваль.

Активировался телефон Хартнелла.

– Говорит Абернати. Доложите статус носителя!

– Астронавт Хестер жив, он в стазисе, – отрапортовал медик. – Я собираюсь взять образец чужеродных клеток для декодирования.

«Интрепид» снова мощно тряхнуло.

– Приступайте как можно скорее! – приказал капитан. – У нас попадание за попаданием, и долго так продолжаться не может! Декодировать нужно прямо сейчас!

– Прямо сейчас не получится, – отрезал медик. – Сколько у нас времени?