litbaza книги онлайнИсторическая прозаГибель гигантов - Кен Фоллетт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 271
Перейти на страницу:

— Нет!

— Пожалуйста, выслушай меня. Мне нужно сказать тебе одну вещь, и это единственная возможность.

— Хорошо.

— Месяц назад я собиралась покончить с собой. Не смотри на меня так, это правда. Я считала себя никчемным существом, думала, никто и не заметит, если я умру. И тут пришел ты. Ты был так ласков, так внимателен, так заботлив, что я почувствовала, что жить все-таки стоит. Ты любил меня так безоглядно… — По ее щекам заструились слезы, но она продолжала. — И ты был так счастлив, когда я тебя целовала. Я поняла, что если я могу дать кому-то столько счастья, значит, я не такое уж ничтожество. И эта мысль помогла мне выжить. Гас, ты спас мне жизнь. Благослови тебя Бог.

То, что он почувствовал, было похоже на гнев.

— А мне что остается?

— Воспоминания, — тихо произнесла она. — Надеюсь, ты будешь вспоминать меня с такой же нежностью, как я тебя.

Она отвернулась и пошла к двери. Гас последовал за ней, но она так и не обернулась. Он не стал ее удерживать.

Когда она скрылась из виду, он пошел было к Овальному кабинету, но потом изменил направление: в душе царил хаос, и к президенту в таком виде являться не стоило. Чтобы на минутку остаться одному, он зашел в туалет. К счастью, там больше никого не было. Он умылся и взглянул в зеркало. Гас увидел худощавого человека с большой головой. Как леденец на палочке, подумал он. Светло-русые волосы, карие глаза, не очень красив, но женщинам нравится, и Кэролайн любит его.

По крайней мере любила, хоть и недолго.

Не следовало ее отпускать. Как он мог просто стоять и смотреть ей вслед? Надо было заставить ее еще подумать, надо было еще поговорить. Может, они нашли бы выход… Но в глубине души он понимал, что другого выхода не было. Возможно, она уже через нечто подобное проходила, догадался он. И представил себе, как ночами она лежала без сна рядом со спящим мужем и вновь и вновь обдумывала, как поступить.

Нужно было возвращаться на пост. Америка начинала военные действия. Но как забыть о том, что сейчас произошло? Когда был не с ней, он целыми днями мечтал о встрече. А теперь… Как ему жить без нее? Каким же странным казалось ему будущее… Но что делать?

Вошел секретарь, Гас вытер руки полотенцем и вернулся на свое рабочее место у Овального кабинета.

Через несколько секунд ему принесли телеграмму от американского консула в Веракрусе. Взглянув на нее, Гас воскликнул: «Не может быть!». В телеграмме сообщалось: «ЧЕТВЕРО НАШИХ ПОГИБЛИ ЗПТ ДВАДЦАТЬ РАНЕНО ЗПТ ВОКРУГ КОНСУЛЬСТВА ВСЮДУ СТРЕЛЬБА ТЧК»

Четверо наших, подумал с ужасом Гас, четверо славных американских парней, у которых есть матери, отцы, жены или девушки… Эта новость дала ему возможность увидеть свою беду в ее истинном свете. В конце концов, подумал он, и я, и Кэролайн живы.

Он постучал в дверь Овального кабинета и подал телеграмму Вильсону. Президент прочел ее и побледнел.

Гас внимательно смотрел на него. Что чувствовал Вудро Вильсон, зная, что они погибли из-за того решения, которое он принял ночью?

Этого не должно было случиться. Мексиканцы ведь хотели освободиться от тирании правительства, разве нет? Народ должен был встречать американцев как освободителей. В чем же они ошиблись?

Через несколько минут явились Брайан и Дэниелс, а за ними — военный министр Линдлей Гаррисон, обычно настроенный более решительно, чем Вильсон, и советник Госдепартамента Роберт Лансинг. Они остались в Овальном кабинете ждать новых сообщений.

Чувствовалось, что президент напряжен, как натянутая струна. Он был бледен, беспокоен, безостановочно ходил из угла в угол. Жаль, что он не курит, подумалось Гасу, это могло бы его хоть немного успокоить.

Все понимали, что существовала вероятность кровопролития, размышлял Гас, но когда оно произошло, реальность оказалась более жестокой, чем мы ожидали.

Время от времени передавали новые подробности, и Гас приносил их Вильсону. Все новости были плохие. Мексиканские войска оказывали сопротивление, стреляя по пехоте из форта, их поддерживали местные жители, наудачу паля по американцам с верхних этажей своих домов. В отместку американский крейсер «Прерия», бросивший якорь на внешнем рейде, развернул свои трехдюймовые пушки и ударил по городу.

Потери росли: шесть американцев убито, потом уже восемь, двенадцать — и все больше раненых. Но силы были слишком неравны, мексиканцев погибло уже больше ста.

Президент, казалось, недоумевал.

— Мы же не хотим сражаться с мексиканцами. Мы хотим помочь им, если сможем. Наша цель — служить человечеству.

Второй раз уже за день Гас чувствовал себя так, будто его отправили в нокаут. У президента и его советников были лишь добрые намерения. Как могло из этого получиться такое несчастье? Неужели действительно делать добро так трудно, когда речь идет о международных отношениях?

Из Госдепартамента пришло новое известие. Немецкий посол, Иоганн фон Бернсторф, по поручению кайзера, осведомлялся, сможет ли госсекретарь принять его завтра в девять утра. Сотрудники немецкого посольства намекнули, что фон Бернсторф уполномочен заявить протест против создания помех движению судна «Ипиранги».

— Заявить протест? Они что там, с ума посходили?

Гас сразу понял, что международное право на стороне Германии.

— Сэр, поскольку не было ни объявления войны, ни блокады, строго говоря, немцы правы.

— Что?! — Вильсон повернулся к Лансингу. — Это так?

— Мы, конечно, дважды перепроверим, — сказал советник Госдепартамента, — но я полагаю, так оно и есть. Наши действия противоречат международному праву.

— И что это значит?

— Нам придется извиниться.

— Никогда! — гневно воскликнул Вильсон.

Но извиниться все-таки пришлось.

IV

Мод Фицгерберт очень удивилась, когда поняла, что влюблена в Вальтера фон Ульриха. Впрочем, дело было не в Вальтере. Редко случалось, чтобы кто-нибудь ей хотя бы понравился. Сама она нравилась многим, особенно в первый год, когда только начала выходить в свет. Но молодых людей обычно отпугивали ее феминистские взгляды. Иные, правда, считали, что сумеют прибрать ее к рукам, — как, например, неряшливый маркиз Лоутер, который сказал Фицу, что она еще пересмотрит свои взгляды, когда встретит и полюбит сильного человека. Бедняга Лоути, ему самому очень скоро пришлось пересматривать свои собственные взгляды.

Вальтер обожал ее такой, какая она была. Все, что она делала, приводило его в восхищение. Если она выступала в поддержку радикальных взглядов, ее доводы его впечатляли; когда общество приходило в ужас оттого, что она помогает незамужним женщинам с детьми, — он ею восторгался; и ему нравилось, как она выглядела в самых вызывающих модных нарядах.

Мод были скучны богатые англичане из высшего света, считавшие привычный уклад жизни вполне приемлемым. Вальтер был другим. Несмотря на то что был из консервативной семьи, сам он, как ни странно, придерживался радикальных взглядов. Мод видела его, сидя во втором ряду ложи брата, — он сидел в партере с небольшой группой сотрудников немецкого посольства. По внешности нельзя было заподозрить, что у него взгляды бунтовщика: волосы тщательно расчесаны, усы подстрижены, вечерний костюм превосходно сидит. Его осанка всегда оставалась прямой, а плечи расправленными. Он сосредоточенно смотрел на сцену, где Дон-Жуан, которого обвиняли в попытке изнасиловать деревенскую девушку, нагло заявлял, что поймал за этим проступком своего слугу Лепорелло.

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 271
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?