– Сто процентов, что отпечаток пальца на ноже принадлежит Юсупову, и в суде никаких проблем не будет…

– Что мне твой суд! Ну, дадут ему десять лет, а там, за примерное поведение, условно-досрочное, и что? Выйдет он, молодой и красивый? А про Альку к тому времени уже и забудут все.

– Это как повезет, – неопределенно намекнул Елистратов. – Зона, она, конечно, за забором. Но люди по обе стороны есть. А с людьми всегда можно договориться.

– Да это ясно, – разочарованно ответил Паша. – Но я хотел сам… разобраться. Что ж, Господь учил смирению. – Он помолчал немного и встал. – Поехали, ребятки. Посмотрим на него… и скажем пару слов.

Юсупов вошел в кабинет, демонстративно заложив руки за спину. Сопровождающий его сержант дождался короткого кивка Андрея, козырнул и вышел.

– Надеюсь, этот фарс не продлится долго, – раздраженно объявил Максим. – Я, к вашему сведению, человек дела, бизнесмен и тратить время на ваши нелепые фантазии не намерен.

– Добрый день, Максим Борисович. – Князев поднялся ему навстречу и представился: – Старший следователь – Андрей Сергеевич Князев. Присаживайтесь.

Юсупов коротко кивнул и опустился на стул.

– Не могу сказать, что мне очень приятно. И сразу предупреждаю: ваши оскорбительные действия не останутся без последствий. Я в городе человек известный, и то, что у меня, как у какого-то уголовника, берут отпечатки пальцев, – это просто безобразие! Да еще анализ крови! Это что еще за новости? Вы что, всех, до кого можете дотянуться, на СПИД проверяете?

– На проведение анализа крови была получена санкция прокурора, – равнодушно-вежливо проинформировал Князев. – Это необходимо для экспертизы ДНК.

Юсупов нахмурился, помолчал, обдумывая сказанное следователем, потом заговорил – сухо и деловито, словно секретарше письмо диктовал:

– Первое. Я не понимаю ни причин моего задержания, ни сопутствующих, унизительных для моего достоинства действий сотрудников полиции. Второе. Я выражаю категорический протест и не менее категорическое требование немедленно освободить меня с принесением соответствующих извинений. Третье. Я требую адвоката и, пока он не явится, не скажу больше ни слова. Все.

Андрей внимательно, казалось даже, с сочувствием, выслушал его и все так же равнодушно-вежливо ответил:

– Вы задержаны по подозрению в убийстве гражданки Ивченко Алевтины Васильевны на время проведения оперативно-следственных мероприятий.

– Гражданка Ивченко? – перебил его Юсупов. – Это Алька, что ли? Так при чем здесь я? Ее же Скворцов зарезал, прямо у себя дома.

– Следствие отрабатывает все версии, – холодно ответил Андрей и продолжил: – Адвоката вам, в соответствии с законодательством, предоставят. Если ваша невиновность будет установлена, разумеется, вы будете немедленно освобождены и вам будут принесены извинения. В связи с этим сообщите, пожалуйста, о своих передвижениях 17 июля с двадцати до двадцати четырех часов.

– В субботу? Так вам наверняка известно. В восемь вечера я еще был на дне рождения у Скворцова, в начале десятого мне надоело – довольно унылая была вечеринка, и я отправился домой. Приехал примерно в девять сорок, принял душ и лег спать.

– Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?

– Когда я уходил из кафе, меня наверняка видели. С именинником я прощаться не стал, но там какие-то гости на крыльце курили, охранник на стоянке тоже, думаю, подтвердит. А дома… во дворе никого не было, живу я один. Может, кто из соседей в окно видел, не знаю. Если вы считаете, что меня дома не было, то сами и доказывайте.

Андрей не стал говорить: «Докажем» или что-то подобное. Он устремил на Юсупова пристальный, немигающий взгляд. Пять секунд, десять, пятнадцать…

– Что?! – не выдержал тот. – Я уже сказал: пришел домой, лег спать!

– Хорошо, – неожиданно доброжелательно откликнулся Андрей. – Тогда скажите, вы никогда не планировали выкупить у Скворцова что-нибудь из имущества? Я имею в виду магазин, например, или здание?

Теперь замолчал Юсупов. Приоткрыв рот, он смотрел на следователя круглыми глазами, потом встряхнулся и уверенно отрезал:

– Бред.

– Я ведь почему спрашиваю, – мягко прожурчал Андрей. – Нам надо понять причину. Сама Ивченко вам, кажется, не мешала и убивать ее у вас причины не было. Но если организовать все так, чтобы в убийстве обвинили Скворцова… должна быть для вас в этом какая-то польза, правда? И если это не имущество Скворцова, тогда что? Или все-таки у вас к самой Ивченко претензии были? Но зачем тогда надо было убивать ее именно в квартире Скворцова? Другого места не нашли?

– Да почему вы решили, что я имею к этому хоть какое-то отношение?! – возмутился Юсупов.

– Разве я не сказал? – удивился Князев. – Вот посмотрите. – Он начал выкладывать на стол фотографии: – Вот вы на этой, как вы выразились, унылой вечеринке общаетесь с госпожой Ивченко, еще живой. Обратите внимание на костюм, очень хороший пошив. Хьюго Босс, так ведь?

Юсупов машинально кивнул.

– А вот этот костюм уже, так сказать, отдельно и немного испачкан. Рубашка не столь узнаваема, но зато на воротнике достаточно следов потожировых выделений, при помощи которых можно провести сравнительный анализ ДНК. То же самое с ботинками. – На стол легла очередная фотография. – Ботиночки ваши узнаете?

Андрей сделал паузу, но ответа не услышал. Тогда он выложил следующий снимок:

– Здесь мы видим орудие убийства. Без сомнений, видите кровь у рукоятки? Это кровь гражданки Ивченко. А вот, видите, на лезвии, небольшое пятнышко? Наши эксперты этого убийцу неряхой назвали, потому что он даже ножик как следует не протер. Знаете, что это за пятнышко? Вот посмотрите, – на стол легла еще одна фотография. – На ней туманное пятнышко превратилось в довольно четкий отпечаток пальца. Сейчас в лаборатории ваши пальчики с этим отпечатком сравнят, и тогда сразу станет ясно, извиняться нам перед вами или… или в этом нет необходимости.

Юсупов шумно выдохнул и неожиданно хриплым голосом потребовал:

– Адвоката. Я ни слова не скажу без адвоката.

В дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, в кабинет вошел Большой Паша, а следом за ним – Олег и Елистратов.

– Здравствуйте, Павел Александрович, – с секундной задержкой приподнялся со своего места Князев. – Присаживайтесь.

– И вам не хворать. – Большой Паша взял один из стульев и придвинул к столу.

С Олегом и Елистратовым Андрей обменялся кивком и молча указал на стулья.

Все сели. Андрей и Олег смотрели на Большого Пашу, сам Паша уставился на пальцы Юсупова, на которых сохранились следы краски после дактилоскопии, Елистратов достал из кармана очки и изучал фотографии, а Юсупов втянул голову в плечи и переводил затравленный взгляд с одного на другого.

– Экспертиза? – Елистратов щелкнул длинным ухоженным ногтем по фотографии с отпечатком пальца на лезвии.