Как объяснить такую любовь древних людей к экзотическим украшениям? Было ли это просто коллекционирование или демонстрация охотничьей удали? Но ведь в Сен-Жермен-ля-Ривьер оленьи зубы найдены в женском погребении. Возможно, это был подарок на Восьмое марта? Некоторые археологи считают, что эксклюзивность ожерелья свидетельствует о его престижности и привилегированном положении погребённой тут дамы.

Скелет принадлежал женщине 20–25 лет – не самый молодой, но ещё и не старый возраст для каменного века. Типичным для тех времён оказалось сильное развитие её мускулатуры, хотя кисти были совсем небольшими. Сама женщина была невысокой – едва выше полутора метров.

Анализ изотопов углерода и азота в костях женщины показал, что питалась она в основном мясом бизонов. При этом девять десятых звериных костей, найденных под навесом, принадлежат сайгакам. Неужели это подтверждает предположение об особом высоком статусе «королевы»? Она ела статусную говядину в отличие от «простолюдинов»? Но стоит учитывать, что сайгак – небольшая антилопа. Хотя кости бизонов составляют меньше четырёх процентов из общего количества, по массе мяса огромные животные давали больше половины добычи древних охотников, тогда как на сайгаков приходилась примерно одна шестая мяса. К тому же стоит учитывать, что туши сайгаков гораздо легче было принести на стоянку целиком, тогда как тяжёлые мослы бизонов могли оставлять на месте охоты, забирая домой лишь отборную вырезку.

Исследования продолжаются…

Литература

Drucker D. G. et Henry-Gambier D. Determination of the dietary habits of a Magdalenian woman from Saint-Germain-la-Rivière in southwestern France using stable isotopes // Journal of Human Evolution, 2005, V. 49, №1, pp. 19–35.

Vanhaeren M. et d’Errico F. Le mobilier funéraire de la Dame de Saint-Germain-la-Rivière (Gironde) et l’origine paléolithique des inégalités // Paléo, 2003, V. 15, pp. 195–238.

Vanhaeren M. et d’Errico F. Grave goods from the Saint-Germain-la-Rivière burial: evidence for social inequality in the Upper Palaeolithic // Journal of Anthropological Archaeology, 2005, V. 24, pp. 117–134.

Улики

Пещера Шанселяд, известная также как Раймонден, знаменита по нескольким причинам. Во-первых, в 1888 году тут был откопан скелет первобытного человека. Сильно скорченное положение говорит о том, что тело умершего было туго спелёнуто перед погребением. В конце XIX и начале XX века представления о современных и ископаемых расах людей пребывали ещё в зачаточном состоянии, отчего охотник из Шанселяда был описан как «эскимос». В действительности его облик весьма своеобразен, шанселядец не похож ни на каких современных людей.

Кроме скелета человека, пещера Шанселяд знаменита многочисленными произведениями искусства: гравировками мамонта, лошади, северного оленя, даже орла, китового хвоста и рака.

Самый же известный шедевр – гравировка семи человек, расположившихся вокруг бизона, объеденного до хребта и рёбер. Сцена изображена на обломке кости, конец которой был просверлен для подвешивания. Конечно, нам неизвестно, изображал ли древний художник реальную сцену или воплощал свой идеал, но, думается, как минимум вдохновлялся он вполне обыденными реалиями. На другой костяной пластине из Шанселяда нацарапаны две головы серн и нога с копытом, лежащая перед ними, – точно в том же положении, как на сцене с бизоном. Ещё целый ряд линий дополняет рисунок, но в них трудно разобраться.

Своеобразный «приквел» к сцене из Шанселяда найден в Абри ду Шато в окрестностях французского Лез-Эйзи в слое финального мадлена: гравировка на ребре изображает десять человек с копьями на плечах, решительно направляющихся к пока ещё здравствующему бизону. На других изображениях можно видеть «сиквелы»: в Ля Ваш I найдена гравировка, на коей группа людей гонится за лошадью, в Ля Ваш II и Фонтале – компании охотников преследуют оленей.

Видимо, не всегда такие охоты заканчивались столь удачно для людей, как это изобразил счастливый мастер из Шанселяда. В Энлине одна из гравировок на плитке известняка, вероятно, представляет «треш-версию» аналогичного события: взъерошенный бизон мчится, не разбирая дороги, а под его передними копытами упал на колени человек или даже двое. Линии двоятся, так что не так легко понять, что имел в виду волновавшийся творец. Под грудью упавшего на месте рук изображена бизонья нога с копытом, а на спине – горб. Возможно, имелось в виду, что человека затоптал бизон, или что человек был наряжен в шкуру бизона, или что это вообще дух. На задней части бизона наложена фигура ещё одного странного человека, который вроде бы гонится за животным.