Машина остановилась у школьных ворот. Первое, что я увидела, это плачущую в раздевалке Тоньку. Увидев меня, она бросилась мне на шею.

— Тонечка, солнышко, здравствуй! Малыш, ну что ты рыдаешь? Я за тобой.

— Мне надо у Ирины Михайловны портфель забрать. Она сказала, что не отдаст, пока я ей деньги на классные нужды не сдам. Она сейчас в столовой.

Мы отправились в столовую, ориентируясь по запаху. Пахло отвратительно.

За крайним столом сидела тучная, неопрятная женщина и с аппетитом жевала булочки. Перед ней стояли четыре стакана с компотом.

— Это она?

— Да, — ответила оробевшая сестра. — Всё ест и ест. Как только не треснет. Небось первоклассников объедает, тех, кто в школу сегодня не пришел. Сейчас деньги требовать начнет. И обзываться.

— Это надо еще прояснить, сколько и на что она собирает. Ишь, морду отъела на школьных харчах. Родион, сходи, пожалуйста, на второй этаж за Тониными документами.

Родион пошел за Тонькиными документами, я обратилась к классной руководительнице:

— Добрый день. Я забираю сестру. Она будет учиться в другой школе. Можно я заберу ее портфель? — И, наклонившись, подхватила портфель, валявшийся на полу у ног педагога.

— Да ради бога, — хмыкнула та с набитым ртом. — Баба с возу…

Не попрощавшись, мы вышли за дверь.

В коридоре я встретила красного от злости Родиона и осторожно поинтересовалась, что случилось.

— Мне кажется, таких школ уже не осталось, — злобно проговорил он и отдал мне Тонькины документы. — Это болото, мертвое болото. — Тут он заметил сестренку и галантно протянул ей руку: — Меня зовут Родион.

— А меня — Тоня, — в ответ улыбнулась сестра.

— Тоня, а у вас вечера или праздники какие-нибудь в школе бывают?

— Нет. — Антонина покачала головой.

— Что ж это за школа, в которой у детей даже праздников нет?

— Ты классную руководительницу не видел! Увидел бы — сознание потерял.

— Мы сейчас тебя в хорошую школу определим. Туда, где есть праздники, учителя любят детей, уважают родителей и где действительно многому можно научиться.

— А такие школы бывают?

— Конечно.

Мы пообедали в симпатичном ресторанчике, заехали в магазин и накупили Тоньке кучу одежды. Вернувшись на съемную квартиру, мы застали там пожилую женщину.

— Знакомьтесь, — сказал Родион, — Анна Ивановна. Будет присматривать за Тоней. Она вырастила сына Георгия Петровича, а теперь поможет тебе, Ольга.

Женщина тут же нашла с сестренкой общий язык и пообещала в следующие выходные свозить ее в зоопарк. Пока они мило ворковали, я отвела Родиона в сторонку и поинтересовалась:

— Сколько я должна ей платить?

— Пока за все платит хозяин. Это его распоряжение. Как только придется тебе платить, тебя сразу поставят в известность. Не переживай. Хозяин пока не перечислил на твой счет ни копейки.

— У меня есть кое-какие деньги на счете: их перевел мне Олег…

— Тебе ясно сказано: забудь про прошлую жизнь.

— Извини.

Ближе к вечеру мы определили Тоньку в частную школу, которая сразу ей приглянулась, потому что находилась в удивительно живописном месте. Завуч сказала, что если девочка пожелает, то может оставаться здесь на выходные и каникулы. У них есть для этого все условия и развлекательные программы. Детей в пятницу развозят по домам на школьном автобусе. В школе преподают три иностранных языка. Учителя как из России, так и из Франции и Великобритании.

Мы прошли в корпус, где проживали дети. Уютная комнатка на двоих радовала глаз. У корпуса Тоня заметила лошадей, и ее восторгу не было предела, когда она узнала, что ее будут обучать верховой езде. А еще ее ждут большой теннис, компьютерные игры, пейнтбол, боулинг, спортивная стрельба, музыка, вокал…

Этим вечером я вернулась в приподнятом настроении и, уже ближе к ночи, вновь постучалась в кабинет Георгия Петровича.

— Войдите, — произнес он.

Я улыбнулась и, хотя мне сильно хотелось вновь грохнуться перед ним на колени, только тихонько выдохнула:

— Спасибо…

Он предложил мне сесть и попросил подать чай. Я рассказала Георгию в мельчайших подробностях о том, как прошел сегодняшний день.

— Мне нужно в швейцарскую клинику на пластику. Полетишь вместе со мной? — неожиданно предложил Георгий Петрович.

— Конечно, — не задумываясь, ответила я.

И вот я в Швейцарии. Живу на шикарной вилле, которую Георгий приобрел для себя в этой стране, так как не любил гостиниц. Георгий лег в клинику, я всегда была рядом. В день операции я ужасно волновалась и без конца отвечала на звонки Родиона, который звонил через каждые пять минут.

Когда врач сказал, что операция прошла успешно, я попыталась ринуться к нему в палату, но он меня остановил. «Пациент спит, — сказал молодой симпатичный доктор. — Я бы порекомендовал вам тоже отдохнуть. У вас усталый вид».

Я вняла его совету и села в машину. Личный шофер Георгия Рашид повернулся ко мне.

— Ну что, домой? — спросил он.

— Да, — кивнула я.

— Как прошла операция?

— Всё нормально, поехали… Я что-то устала.

Машина помчалась по гладкому, как зеркало, шоссе. Я закрыла глаза.

Очнулась, когда машина уже въехала в ворота особняка.

Я поднялась к себе в комнату, прихватила халат и шапочку и отправилась к бассейну. В кресле у синей воды скучал Рашид.

— Ты почему такой кислый? Вид у тебя озабоченный.

— Оля, хочу в город съездить… — нерешительно начал Рашид. — Я познакомился с одной классной швейцаркой. Она мне сообщение прислала. Хочет провести со мной ночь. Дело молодое, сама понимаешь.

— Так поезжай. В чем вопрос?

— А если хозяин узнает? Мне запрещено от тебя отходить. Я должен тебя охранять.

— Рашид, но ты же знаешь, хозяин в больнице. Его только через неделю выпишут. Я никому не скажу, можешь быть спокоен. В доме только мы с тобой.

— А как ты тут одна будешь? Обслуги нет. Вилла пуста.

— Да ты же сам знаешь, что тут все спокойно. Я запру дверь и спать лягу. Только ты утром приезжай пораньше. Сразу в больницу поедем.

Рашид дружелюбно меня обнял.

— Ты — чудесная девушка. Если хозяин узнает, что я покинул рабочее место, то он меня уволит. Но ты пойми, эта швейцарка такая классная!

— Если классная, то давай действуй. Я тебя уверяю: никто ничего не узнает.

— Я тебе буду обязан.