В Яви постепенно тьма рассеивалась после сражения света со тьмою, и постепенно, заселили Сварог и Лада Явь зверями, рыбою, птицами. Вырастили Сварог и Лада цветы и травы. Бог Род обрадовался, что мир, порождённый им, вновь оживает.

И вот, потом Сварог с Ладою вышли на лесную поляну, и веселиться начали. Стали они через плечо на землю камешки бросать. Омыла эти камешки росой Сыра-Мать Земля, и превратились эти камешки в людей. И камешков, что бросила Лада, родились девицы, а из камешков брошенных Сварогом, родились молодцы. Но Ладе показалось, что этого мало. И тогда она начала теперь друг о друга палочки. Вспыхнули от этого божественные искры, и родились из этих искр новые девушки и юноши. Так в Яви появились люди.

И Сварог с Ладою завещали людям жить по законам, которые были высечены изначально на камне Алатыре. И каждому человеку был дан свой срок на земле, по велению богини Мокоши, которая пряла нити жизни. И должны были люди жить в царстве Яви, а Правь и Навь для людей при жизни их были невидимы, до поры их смерти.

Именем Света, именем Рода, именем силы его! Перун насылает благость на призывавших её. Силу и славу, твердость и ярость, даждь нам Перун в бою. Громом явленный, будь вдохновенным, волю яви свою. Именем Бога Седого Сварога воину силу даждь. Сыну и брату, другу и вою, волю свою яви. Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!

* * *

Орден Золотого креста тщательно подготовился к вторжению. Рыцари были экипированы отменно. Пехота и оруженосцы — облачены в кольчужные хаубержоны[73]. Лучники — в нагрудники из двойной варёной кожи, дабы застрявшая вражеская стрела увязала в нём. Ноги лучников защищали металлические поножи, а руки — кожаные наручи. Тетива саксонских луков изготовлялась из кишок животных. И потому в саксонском воинстве существовало специальное подразделение по охране луков: мастера-лучники, следившие за вооружением вкупе с кошками, которые стояли на службе ордена и отгоняли грызунов от на их взгляд лакомой тетивы.

У рыцарей поверх хаубержонов были надеты металлические доспехи с выгравированным на них символом Золотого креста. У комтуров и высшего командного состава крест на доспехе отливал золотом. Головы их венчали торнхельмы, горшковидные шлемы с прорезями для глаз, что делало саксонское рыцарство неуязвимым, но в то же время неповоротливым. На поясе рыцарей виднелись двуручные мечи, выкованные по единому образцу. Вооружение пехоты составляли пики и годендаги.

Каждую группировку войск сопровождал отряд механиков, обслуживающий катапульты. На сей раз катапультеры получили строгий приказ магистра: горящие снаряды использовать только в крайнем случае. Ибо магистр Бассенхайм рассчитывал захватить недавно собранный славянами урожай. На протяжении последних нескольких лет за Альбой — земли саксонцев, тевтонов, баварцев не приносила урожая. Они были истощены и перенаселены.

Крестоносцы, вторгшиеся под знамёнами Логоса в земли славян, встретили неожиданно жестокое сопротивление. Пограничные с Саксонией заставы стояли насмерть, стараясь не пропустить рыцарей вглубь земель. Как только рыцари начали подходить к заставам славян, командиры отправили вестовых к своим князьям.

Славянские князья собрали дружины и отправили их противостоять захватчикам. Дружину, посланную князем лютичей, возглавлял воевода Сбыня. Группировку рыцарей золотого креста возглавлял ландкомтур Эрик фон Линсбург и его верный комтур[74]Конрад фон Анвельт.

Войско лютичей встретило саксонцев, закованных в железо, в чистом поле. И это было первой ошибкой Сбыни. Лучники саксонцев и славян выпустили в небо несметное количество стрел, дабы поразить друг друга. Стрелы летели со свистом и, ощеревшись, застревали в плетёных из ивы щитах и заграждениях. После перестрелки в ход пошла саксонская пехота, построенная фалангой. Выглядела она устрашающе, но лютичи с более лёгким вооружением не дрогнули.

В саксонской фаланге было два разряда бойцов: одни с длинными, тяжёлыми пиками с крюком на конце, другие — с годендагами. Первая шеренга состояла из одних пикинёров, вторая из одних дубинщиков. Годендагом можно было не только бить, но и колоть как коротким, очень тяжёлым копьём. Саксонцы держали его двумя руками. Щит при этом, как правило, не использовался. Воины в каждой шеренге стояли очень плотно, плечо к плечу. Это было не очень удобно для пехотного боя, но необходимо для отражения славянской конницы. Иначе опытный всадник мог бы воспользоваться малейшим разрывом в частоколе пик для прорыва внутрь фаланги. В то же время вторая шеренга стояла с интервалом — для нанесения эффективного удара годендагом требовался размах. Первая атака конницы лютичей была отбита пехотой саксонцев. Славяне понесли значительные потери.

Сбыня, надеявшийся на удаль своей конницы, просчитался. С высокого холма, где был разбит шатёр, воевода наблюдал, как за расступившимися пикинёрами выступила рыцарская тяжеловесная конница и без труда смяла остатки его всадников. Рыцари мчались единой железной стеной, ощерившейся длинными пиками. Однако славянские пехотинцы ловко метали копья — они часто достигали цели, но зачастую не пробивали добротные доспехи саксонцев.

Прове, Девана и Магура бились на стороне лютичей как простые кметы, увлекая своим бесстрашным примером сотоварищей. Однако силы лютичей и саксонцев были явно не равны…

Передовой отряд саксонцев прорвался к шатру воеводы. Кметы из личной охраны оказали ожесточённое сопротивление, да и сам Сбыня проявил исключительную стойкость. Однако он не смог противостоять в жестокой схватке молодому саксонцу — меч рыцаря разрубил его кожаные доспехи и нанёс смертельную рану. Воевода скончался на месте. Так сбылось предсказание жрицы Чернавы — Сбыня встретил быструю смерть. И причиной её стала вовсе не Ладомира.

Уцелевшие разрозненные отряды кметов покидали поле боя. Прове ревел от отчаяния. Он собрал остатки войска лютичей и увёл их в Старгард. Магура и Девана поддержали решение соплеменника и последовали за ним.

Лютичи понесли большие потери и отступали. Крестоносцы, словно саранча, грабили поселения и хутора, разоряли капища, местных жителей уводили в плен.

Хутор, расположенный подле тракта, в котором в последнее время жила Ладомира, также подвергся нападению саксонцев. Разбив основные силы славян, саксонцы двигались вглубь их территорий. Селения, хутора, да и сам Старгард остались под защитой молодого князя Гордыни, о слабом нраве которого лютичи слагали непристойные байки.

Узнав о поражении Сбыни, Гордыня впал в отчаяние. Гридни и ближайшее окружение князя, в частности посадник Пяст, убедили-таки его оборонять город до последней капли крови. Малодушный князь согласился с их доводами и приказал вознести хвалу богам во всех городских и домашних капищах, особенно покровителю лютичей Прове. Пяст вместе с князем принесли жертвы в храме Прове, омыли руки жертвенной кровью, после чего посадник принял на себя командование обороной города. Пяст открыл арсеналы и вооружил ополченцев, тем паче, что в городе оставалась старейшая лепшая дружина[75], и на неё можно было положиться. Передняя и младшая дружина почти вся полегла на поле боя…