Пирс прикрыл глаза. Ему хотелось обратно в тепло и темноту, где все понятно и никто не спрашивает почему. И прежде всего он сам.

И Пирс снова провалился в убаюкивающую мягкую тьму.

Несколько часов сознание то возвращалось, то покидало Пирса. Он смутно помнил, как в приемном покое его осмотрел доктор с прической ежиком, как у Цезаря в кино. Пирс окончательно пришел в себя уже в белой больничной палате, когда его разбудил чей-то кашель из-за пластиковой занавески, отделявшей кровать от остальной комнаты. Осмотревшись, он заметил Никол, сидевшую на стуле с телефонной трубкой, прижатой к уху. Теперь ее светлые волосы мягкой волной ниспадали на плечи. Пирс видел, как она захлопнула крышку телефона, не произнеся ни слова.

— Ни...и, — произнес он надтреснутым голосом. — Что...

Любая попытка выговорить букву "к" вызывала боль и першение в горле. Никол поднялась и подошла к кровати.

— Генри. Ты...

Из-за пластиковой шторы опять послышался резкий кашель.

— Сейчас для тебя подыскивают отдельную палату, — сказала она шепотом. — Твоя медицинская страховка дает на это право.

— Где я?

— В больница Святого Иоанна. Генри, что случилось? Еще до меня в квартиру приехала полиция. Им позвонили люди с пляжа и сообщили, что двое мужчин подвесили кого-то на балконе за ноги. Это был ты, Генри. На бетонной стене снаружи остались следы крови.

Пирс посмотрел на нее заплывшими глазами. Раздутая переносица, прикрытая защитной повязкой, поделила его поле зрения на две части. Он не забыл, о чем на прощание его предупредил Венц.

— Не помню. А что они еще с...азали?

— Что стучали к тебе в дверь, и она оказалась незапертой. Они нашли тебя в спальне. Я прибыла, когда тебя выносили оттуда. Там был детектив. Он хочет поговорить с тобой.

— Но я ничего не помню.

Пирс произнес эти слова с максимальной убедительностью. Разговаривать стало немного легче. Все дело было в практике.

— Генри, но с чем все это связано, хотя бы примерно?

— Не знаю.

— Кто такая Робин? И Люси? Кто они?

Пирс снова вспомнил, что должен предупредить ее.

— Сколько я уже здесь пролежал?

— Пару часов.

— Дай мне т...ой те...ефон. Мне надо по...вонить ей.

— Я пытаюсь дозвониться по этому номеру каждые десять минут. И звонила последний раз перед тем, как ты проснулся. Но все время натыкаюсь на автоответчик.

Он прикрыл глаза, прикидывая, успела ли Люси получить его сообщение и уйти от Венца.

— Все ...авно, дай мне труб...у.

— Лучше я сама. Тебе надо поменьше двигаться. Куда ты хотел звонить?

Пирс продиктовал Никол номер своего телефонного почтового ящика и пароль для чтения сообщений. Похоже, она не обратила внимания на выбранный им цифровой код.

— Всего восемь сообщений.

— Все, что для Лилли, сразу стирай. Безо всякого прослушивания.

Выяснилось, что для него пришло только одно сообщение. Никол поднесла трубку к уху Пирса и включила прослушивание. Это был голос Коуди Зеллера.

«Привет, Эйнштейн. Мне удалось накопать для тебя кое-какой материал из того, что ты просил. Так что звякни мне, есть о чем поговорить. Пока, старина».

Тут же стерев и это сообщение, Пирс захлопнул телефонную крышку.

— Это был Коуди? — поинтересовалась Никол.

— Да.

— Я так и поняла. А почему он тебя так называет? Наверное, студенческое прозвище?

— Да, еще когда мы учились в колледже.

На этот раз ему неожиданно удалось выговорить букву "к" — хотя и с трудом, но вполне сносно.

— О чем это он говорил?

— Так, ерунда. Коуди ищет для меня в сети кое-какую информацию.

Пирс уже собирался открыть Никол некоторые подробности, но, пока подбирал нужные слова, в палату вошел мужчина в медицинском халате и со значком на прищепке. У него была седая шевелюра и такого же цвета борода, а на вид ему было лет шестьдесят.

— Это доктор Хансен, — сообщила Никол.

— Как самочувствие? — спросил врач.

Наклонившись над кроватью, он протянул руку, осторожно взял Пирса за подбородок и слегка повернул его голову.

— Только дышать тяжело и разговаривать. А еще больно, когда кто-нибудь вот так трогает за лицо.

Хансен тут же отпустил его челюсть, потом вынул из кармана крошечный фонарик и посветил в зрачки.

— Что ж, повреждения у вас довольно существенные. Сотрясение мозга средней степени и шесть рваных ран на голове.

Пирс не сразу вспомнил, откуда взялись столь многочисленные ссадины и порезы. Очевидно, это когда его колотили головой о бетонную стену рядом с балконом.

— Сотрясение является причиной головокружения, тошноты и тяжести в голове. Теперь посмотрим, что дальше. Так, ушиб легких, сильный ушиб плеча, два сломанных ребра, ну и, разумеется, перелом носа. Рваная рана на переносице и повреждения вокруг глаза нуждаются в безотлагательной пластической операции, если, конечно, хотите, чтобы не осталось рубцов. Если у вас нет личного хирурга, с которым вы хотели бы связаться, я могу сегодня же вечером прислать одного из наших специалистов.

Пирс покачал головой. Он знал, что в этом городе, особенно в Голливуде, очень много людей, имеющих персональных пластических хирургов, но он к их числу не относился.

— Кого хотите...

— Генри! — перебила его Никол. — Ведь речь идет о твоем лице. И мне кажется, надо пригласить самого лучшего специалиста по этой части.

— Думается, наш хирург достаточно квалифицирован, — успокоил ее Хансен. — Разрешите мне сделать пару звонков, и посмотрим, что удастся найти.

— Спасибо.

На этот раз слова Пирса прозвучали вполне разборчиво. Похоже, его речевые органы быстро приспосабливаются к новому физическому состоянию рта и носоглотки.

— Старайтесь по возможности оставаться в горизонтальном положении, — предупредил Хансен. — Я скоро вернусь.

Кивнув, врач вышел из палаты, а Пирс взглянул на Никол.

— Похоже, мне придется здесь поваляться. А тебе, наверное, больше не стоит оставаться.

— Отчего же? Мне здесь нравится.

Пирс улыбнулся, хотя это причиняло ему боль. Ответ Никол несказанно обрадовал его.

— Зачем ты звонил мне тогда в полночь, Генри?

Он уже забыл о том звонке, и напоминание о нем заставило его покраснеть от неловкости. Пирс осторожно подбирал слова для ответа.

— Даже не знаю. Это длинная история. И вообще очень странный уик-энд. Я как раз хотел тебе рассказать об этом. И о том, что тогда пришло мне в голову.