Через несколько лет фирма учредила специальный фонд для операций с недвижимостью и ценными бумагами, и упс – Карл-Юхан смог заняться биржевыми спекуляциями.

С 1983-го по 1985-й объем торгов на Стокгольмской бирже вырос от двух миллиардов крон до восьмидесяти. В такой ситуации было просто невозможно не заработать.

Дела не всегда шли гладко, и после нескольких неудач его уволили в 1985-м. Но это было не страшно. В тридцать четыре года он вместе с парой бывших сокурсников основал «Профит Инвест». Им удалось продать свои активы перед самым началом финансового кризиса девяностых, и у разбитого корыта тогда оказались обычные налогоплательщики. А «Профит Инвест» вышел с прибылью в два миллиарда крон.

«Бизнес есть бизнес, даже если в него замешано государство», – поговаривал его бывший партнер, Турд фон дер Шнер, когда речь заходила о том старом деле. Подробнее обсуждать этот вопрос они не хотели, как бы журналисты ни старались что-то разузнать.

Да, фирма «Профит Инвест» оправдала свое название – принесла немалую прибыль.

И хотя Карл-Юхан и оставил ту работу более десяти лет назад, чтобы заняться другими проектами, иногда он тосковал по старым временам.

Но сейчас? Сейчас деньги казались проклятием. Это из-за денег его сына похитили.

Перед тем как Титти ушла спать, они говорили о том, что сегодня произошло. Она предполагала, что он будет держать все переживания и страхи при себе, но он больше не мог сдерживаться. Ему нужно с кем-то ими поделиться, и никого, кроме нее, нет рядом.

Магнус передал ему рассказ Яна Крона о том, что ему тоже угрожали. Они рассказали и о списке разговоров и подключений, но похоже, что они до сих пор ничего не узнали, по крайней мере, до пол-одиннадцатого, когда он говорил с Магнусом в последний раз.

– Нужно пойти в полицию, – сказала Титти.

– Ты знаешь, что мы не можем этого сделать.

– Это неправда. Его нет уже давно, может быть, неделю. Я не хочу мириться с тем, что это происходит с моим сыном. Я не хочу мириться с тем, что кто-то хочет ему навредить, а мы просто сидим здесь.

– Мамуля, мы не просто сидим. Давай доверимся нашим консультантам. Если мы обратимся в полицию, существует огромный риск, что это все станет известно. Вспомни, что случилось с Андерссонами.

В ее глазах вспыхнула ярость. Карл-Юхан видел ее такой всего пару раз. В последний раз, он отлично это помнил, Титти увидела в какой-то желтой газетке его фото вместе с Лайлой Йон, наследницей концерна «Цилион». Под фотографией журналисты поместили сплетню, что у них будто бы роман. Титти позвонила главному редактору и долго кричала на него как безумная, даже угрожала – и не только судом. К счастью, на этом все и закончилось.

Сейчас она резко встала, подошла к нему и взяла в руки его телефон, лежавший на столе.

– Я звоню им.

– Нет, не звонишь.

Он забрал у нее телефон.

– Что ты делаешь? – выдохнула она и попыталась забрать телефон обратно. Карл-Юхан схватил ее за руки и посмотрел ей в глаза. Она попыталась вырваться. Он не отпускал.

Этот дикий блеск, эти искры.

– Еще только один день, пожалуйста, Мамуля. Мы ведь можем подождать один денек?

Она вырвала руку и попыталась добраться до телефона в его нагрудном кармане. Он попятился, но она набросилась на него, царапаясь и крича:

– Ты не прав!

Ее ногти впились ему в подбородок.

– Хватит! – прорычал Карл-Юхан, но она продолжала биться и царапаться.

Он снова схватил ее за руки.

– Ты с ума сошла?

Титти сидела на полу.

Она не плакала.

Только вся сжалась, как ребенок.

Карл-Юхан ушел в библиотеку и уселся на диван. Эта жуткая бандура была страшно неудобной, но Титти настояла на покупке. Почти вся мебель у них дома была из одного магазина, «Шведское олово» на Страндвэген.

Он понятия не имел, как с Титти быть. Но пока она не позвонила в полицию, пусть делает что хочет. Он рад, что этот парень из «Редвуд», кажется, ничего не заметил. Наверняка телевизор слишком громко работал.

И где Магнус откопал того типа? Тедди или как там его звали. Этот разговор вообще был больше похож на допрос, но и он, и Титти все равно отвечали на его вопросы. Что-то было такое во взгляде этого парня, как будто он уже все в жизни знал.

Но это невозможно, всего не знает никто.

Он облокотился на подушки и откинул голову назад.

– Нам нужно поговорить.

Карл-Юхан вздрогнул. Он, должно быть, задремал здесь, в библиотеке. Прямо перед ним стоял Магнус. Он не снял пальто.

Карл-Юхан выпрямился.

– Что ты здесь делаешь? Который час?

– Глубокая ночь. Титти впустила меня. Я трезвонил в дверь минут пять, но она говорит, что не спала.

– Ты мог бы позвонить.

– Проверь телефон.

– Я его выключил из-за одного разговора с Титти.

– Вот как. Думаю, сейчас тебе стоит держать его включенным.

– Знаю, знаю, ты прав. Присядь.

Магнус снял пальто и положил его на кресло.

– Они нашли квартиру. И странное послание.

– Квартиру?

– Да, именно.

Магнус посмотрел на дверь, и Карл-Юхан обернулся. За ним в дверном проеме стояла Титти.

– Как ты себя чувствуешь?

– Все так же.

– Не можешь заснуть?

– Не получается. Это я впустила Магнуса. Есть какие-нибудь новости?

Магнус повернулся к ней.

– Я думаю, лучше мне поговорить с Карлом-Юханом наедине.

Титти ушла, хлопнув дверью.

– Она нас не услышит? – спросил Магнус.

– Не знаю, это не важно. Расскажи, что случилось.

* * *

Офис был совершенно пуст, когда Эмили и Тедди пришли туда около часа назад. Свет зажегся автоматически, когда они вышли из лифта. Эмили направилась к одной из переговорных.

Тедди заметил пачку сигарет за стопкой бумаги у нее на столе. Кажется, она пыталась их спрятать. На самом деле Эмили хотела казаться безупречной.

Первым делом она попыталась из переговорной позвонить Магнусу.

Когда они шли сюда с Фатбурсгатан, Тедди спросил ее:

– Здесь нет поблизости телефонной будки?

Несмотря на то, что только что случилось, она ухмыльнулась:

– Твоя тюрьма была на другой планете? В Стокгольме больше нет телефонных автоматов. У всех мобильные. Кстати, зачем ты предложил разбить наши?