litbaza книги онлайнИсторическая прозаДарданеллы 1915: Самое кровавое поражение Черчилля - Александр Больных

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 84
Перейти на страницу:

Дарданеллы 1915: Самое кровавое поражение Черчилля

«Потери? А почему я вообще должен думать о потерях?». Извлечение пули под хлороформенным наркозом из руки раненного в госпитальной палатке 42-й дивизии на мысе Хеллес.

Дарданеллы 1915: Самое кровавое поражение Черчилля

Кладбища растут.

Дарданеллы 1915: Самое кровавое поражение Черчилля

Еще одна проблема плацдарма. Нехватка воды. Носильщики канистр 6-й артиллерийской батареи.

Дарданеллы 1915: Самое кровавое поражение Черчилля

Одна из пока немногочисленных союзных 18-фунтовых пушек на плацдарме. Проблему нехватки артиллерии будут решать уже после майских боев.

Хотя на плацдарм выгрузили еще несколько орудий, их было по-прежнему слишком мало. Артподготовка началась 6 мая в 10.30, а в 11.00 войска двинулись вперед. Но продвижение быстро застопорилось, столкнувшись с сильным сопротивлением турок. Впрочем, французы сумели выйти на намеченный рубеж, захватив турецкую траншею, и постарались закрепиться. Теперь настал черед англичан. 88-я бригада и части Морской дивизии в центре сумели пройти только 400 метров, но при этом так и не подошли к турецкой линии обороны, остановленные пикетами.

7 мая союзники попытались наступать дальше, но не сумели. Хуже того, фланговый огонь турецких пулеметов со стороны лощины Гулли приковал бригады к месту, не позволяя ей двинуться ни назад, ни вперед.

Утром 8 мая генерал Хантер-Уэстон бросил на помощь 88-й бригаде новозеландцев, которые ценой чудовищных потерь сумели отвоевать еще 400 метров. Вот как это смотрелось для участников: «Мы пробежали 200 ярдов, и меня посетила странная мысль: какие здесь красивые маки и лютики. Затем, вконец уставшие, мы рухнули на землю в небольшой впадине, задыхаясь. Сначала между солдатами было около 10 ярдов, но постепенно промежутки заполнялись солдатами, которые сумели добежать до нас. Но тут начался шторм, который с каждой секундой становился все сильнее, пока на нас не обрушился настоящий ливень раскаленного свинца. Мы в ужасе извивались на земле, судорожно стараясь хоть как-то зарыться с помощью наших примитивных инструментов. Вскоре пострадали четыре человека, лежавшие рядом со мной: один был убит, двоим сломало ноги, последний получил тяжелую рану в плечо. Вдруг меня ударило по ноге словно молотом. Я оглянулся со странным чувством облегчения, потому что решилась моя судьба, но это была только царапина. Затем другая пуля пробила мою шинель, третья оторвала два фута ремня моей винтовки. Затем раненый справа от меня получил пулю в голову, и его страдания закончились».

Несмотря на это, Хантер-Уэстон приказал в 17.30 возобновить наступление. Командир бригады полковник Джонстон попытался протестовать, но командир дивизии повторил приказ. Более того, генерал Гамильтон приказал начать общую атаку с целью захватить Критию и Ачи-Баба, бросив в бой 2-ю австралийскую бригаду. Атака захлебнулась, причем австралийцы потеряли половину состава. Бой превратился в бойню. На правом фланге французы, учитывая общее развитие ситуации, отошли назад.

В результате после трех дней боев союзники сумели продвинуться в среднем на 600 метров, но при этом потеряли более 6000 человек, треть участвовавших в наступлении. Причины были те же самые — полное отсутствие сведений о противнике, которое делало артподготовку совершенно бесполезной.

Именно во время этого сражения, когда генерал Гамильтон предложил Хантер-Уэстону попробовать наступать ночью, как это делали турки, чтобы снизить потери, тот произнес историческую фразу: «Потери? А почему я вообще должен думать о потерях?» Помните, что мы уже говорили об английских генералах? Наверное, эти обвинения имели под собой почву. При этом сам Гамильтон своей вины не видел. В беседе с Китченером он во всем обвинил турок, которые слишком умело прятали свои пулеметные гнезда.

В результате боев первой недели мая обе стороны понесли большие потери, им пришлось «зализывать раны». Как уже говорилось, началась подвозка подкреплений и подготовка к новым боям. Поэтому все следующие значительные события происходили на море в районе плацдармов союзников.

Дарданеллы 1915: Самое кровавое поражение Черчилля

7,5-см орудие Круппа обр. 1906 года. Одно из лучших полевых орудий турецкой армии.

* * *

От мысли использовать «Гебен» адмирал Сушон отказался достаточно быстро, ведь возле Галлиполи находился страшный противник. 2 мая линейный крейсер вышел в Мраморное море, чтобы обстрелять транспорты союзников у Галлиполи, но был обнаружен британским привязным аэростатом. Одного сообщения о появлении линкора «Куин Элизабет» хватило, чтобы «Гебен» бросился искать укрытие за скалистыми берегами Узостей. Вообще-то Сушон был целиком занят нейтрализацией активных действий русского Черноморского флота контр-адмирала Эбергарда, с которым германские корабли имели несколько стычек, не давших решающего результата. Русские поставили на входе в Босфор мины, на которых «Гебен» подорвался в декабре 1914 года, а «Бреслау» — в июле 1915.

Корабли союзников оказывали артиллерийскую поддержку высаженным войскам, но порядка на море было ничуть не больше, чем на суше. «Наглухо заблокированные» Дарданеллы, перед которыми были сосредоточены десятки кораблей, на самом деле больше напоминали проходной двор. Старые турецкие миноносцы свободно входили и выходили из пролива, а ведь следовало еще ждать и немецкие подводные лодки, их появление на Средиземном море было просто неизбежно. Впрочем, лодки союзников также орудовали в Мраморном море почти без помех. Главной опасностью для них были сильные течения и мели, но не турецкие корабли.

Однако беспечность союзников однажды должна была сказаться. 7 марта из пролива выскочил миноносец «Демирхисар», но на сей раз для блокирующей эскадры все кончилось благополучно, хотя мы еще узнаем о подвигах этого корабля.

Зато следующая попытка принесла результат. Ситуация в Дарданеллах в начале мая складывалась не слишком благоприятно для турок. Британские корабли обстреливали турецкие позиции на полуострове Галлиполи. Подводные лодки союзников хозяйничали в Мраморном море. Действия противолодочных сил турок не имели совершенно никакого успеха. И немецкие офицеры решили хоть как-то переломить ситуацию.

6 мая командир полуфлотилии эсминцев капитан-лейтенант Фирле получил радиограмму, в которой ему предлагалось попытаться атаковать британский броненосец, стоящий в бухте Морто. После выяснения отношений между Берлином, Константинополем и Чанаком на предмет того, кому подчиняется эта самая полуфлотилия, 10 мая Фирле получил приказ провести атаку. При этом он не должен был покидать Дарданеллы, чтобы не затруднить проход германским подводным лодкам, прибытие которых ожидалось в ближайшее время. Германское командование не питало ни малейших иллюзий относительно качеств турецких моряков, поэтому полученная Фирле инструкция требовала от него «немедленно идти в Чанак, захватив с собой немецких командиров и торпедистов для здешних 3 миноносцев».

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?