Тонечка с энтузиазмом согласилась пробовать.

Он заказал, не глядя в меню, довольно много, спросил еще чаю, и тут к ним за стол приземлилось волшебное существо.

– Саша, прости, прости, – зашелестело существо, приникло к Герману, обцеловало его лицо, погладило его по плечу и взъерошило ему волосы, – ну, я правда спала, когда ты позвонил! Если б другой позвонил, я бы ни за что не поехала!

– Привет, привет, – рассеянно сказал Герман, – Тонечка, это певица Агафья Сиренина. А это сценарист Анастасия Морозова.

Певица дружелюбно кивнула в Тонечкину сторону, полезла в сумку, выхватила телефон и уставилась в него, замерев.

– Ты что-нибудь будешь, Агаша?

– М-м?

– Ты пообедаешь?

– А?

Герман взял у нее из руки телефон. Она потянулась за ним, он отвел руку.

– Отдай! – она засмеялась. – Негодник!

– Обед, – повторил Герман. – Еда. Ты будешь?

– Закажи сам, – она выхватила у него телефон. – Матча латте и что-нибудь с ягодами годжи. Я живу в дефиците калорий!..

Тонечка смотрела на них во все глаза. Ей очень хотелось достать записную книжку и быстренько описать картинку, она сдерживалась из последних сил.

Агафья Сиренина была похожа сразу на всех певиц, актрис и красавиц, словно талантливый художник нарисовал дивный шарж. У нее были шикарные поддутые губы, аппетитные щечки, пикантный носик, нарощен-ные ресницы, широкие брови, загорелая персиковая кожа, налитые груди, распирающие декольте, лакированные острые ногти необыкновенной длины.

– Кулебяку в сливках будешь? Здесь Советский Союз, ягод годжи нету! Ты в первый раз, что ли?

– Не-ет!.. Я обожаю это место, обожаю, тут крутецки. Теплой воды попроси мне. Десять полезных привычек! Теплая вода – моя полезная привычка.

Тонечка заглянула в свой портфель. Записная книжка была совсем близко. Ррраз – и достала. И можно записывать.

– Саш, зачем ты меня дернул? Роль, да? Какая?.. А сценарий ваш, да, девушка? Всегда важна визуализация! Я еще с тех пор визуализирую роль в кино, представляешь?..

Тонечке очень хотелось спросить – с каких именно пор визуализирует Агафья.

– А что за роль? Полный метр или сериал? Я на мудборд в задачи и желания себе написала и то, и другое. Прикинь? И тут ты звонишь! Конечно, я полетела, одеться не успела как следует! – Агафья с удовольствием оглядела себя. Она была облачена в роскошные переливающиеся наряды, и оторвалась от телефона только для того, чтобы посмотреть на себя.

По идее, подумала сценаристка Антонина Морозова, свидание с великим продюсером и «визуализация» роли должны были привлекать ее внимание больше телефона, но получалось наоборот.

Что-то она, сценаристка Морозова, упустила, чего-то не до конца поняла в современной системе координат.

Нужно понаблюдать, эдак она вскоре и сценарии писать не сможет!..

– Агаш, Вася Филиппов умер.

– Ох, да знаю я! – Агафья вздохнула, что, видимо, отражало ее скорбь по Василию. – Хороший чувак, вечная ему память. Когда в чат написали, я даже не поверила! А что ты про него вдруг вспомнил? Потому что у нас роман был? – И она пальцами изобразила в воздухе кавычки, то есть роман, видимо, был взял под сомнение.

– Вы давно расстались? – спросила Тонечка. – С Василием?

– Ну когда? – Агафья задумалась. Тонечкин вопрос ее ничуть не удивил. – В прошлом году. Нет, в позапрошлом. Или когда? Та-ак. Дудук новую песню написал «Ты такая, ты такой!», я под нее тогда гоняла и рыдала! Сейчас посмотрим. – Она потыкала в телефон и заключила: – Ну вот, все правильно. В прошлом году, зимой. Саш, он у тебя должен был кино снимать, да?

Герман ел кулебяку и промычал в ответ нечто малопонятное.

– Где вы с ним познакомились? – продолжала спрашивать Тонечка.

– На корпоративе, – с удовольствием сказала певица. – Я пела, а он там отдыхал. Подошел и пригласил меня на завтра в ресторан. Ну, я телефон, конечно, не дала, сказала, чтоб он в офис звонил, там ответят. Так он меня нашел! – она засмеялась. – Выследил! – И опять показала кавычки. – Корпоратив тот совсем непростой был. Большие люди отдыхали, не мелкое чмо какое-то, а настоящие! И он с ними, понимаете? Конечно, я купилась.

Опять пальчики изобразили кавычки, что ты будешь делать!..

– Он меня в кино снял. Первая моя роль как раз у него. Помнишь? – И она вдруг поцеловала жующего Германа в плечо.

Он опять замычал.

– Вы были в него влюблены? – бухнула Тонечка.

– Нет, ну как? Конечно, влюблена, – и она показала кавычки. – Он мне обещал помогать. И правда помогал, вот с Сашей Германом познакомил, я тогда еще не была в такой силе, как сейчас, а Вася режиссер известный.

– То есть не были влюблены?

– Он должен был мне помогать, – повторила Агафья. – Я работаю на свое продвижение сама.

– Он обещал вам помощь или вы просто надеялись? – продолжала Тонечка.

Она никак не могла взять в толк, почему Агафья отвечает на ее вопросы! Почему ее не настораживает интерес постороннего человека, да еще такой… довольно интимный интерес! Это тоже было нечто новое, странное явление, о котором она не знала раньше.

– Да он много чего обещал! – Агафья фыркнула. – Подарки дарил, ухаживал так красиво. Но у него деньги быстро кончились. Я после того корпоратива думала, что он серьезный, если с такими людьми пил, а он чмошник, как все. Хорошо хоть роль дал! А потом стал докапываться, чтоб я с ним ездила, туда-сюда ходила, а я не эскортница, у меня карьера.

– Какие подарки? – спросила Тонечка, и Герман посмотрел на нее с удивлением. Но Тонечка знала, что делает.

Агафья молниеносно напечатала в телефоне сообщение, отправила и вздохнула.

– Да на самом деле ценный подарок один был. Ну, настоящий! – И опять пальчики показали кавычки. – Я его оценщику не носила, конечно, но по ходу да, недешевый. А остальное все ерунда, копейки.

– Что за подарок?

– Ой, такая интересная штучка, – оживилась Агафья. – Золотая фигурка. Довольно большая, вот такая примерно. Он что-то рассказывал, я сейчас уже забыла. Вроде бы это серьга, а фигурка, по словам Васи, старинная. Только она больно здоровая, это какое должно быть ухо для такой серьги!

– Можете нарисовать?

Агафья засмеялась.

– Да нет, конечно!..

– Она до сих пор у вас, эта фигурка?

– Васька как подарил, так и забрал, – сказала Агафья с презрением. – Когда отношения кончились. Я стала искать, не нашла, звоню ему, спрашиваю где. А он говорит, семейная ценность, дедушка-прадедушка, и понес чего-то!.. Мол, ей цены нет, этой Артемиде.

– Кому? – быстро спросил Герман.