— Тебе не следует бояться за себя и за своих людей. Однако после того, как они уйдут, лучше было бы, если бы вы собрали свои пожитки и ушли из этих мест, потому что я послан его величеством, чтобы заставить их увидеть мрак ночи.

— Как? В одиночку?

— Да, в одиночку. Знай, что я — Повелитель змей. Все змеи в пустыне — мои подданные, и я могу направить их против моих врагов. Те умрут, если я прикажу змеям искусать их.

— Ты и вправду колдун и умеешь приказывать зверям?

— Если сомневаешься, отведи меня туда, где много змей, где есть икхеры, воплощения бога Ра, неки, по виду неотличимые от стеблей лотоса, черные гани или большие красные хенепы — словом, змеи, которые живут в этих краях. И ты увидишь, сколь велика моя власть.

— И ты можешь превратить свою палку в змею, как это делают колдуны?

— Это не слишком сложное дело, потому что змеи, которых они показывают людям, ненастоящие. Я же могу подчинить своей воле любую змею.

— Я знаю место, где живет множество ядовитых змей, чей укус отправит в иной мир самого здорового мужчину раньше, чем солнце пробежит половину неба.

— Проводи меня туда!

— Мы можем отправиться не мешкая.

— Мне нужен кожаный мешок.

— Ты его получишь.

Халуяким позвал жену и попросил ее принести кожаный мешок. Потом он созвал своих сыновей и сородичей, предложив им пойти к змеиному гнезду всем вместе.

Идти пришлось почти час, и вот они достигли небольшого солончакового озера, окруженного пальмами.

— В этом месте хорошая трава для скота, но мы держимся от него подальше. Здесь полно аспидных гадюк, они приходят к нашим овцам за молоком, а баранов кусают, чтобы попить их крови. Мы уже потеряли здесь много животных.

Мужчины и женщины, которые пришли вместе с Хети и Халуякимом, предпочли остановиться на некотором удалении от островка зелени, чтобы не подвергать себя опасности быть укушенными, в то время как молодой египтянин направился к озеру. Там он увидел множество змей различных видов, укус каждой из которых был смертельным. Змеи грелись на солнышке, ожидая появления добычи — крысы или других грызунов, которые во множестве приходили сюда, чтобы напиться. Хети сразу же стал наполнять свой мешок змеями, схватывая их так быстро, что ни одна не успела его укусить, хотя, если бы это случилось, он не рисковал бы ничем, потому что яд не причинял ему никакого вреда.

Вернувшись к бедуинам, он открыл мешок и показал им свой улов. Те попятились, встревоженно поглядывая друг на друга. Потом, неожиданно для Хети, крича, что он Повелитель змей, они упали лицом в пыльную землю.

Хети провел в своем укрытии уже четыре дня, когда на дороге, верхом на ослике, наконец появился Яму-илу. Укрытие это представляло собой расщелину в каменистом склоне самого высокого из холмов, достаточно глубокую, чтобы можно было спрятаться от солнца, растянувшись прямо на укрытой листьями земле. Дни проходили в постоянном ожидании, и все же времени Хети зря не терял — наловил еще змей, и теперь мешок, который был отнюдь не маленького размера, был ими полон, стал, что называется, змеиным рассадником.

Яму-илу подъехал к подножию холма, за которым прятался Хети. Молодой египтянин, пройдя военную подготовку в пустыне, научился осторожности и, показавшись ему, приближаться не торопился. Он остался стоять на краю обрыва, откуда открывался прекрасный вид на окрестности: на севере виднелась голубая полоска моря, а от подножия холма до горизонта во все остальные стороны — белесые фигуры странных очертаний, образованные испаряющейся под лучами жаркого солнца влагой. Заметив Хети, Яму-илу остановился, поднял голову и сделал египтянину знак. Хети не замедлил спуститься. Молодой шасу встретил его приветствием.

— Ааму показались на дороге, ведущей к стойбищу, и я выехал тебе навстречу, — сообщил он Хети. — Сейчас они, должно быть, уже собрали подать и намереваются двигаться дальше. Ты хорошо выбрал место для засады — эти шакалы обычно останавливаются тут на ночь. Они всегда разбивают лагерь подальше от селений, которые только что ограбили. Слишком уж боятся, что ночью недовольные крестьяне и пастухи сведут с ними счеты. А ведь все, к кому они приходят, недовольны: кому понравится отдавать три части плодов своего труда лентяям, которые только и умеют что отнимать чужое добро?

— Их много? — спросил Хети.

— Они были слишком далеко, я не смогу сказать точно. Кажется, я видел семерых или восьмерых ааму и человек десять египтян, погонщиков ослов.

— Спасибо тебе, Яму-илу. Я думаю, тебе не стоит возвращаться к своим сейчас, потому что ты наверняка встретишь ааму на дороге.

— Не беспокойся обо мне. Я поеду дальше, к мигдолу. У меня с собой несколько бурдюков вина. Знай, каждый год после сбора винограда мы отвозим обитателям мигдола немного вина, чтобы они были к нам добрее. Сегодня я везу им вино прошлого урожая, мы обменяли его у Сенусрета на наших ягнят и коз. Эта поездка — лучшее оправдание моей отлучке, потому что ааму обязательно удивятся, не увидев меня рядом с отцом, и начнут расспрашивать. Но они знают, что мы отвозим это небольшое подношение стражникам в крепость, ведь считается, что они охраняют нас от других кочевников, которые могут прийти из пустыни.

Да защитит тебя Амон и да дарует Гор тебе победу! А еще я хочу дать тебе совет. Надеюсь, ты сохранил свою египетскую набедренную повязку? Ведь если ты покажешься на глаза ааму в одежде людей нашего племени, египтяне тоже будут сражаться с тобой, потому что боятся шасу, боятся даже нас, хотя знают, что мы никогда никому из них не причинили вреда. А вот если они решат, что ты египтянин, они не станут вмешиваться. Да и ааму пусть лучше считают человека, который на них напал, египтянином, а не шасу.

Сказав так, Яму-илу продолжил свой путь. Хети поблагодарил юношу за совет, который показался ему мудрым, так что, вернувшись в свое укрытие, он тут же сменил повязку шасу на свою старую, египетскую, которую сохранил в качестве сменной одежды.

Ночь уже опускалась на пустыню, когда на дороге появился караван ааму. Крики людей и блеяние скота Хети услышал издалека. Он видел, как они остановились и разбили лагерь у подножия того самого холма, с которого он вел наблюдение. В отряде он насчитал семь ааму и девять погонщиков ослов. Последние все до одного были одеты в короткие белые египетские набедренные повязки. Было очевидно, что египтяне прислуживали чужестранцам: одни разгружали на ночь ослов, другие устраивали из тростниковых циновок ложа, третьи собирали сухие ветки для костра. Переложив на плечи египтян всю работу, ааму сели в кружок и стали пить вино, очевидно, разжигая аппетит. Хети, которому все было отлично видно, узнал среди них Нахаша, старшего сына Зераха, убийцу Исет. Узнать его было нетрудно, как и догадаться, что он является предводителем отряда, — Нахаш говорил громче всех и больше всех, похваляясь многочисленными заслугами и достоинствами, однако Хети не было дела до того, правду он говорит или врет. Хети нестерпимо хотелось кричать от радости — ведь эти сыновья Сета даже не предполагали, что это последняя в их жизни ночь и утром их мир навсегда утратит цвет…