— Тебя как зовут? — спросил он.

— Николай, — представился мужчина.

— Вот что, Николай. — Берса окинул взглядом кухню. — Мы ехали из Новоазовска в Донецк. Только вот машина сломалась.

— А я при чем? — не понял Николай.

— Переночевать не пустишь? — спросил Речник.

— У меня столько подушек не будет. — Николай растерялся и, словно ища поддержки, посмотрел на жену.

— А я что? — удивилась женщина. — Было бы лето, так другое дело. А сейчас двоим место найдем, остальных можно к маме отправить.

— Зачем нам подушки? — заявил Гниляк. — Бушлаты есть. Свернул и сунул под голову.

— Мне доложили, что ты собрался покинуть наши ряды, — сказал Осама и вперся в Вахида взглядом маленьких, заплывших жиром глаз.

Все это время он словно не вставал из-за стола. Даже черный балахон и накидка на голове оставались неизменными.

— Все верно, — подтвердил Вахид. — Мы узнали, что в Украине формируется большой отряд из наших братьев. Скоро они отправятся в Россию драться с неверными. Мы хотим быть с ними.

— Я слышал, ты смело воевал, но был ранен, — проговорил Осама.

— Так и было.

— Теперь уже здоров?

— Не время сейчас прохлаждаться в лазаретах, — уклончиво ответил Вахид.

— Здоровье надо беречь, — с назиданием сказал Осама.

— Каково будет твое решение? — Вахид сделал вид, будто ему все равно.

Его судьба полностью в руках этого человека. Как он решит, так и будет.

— Я не смею тебя неволить, — проговорил Осама. — Благословляю.

— Благодарю! — Вахид прижал руку к груди и слегка наклонил голову.

— Твое желание оказаться на родине мне понятно, — продолжил Осама. — Чечня давно заслужила право на независимость. Когда мы закончим здесь, придем к вам. Ростки нашей веры уже пробились и окрепли в Англии, Франции, Дании, Германии. Прежде чем ехать, ты должен встретиться с одним человеком. Он расскажет тебе, как мы будем поддерживать связь и к кому в случае чего обратиться за помощью на родине. Наши братья уже действуют повсюду.

— В мире становится все больше мусульман. Это не может не радовать.

— У тебя нет никакого личного желания? — неожиданно спросил Осама.

— Я бы хотел отправить видеопослание тем негодяям, которые хозяйничают на моей земле.

— Кому именно? — оживился Осама.

— Главному предателю моего народа, — глядя перед собой, сказал Вахид. — Пусть ждет.

— Ты уверен, что это не навредит тебе потом?

— Даже если будет так, не пожалею.

— Хорошо, — задумчиво проговорил Осама. — Я распоряжусь, чтобы твое желание было выполнено.

— Куда нам подойти?

— Почему вам? — удивился Осама. — Я отпускаю только тебя, поэтому ты один запишешь свое послание, а мои люди отправят его куда надо.

— Один? — опешил Вахид. — Со мной должен поехать Шамиль.

— Какой еще Шамиль? — Осама нахмурил брови.

— Абд ар-Рахман, — поправился Вахид. — Мы вместе приехали и были ранены в один день. Может, помните засаду на арьергард?

— Конечно! — Осама приосанился. — Это был хороший урок иракским военным. Значит, говоришь, он тоже ранен?

— Да, — подтвердил Вахид. — Пуля повредила нервы, и сейчас рука плохо слушается его.

— Хорошо, — проговорил Осама. — Да будет так.

Вскоре Вахид встретился с другом.

— Может, ты не будешь угрожать главе республики? — предложил Шамиль, выслушав его. — Это опасно. Мы можем просто не доехать до Украины.

— Исключено, — стоял на своем Вахид.

— Осама вернул тебе документы? — неожиданно сменил тему Шамиль.

— Паспорта хранятся у Сиражина, — сказал Вахид. — Еще он должен выплатить нам деньги.

Затея с угрозами главе Чеченской Республики Вахиду тоже была не по душе. Он станет узнаваем не только на родине, но и за ее пределами, а это может сказаться на службе. Обычно после такой «засветки» офицера убирают в тень. Дослуживать преподавателем на спецфакультете академии или встретить пенсию в должности инструктора он не хотел. Не его это, но другого выхода не было.

— Кажется, пришли.

Слова Шамиля вернули Вахида в реальный мир. Он огляделся. Они стояли перед зданием в три этажа, нижняя часть которого, включая окна, была заложена мешками с песком. У входа стоял микроавтобус, из которого выбирался бородач с огромной видеокамерой в руке.

— Кто вас прислал? — на плохом английском спросил боевик, стоявший на входе.

Вахид протянул ему листок, сложенный вчетверо, и сказал:

— Вот пропуск от абу-Осамы.

Боевик даже не стал в него заглядывать.

— Проходи!

— Что-то мне подсказывает, что мы не туда попали, — проговорил Вахид и оглядел то, что когда-то называлось фойе.

Гигантские прямоугольные колонны и стены были черными от копоти. На полу валялись обломки обгоревшей мебели и битое стекло, а лестничный пролет на второй этаж был обрушен.

— Смотри! — Шамиль показал взглядом на мужчину, которого они видели на улице.

— Уважаемый! — окликнул его на чеченском Вахид и тут же перешел на английский: — Постойте!

Бородач встал и медленно развернулся к чеченцам.

— Вы меня? — настороженно спросил он.

— Да, — направляясь к нему, подтвердил Вахид.

— Что вам нужно? — спросил бородач на английском. — Мой переводчик сейчас подойдет.

— Я знаю ваш язык, — сказал Вахид.

— Вы что-то хотели спросить?

— Нам сказали, будто в этом здании находится студия, где делают видеозаписи.

— А что, не похоже? — спросил бородач и улыбнулся.

— Но как можно?.. — Вахид окинул взглядом стены и пожал плечами. — Я представлял все по-другому.

— Правильно представлял. — Бородач показал взглядом на коридор, уходивший вправо от лестницы, и сказал: — Нам сюда. Идемте.

Теряясь в догадках, Вахид устремился следом. Они прошли в другое крыло здания и вновь оказались на улице. На колесе от грузовика справа от выхода сидели двое боевиков. От дороги их закрывала стена из мешков с песком.

— Это здание пустое, — сказал бородач. — На самом деле центр находится в глубине квартала.

— Понятно, — протянул Вахид и перевесил автомат на другое плечо. — Маскировка.

— Хотя авиация коалиции не бомбит этот центр, — заявил бородач. — Иначе кто будет пугать западных обывателей?