— Сука ты, Алина, — только и смогла сказать я. — Где твой Давид? Что я должна делать?

Давид не заставил себя ждать и появился ровно через пару секунд. Он даже попытался поцеловать мне руку, но я не дала ему это сделать. Давид деловито подвинул стул ко мне поближе и сел.

— Детка, ты должна кинуть Георгию в стакан с водой порошок, который я тебе дам.

— Какой еще порошок? Это что, яд?

— Не волнуйся. Совершенно безвредный порошочек. Он просто на время затуманивает сознание. Угостишь Георгия Петровича бокалом вина, и через пятнадцать минут дашь ему на подпись эти бумажки. — Давид протянул мне синюю папку.

— Что это за бумаги?

— Тебя это не касается.

— Как не касается?

— Это финансовые документы. Он поставит подпись, и денежки с его счетов поступят на мой счет. Скажешь, что это счета из магазинов, в которых ты купила себе платья. Ты оказываешь мне эту небольшую услугу, а я на твоих глазах уничтожаю все негативы. Сумочку, которую ты потеряла на яхте, можешь забрать, она нужна была лишь для того, чтобы ты понимала — я не люблю шутить.

Давид встал, вновь попытался поцеловать мне руку, но я тут же ее резко отдернула. Он удалился. Алина посмотрела на меня с сожалением и прошептала:

— Прости.

— После того как Георгий подпишет эти бумаги, Давид первым делом уберет меня, а потом тебя — как ненужную свидетельницу его многочисленных темных дел.

Но Алина ничего не ответила. Еще раз прошептав «Прости!», она отправилась следом за своим благодетелем.

Я посмотрела вокруг — Рашида поблизости не было. Видимо, ему надоело пялиться на Алину и он решил подождать меня в машине. Положив папку с документами в тот же пакет, где лежала найденная сумка, я вышла из кафе. Рашид сидел в машине и курил. Я села с ним рядом и решительно произнесла:

— В больницу!

— Мы же только что там были!

— Я должна рассказать Георгию все начистоту.

— Зачем?

— Затем, что я не могу сделать то, что от меня требуют.

— А вот это уже не твоя забота. — Рашид достал из пакета папку. — Это документация?

— Да, — удивилась я.

— Знаешь, я все слышал, — честно признался Рашид.

— Как?

— Шеф снабдил нас аппаратурой, с помощью которой можно слышать, о чем говорят люди, сидящие на некотором расстоянии от тебя. Я сразу понял, что эти двое что-то от тебя хотят. То, что я услышал, — это просто кошмар. — Заметив, что я стою как окаменевшая, Рашид потряс меня за плечи: — Оля, ну что ты стоишь как статуя? Да пойми же ты, не нужно ничего шефу рассказывать. Ему сейчас и так тяжело. Я перерезал тормозные шланги в машине Давида. Недалеко отсюда есть довольно крутой спуск. Боюсь, что твоих друзей уже нет в живых. Давай прокатимся, посмотрим.

Рашид оказался прав. Через пару километров я заметила обрыв. Мы подошли к краю. На самом дне догорала перевернутая машина.

— Оля, я подумал, что тебе не нужны лишние проблемы, и решил тебе помочь. Я правильно сделал?

Я смотрела то на машину, то на Рашида.

— Если разрешишь, я сегодня свою швейцарку навещу. Не возражаешь?

Я грустно улыбнулась и кивнула в знак согласия.

Операция оказалась для Георгия роковой. Вроде бы она прошла успешно и Георгий уже шел на поправку, но не выдержало сердце, и его состояние резко ухудшилось. Видимо, сердце устало от такого количества операций. Я сидела у него сутками, молила бога, чтобы Георгий выздоровел, но чуда не произошло. Сердце остановилось…

Так закончилась моя жизнь с человеком, которого я сначала боялась, затем уважала, а потом боготворила. В последние дни, когда Георгий совсем неважно себя чувствовал, мы очень много с ним говорили, и я рассказала ему всю свою жизнь.

На похороны Георгия я не пришла. Зачем? Там было целое море родственников, которые просто разодрали бы меня в клочья, посчитав еще одной претенденткой на огромное наследство. Я вернулась в квартиру, которую он для меня снял. Первое, что я увидела, переступив порог, — документы на квартиру, лежащие на журнальном столике. Квартира была оформлена на меня… Забрав сестру

из частной школы, я устроила ее в школу возле дома и… поступила на факультет психологии, совмещая учебу с работой в магазине одежды. Мама моя скончалась в больнице от прогрессирующего цирроза печени, и я похоронила ее рядом с Дашей.

Однажды я встретила Димку, и былые чувства вернулись ко мне. Мы стали жить вместе, и первые месяцы действительно были замечательными. А потом что-то в нем надломилось, и он стал пить… В пьяном виде он становился нехорош — называл меня шлюхой, подстилкой, говорил, что ему тошно жить в моей квартире, потому что ее подарил мне спонсор, но все же жил в ней и портил мне нервы. Я смотрела на этого пьяного деспотичного мужика и не верила, что это мой Дмитрий. Димка, который носил меня на руках, смотрел в рот и говорил ласковые слова.

В какой-то вечер Димка закатил особенно шумный скандал. Часа два он орал и дебоширил, пока не выбился из сил, рухнул на диван и захрапел. Испуганная Тонечка выглянула из своей комнаты, подошла и прижалась ко мне. «Я так больше не могу…» — прошептала она. И я поняла, что наша совместная жизнь с Димкой кончилась.

Я часто бываю на могиле у Даши и всегда поражаюсь тому, что она вечно усыпана белыми лилиями. Я даже ходила к сторожу и спрашивала, откуда на могиле сестры лилии? Он удивленно пожал плечами и сказал, что не имеет понятия.

Я долгое время жила одна. Мужчины меня мало интересовали. Я получила диплом о высшем образовании и стала заниматься частной практикой — открыла свой кабинет. А однажды дверь моего кабинета открылась, и я увидела… Родиона.

— Консультации даете? — спросил он меня и сел на стул для посетителей.

— Смотря какие, — ответила я и улыбнулась. — Что у тебя случилось?

— Страдаю от неразделенной любви много лет.

— Правда?

— Как на духу.

— Кто она?

— Ее зовут Ольга. Так получилось, что она была девушкой моего шефа. Потом сошлась с каким-то идиотом, но сейчас живет одна, выучилась на психолога и ведет частную практику.

— Откуда такие подробности, интересно?

Дверь приоткрылась, и показалась счастливая Тонька, которая радостно закричала:

— Это я ему все рассказала! Родион мне часто звонил и всегда расспрашивал про тебя.

— Так это ты Даше лилии на могилу кладешь?

— Я, — кивнул Родион.

— Как же я сразу не догадалась… А что ж ты раньше ко мне не пришел?

Я перекладывала бумажки на столе и напряженно ждала ответа.