– Да, сэр, – почтительно согласился Селлон. Гарриет ввела мисс Твиттертон, он встал и пододвинул еще один стул.

– Ах, пожалуйста! – слабо воскликнула мисс Твиттертон. – Пожалуйста, не оставляйте меня, леди Питер.

– Нет, что вы, – сказала Гарриет.

Мистер Кирк поспешил приободрить свидетельницу:

– Садитесь, мисс Твиттертон. Нет никаких причин для беспокойства. Итак, прежде всего, как я понимаю, вы ничего не знали о договоренности вашего дяди с лордом Питером Уимзи – то есть о продаже дома и так далее. Нет. Хорошо. Итак, когда вы его видели в последний раз?

– Ох! Я его не видела, – тут мисс Твиттертон остановилась и стала тщательно считать на пальцах обеих рук, – дней десять. Я зашла в прошлое воскресенье после утрени. То есть я, конечно, имела в виду позапрошлое воскресенье. Дело в том, что я приезжаю сюда, чтобы играть на органе для нашего дорогого викария. Конечно, церковь крошечная и людей немного… но в Пэгглхэме никто не играет на органе, и, конечно, я рада помочь… И тогда я заходила к дяде и он выглядел совершенно обычно, и… и это был последний раз. Боже мой!

– Вы знали, что с прошлой среды его не было дома?

– Но он же был дома! – воскликнула мисс Твиттертон. – Он же так и не успел уехать.

– Именно так, – сказал суперинтендант. – Вы знали, что он был здесь и никуда не уезжал?

– Нет, конечно. Он часто уезжает. Он обычно говорит… то есть говорил мне. Но в Броксфорд он ездил постоянно. То есть, если бы я узнала, что он уехал, я бы не удивилась. Но я ничего об этом не знала.

– Не знали о чем?

– Ни о чем. То есть мне никто не говорил, что дядя уехал, и я думала, что он дома, – и так оно, конечно, и было.

– Если бы вам сказали, что дом заперт и миссис Раддл не может войти, вы бы не удивились, не стали беспокоиться?

– Нет-нет. Так часто бывало. Я бы подумала, что он в Броксфорде.

– Я правильно понимаю, что у вас есть ключ от передней двери?

– Да. И от задней тоже. – Мисс Твиттертон принялась рыться во вместительном старомодном ридикюле. – Но я никогда не открываю ключом заднюю дверь, потому что она всегда заперта, то есть на засове. Она достала большое кольцо с ключами.

– Вчера вечером я отдала их оба лорду Питеру – из этой связки. Я всегда держу их на одном кольце со своими. Они все время со мной. Кроме вчерашнего вечера, конечно, когда их взял лорд Питер.

– Гм! – сказал Кирк. Он достал два ключа лорда Питера. – Это они?

– Ну, наверное, они, если лорд Питер вам их передал, а как же еще.

– Вы никому не давали на время ключ от передней двери?

– О боже, нет! – отвечала мисс Твиттертон. – Никому. Если дядя уезжал, а Фрэнк Крачли хотел попасть в дом в среду утром, он всегда приходил ко мне, и я шла с ним и открывала ему дверь. Дядя был такой упрямый. И кроме того, я сама предпочитала зайти и убедиться, что во всех комнатах все в порядке. Вообще-то, если дядя был в Броксфорде, я приходила почти каждый день.

– Но на этот раз вы не знали, что он в отъезде?

– Нет, не знала. Об этом я вам все время и говорю. Я не знала. И разумеется, не приходила. И он ведь не был в отъезде.

– Именно так. Итак, вы точно уверены, что не оставляли эти ключи в таких местах, где их можно было бы украсть или позаимствовать?

– Нет, никогда, – серьезно ответила мисс Твиттертон.

Гарриет подумалось, что та, похоже, сама лезет в петлю. Она же не могла не видеть, что ключ к дому – это ключ к разгадке. Может ли невиновный человек настолько не понимать, что происходит? Суперинтендант продолжал свои вопросы без сантиментов:

– Где вы держите их ночью?

– Исключительно в своей спальне. Ключи, серебряный чайник моей дорогой мамы и перечницу тети Софи – свадебный подарок дедушке с бабушкой. Я каждую ночь забираю их с собой и ставлю на маленький столик у кровати, вместе с обеденным колокольчиком на случай пожара. И я уверена, что никто не зайдет, пока я сплю, потому что я всегда ставлю на верхней площадке лестницы шезлонг.

– У вас был обеденный колокольчик в руках, когда вы спустились к нам, – сказала Гарриет, стараясь подтвердить слова мисс Твиттертон. Тут ее внимание отвлек Питер, заглядывавший в окно через ромбовидные ячейки решетки. Она приветливо помахала ему в ответ. Похоже, прогулка развеяла его хандру и он снова заинтересовался делом.

– Шезлонг? – переспросил Кирк.

– Чтобы взломщик споткнулся, – совершенно серьезно объяснила мисс Твиттертон. – Это прекрасный способ. Видите ли, он споткнется, запутается, загремит, я его услышу и позову полицию обеденным колокольчиком из окна.

– Боже мой! – сказала Гарриет. (Лицо Питера исчезло – возможно, он возвращался в дом.) – Какая жестокость с вашей стороны, мисс Твиттертон. Бедняга может упасть и сломать себе шею.

– Какой бедняга?

– Взломщик.

– Но, дорогая леди Питер, я только и говорю, что взломщиков никогда не было.

– Ну что же, – сказал Кирк, – похоже, что никто больше не мог добраться до ключей. Теперь, мисс Твиттертон, насчет денежных затруднений вашего дядюшки…

– О боже, о боже! – перебила его мисс Твиттертон с неподдельным чувством. – Я ничего о них не знала. Это ужасно. Я была так потрясена. Я думала – мы все думали, – что дядюшка прекрасно обеспечен.

Питер вошел в комнату так тихо, что только Гарриет его заметила. Он остался у двери, заводя свои часы и выставляя на них время по стенным часам. По-видимому, он пришел в нормальное состояние, так как у него на лице читалась напряженная работа ума.

– Не знаете, он составил завещание?

Кирк задал вопрос как бы между прочим. Листок бумаги, в котором заключался ответ, был спрятан у него под блокнотом.

– Да, конечно, – сказала мисс Твиттертон, – я уверена, что он составил завещание. Не то чтобы от этого много зависело, потому что в семье осталась только я. Но он точно мне говорил, что составил. Он всегда говорил, когда я беспокоилась по какому-то поводу, – разумеется, я не слишком обеспечена, – он всегда говорил: не торопись, Эгги. Я не могу помочь тебе сейчас, потому что все деньги ушли в дело, но они достанутся тебе, когда я умру.

– Понятно. Вам никогда не приходило в голову, что он может передумать?

– Нет, зачем? Кому еще он мог все завещать? Кроме меня, никого нет. Но кажется, теперь ничего не осталось?

– Боюсь, что к этому все идет.

– Боже мой! Он это имел в виду, когда говорил, что все деньги ушли в дело? Что все пропало?

– Очень часто именно так и бывает, – сказала Гарриет.

– Так вот что… – начала мисс Твиттертон и осеклась.