— Да-да, конечно, — проговорил он нетерпеливо. Решение было наконец принято. — Не будем больше терять времени, и перестань шмыгать носом.

— Мне потребуется некоторое время, чтобы все приготовить, но вложения себя оправдают.

Из соседней комнаты донесся протяжный высокий стон: потом раздался визг, полный неимоверного экстаза. Визг становился все выше и громче. Казалось, стены дворца вот-вот рухнут.

— Должно быть, наш тутор научился ублажать эту девчонку, — сказал Шаддам с кривой ухмылкой. — Или она просто разыгрывает такую страсть.

Фенринг рассмеялся и покачал головой:

— Это не она, мой друг, это визжит наш тутор.

— Хотелось бы мне знать, что она с ним сделала, — сказал Шаддам.

— Не беспокойся. Все записано, так что позже сможешь получить полное удовольствие. Если наш возлюбленный тутор не станет чинить нам неприятностей, то мы будем смотреть кино для собственного услаждения, но если возникнут трудности, то мы подождем, когда твоему отцу подсунут эту наложницу, и прокрутим ему пленку. То-то император Эльруд порадуется такому развлечению.

— А мы получим все, что нам нужно, — произнес Шаддам.

— Именно так, мой принц.

Работающий планетолог имеет доступ ко многим ресурсам источникам и данным, но самым важным инструментом его работы являются человеческие существа. Только культивирование экологической грамотности среди людей способно спасти целую планету.

Пардот Кинес. «Случай Бела Тегез»

Собирая материал для своего следующего доклада императору, Пардот Кинес все чаще сталкивался с фактами малозаметного воздействия на экологию планеты. Он подозревал, что за этим воздействием стояли фримены. Да и кто еще мог жить здесь, в пустынях Арракиса?

Кинесу стало ясно, что народ пустыни был куда многочисленнее, чем могли вообразить правители Харконнены, и что у фрименов была своя мечта… но, как планетолог, Кинес сомневался, что эта мечта имеет форму тщательно разработанного плана.

Стараясь вникнуть в суть экологических и геологических загадок этого пустынного мира, Кинес пришел к убеждению, что у него есть силы и возможности вдохнуть жизнь в эти пылающие зноем пески. Арракис не был мертвой планетой, как это могло показаться с первого поверхностного взгляда; нет, это было семя, способное дать великолепные всходы если, конечно, направить развитие в нужное русло.

Харконнены, естественно, не станут тратиться ни на какие усилия такого рода. Хотя они управляли Арракисом уже на протяжении нескольких десятилетий, барон и его капризная команда вели себя так, словно были на планете непрошеными гостями, которые не желали делать в нее долговременных вложений. Как планетолог, Кинес замечал очевидные признаки такого наплевательского отношения. Харконнены взламывали этот мир, добывая столько меланжи, сколько могли, совершенно не думая о будущем.

Политические махинации и переменчивость могущества могли в мгновение ока привести к смене союзников. Пройдет несколько десятилетий, и император вручит власть над Арракисом какому-нибудь другому Великому Дому, и что получат тогда Харконнены от своих долговременных вложений и инвестиций?

Многие другие жители планеты были совершенно бедны: контрабандисты, торговцы водой, перекупщики. Этим людям ничего не стоило собрать пожитки и переселиться на другую планету, чтобы устроить там очередной бидонвиль. Никому не было дела до нужд планеты — Арракис был просто источником неких ресурсов, которые надо было использовать, после чего Арракис мог и погибнуть.

Кинес подумал, что у фрименов, видимо, иная жизненная установка. Чуждающиеся внешнего мира жители пустыни, как рассказывали, были поразительно сильно привязаны к своему образу жизни. За свою долгую историю они много раз переселялись с планеты на планету, были в рабстве до тех пор, пока не обрели дом на Арракисе, который они еще в древние незапамятные времена назвали Дюной. Этим людям было что терять, слишком многое для них было поставлено на кон. Именно они будут больше всех страдать от последствий неумеренной эксплуатации планеты.

Если бы Кинесу удалось привлечь фрименов на свою сторону — и если этих таинственных жителей было действительно так много, как он подозревал, — то изменения в лучшую сторону на Дюне могли бы носить глобальный масштаб. Когда он соберет больше данных о климате, атмосферных течениях и сезонных колебаниях погоды, Кинес разработает реалистичный график преобразований и создаст правила игры, которая в конечном счете превратит Арракис в зеленую планету. Это можно сделать!

В течение последней недели он занимался обследованием Защитного Вала, гигантской горной гряды, окружавшей северный полярный регион. Большинство жителей населяло окруженные скалами низины, куда, как полагал Кинес, не могли проникать песчаные черви.

Для того чтобы лучше разобраться в строении ландшафта, Пардот медленно продвигался по поверхности планеты в одноместном вездеходе. Не спеша огибая Защитный Вал, Кинес делал замеры и собирал образцы породы. Измеряя углы взаимного расположения слоев, Пардот делал выводы о тех геологических катаклизмах, которые привели к образованию такого естественного барьера.

Учитывая неограниченный ресурс времени и тщательность исследования, нельзя было исключить, что удастся найти известковую породу, окаменелости древних раковин, которые могли бы многое рассказать о куда более влажном, чем настоящее, прошлом планеты Дюна. Даже самые незаметные признаки древнего присутствия здесь воды могли многое сказать наметанному глазу. Открытие таких криптозойных остатков стало бы краеугольным камнем его нового трактата, неоспоримым доказательством справедливости его предположений…

Однажды, ранним утром, Кинес ехал на своем вездеходе вдоль скалы, оставляя следы в рыхлой породе, осыпавшейся с горы. Все находящиеся здесь деревни были аккуратно отмечены на карте, несомненно, для того, чтобы знать, кого можно безнаказанно обирать и заставлять работать. Однако для Кинеса было большим подспорьем иметь точную карту местности.

Сейчас он находился вблизи деревни под названием Виндсек, где стоял гарнизон Харконненов. Несколько казарм во враждебном окружении местных жителей, соблюдавших настороженный нейтралитет. Кинес медленно продвигался вперед по неровной, пересеченной местности. Мурлыкая себе под нос, он внимательно оглядывал отвесные скалы. Шум мотора был настолько монотонным, что нимало не отвлекал планетолога от размышлений.

Взобравшись на очередной подъем и обогнув высокий утес, Кинес остановил машину. Перед ним разворачивалась небольшая, но кровавая и ожесточенная битва. Шесть мускулистых, натренированных и натасканных солдат Харконненов, окруженных защитным полем, были экипированы по последнему слову военной техники.

Храбрецы были вооружены церемониальными саблями, которыми они, словно опасными игрушками, угрожали троим фрименским юношам, зажатым в угол.

Кинес заглушил мотор, остановив вездеход. Прискорбная сцена напомнила ему, как однажды он видел откормленного лазанского тигра, игравшего с земляной крысой манги на Салусе Секундус. Тигру вовсе не хотелось есть, он и без того был до отвала накормлен отборным мясом, ему просто надо было насладиться своими хищническими инстинктами. Тигр загнал несчастного грызуна в узкую расщелину и начал рвать его плоть длинными когтями, причиняя страшные болезненные кровавые раны… впрочем, вовсе не смертельные. Кинес долго наблюдал, как тигр забавляется со своей жертвой. Мучительство продолжалось много минут, показавшихся планетологу вечностью. Наконец тигру наскучила игра, и он просто откусил крысе голову, оставив труп на радость пожирателям падали.