Женщина в вечернем платье. Ей-богу, смешно…

Мужчина в свитере. Послушай, Юнис, в этом доме осталась еще какая-нибудь выпивка? Лэнни спрашивать бесполезно. Он никогда не знает, где что лежит.

Мужчина в костюме (обнимая Юнис). Величайшая мамочка-сестренка-и-все-остальное-в-одном-флаконе, какой нет ни у одного художника в мире!

Юнис высвобождается не слишком резко, но с заметным неудовольствием.

Женоподобный молодой человек. А знаете, что Юнис штопает ему носки? Да-да! Я видел на нем заштопанные. Просто прелесть!

Мужчина в свитере. Женщина позади трона! Женщина, направлявшая его шаги, стиравшая ему рубашки и поддерживавшая его в тяжелые времена.

Женщина в вечернем платье (женщине в шароварах, вполголоса). Поддерживает в нем боевой дух… и его банковский счет.

Женщина в шароварах. Неужели… это правда?

Женщина в вечернем платье. Дорогая моя, это ни для кого не секрет. Откуда, как ты думаешь, он брал деньги «в тяжелые времена»? Из миллионов Хэммонда! Старый Хэммонд, конечно, выгнал свою дочь из дома, однако деньги у нее все равно есть.

Женоподобный молодой человек. О да, скажу я вам. Из высшего общества ее тоже выставили. Но она ни капельки об этом не жалеет, ни капельки.

Мужчина в свитере. Ну так как, Юнис? Где выпивка?

Юнис (с сомнением). Боюсь…

Лэнгли (встает). Она боится, что ей это придется не по вкусу. Но мы будем пить, одобряет она наше желание или нет. (С раздражением шарит в шкафах.)

Женщина в шароварах. Ну, правда, народ, уже поздно и…

Мужчина в костюме. Еще по рюмашечке, и топаем по домам.

Лэнгли. Эй, Юнис, а где у нас джин?

Юнис (открывает буфет и достает две бутылки, тихим голосом). Вот.

Мужчина в свитере. Ура! Сначала малютке!

Все кидаются к бутылкам.

Мужчина в костюме. По одному бокальчику и сматываемся. Эй, все! Еще тост. За Дуайта Лэнгли и Юнис Хэммонд!

Юнис. За Дуайта Лэнгли и его будущее!

Одобрительный гул. Все пьют.

Все (хором). Речь, Лэнни!.. Да!.. Давай, Лэнни!.. Речь!.. Давай!

Лэнгли (забирается на стул и стоит на нем, слегка пошатываясь, говорит с наигранной искренностью). Горчайшим мгновением в жизни художника является миг его триумфа. Свое одиночество он может осознать, лишь оказавшись посреди толпы. Художник – это горн, вызывающий на битву, в которой никто не хочет участвовать. Мир не видит и не хочет видеть того, что открыто ему. Я призываю людей настежь распахнуть двери своих сердец для самого святого из того, что свято, однако эти двери остаются запертыми… навсегда… (Хочет что-то добавить, но потом безнадежно всплескивает руками и повторяет с выражением тихой грусти.) навсегда…

Аплодисменты. Общий шум обрывается стуком в дверь.

Лэнгли (подпрыгивает от неожиданности на стуле). Войдите!

Дверь открывается, и появляется разгневанная домовладелица в грязном китайском кимоно.

Домовладелица (пронзительно, с возмущением). Мистер Лэнгли, этому шуму необходимо положить конец! Вы хоть знаете, который час?

Лэнгли. Марш отсюда!

Домовладелица. Леди из триста пятнадцатой говорит, что вызовет полицию! Джентльмен из…

Лэнгли. Ты что, не расслышала меня! Убирайся! Думаешь, я останусь в твоем мерзком доме?

Юнис. Дуайт! (Домовладелице.) Мы будем соблюдать тишину, миссис Джонсон.

Домовладелица. То-то же! (Уходит сердитая.)

Юнис. Правда же, Дуайт, не надо…

Лэнгли. Ах, оставь меня в покое! Отныне никто не будет указывать мне, что делать!

Юнис. Но я только….

Лэнгли. Ты становишься отвратительной, ворчливой мещанкой!

Юнис застывает, глядя на него.

Женщина в шароварах. Ну это ты уже слишком, Лэнгли!

Лэнгли. Меня тошнит от твоего желания везде сунуть свой нос! Думаешь, ты навек приковала меня к себе цепями благодарности!

Юнис. Дуайт! Ты же не думаешь, что я…

Лэнгли. Я прекрасно знаю, что думаешь ты! Думаешь, ты меня купила? Думаешь, купила до конца жизни за какие-то счета от бакалейщика?

Юнис. Что ты говоришь! (Вдруг пронзительно кричит.) Я не понимаю тебя!

Мужчина в свитере. Слушай, Лэнгли, поспокойней, ты не соображаешь, что говоришь, ты…

Лэнгли (отталкивая его). Проваливай к дьяволу! Вы все можете проваливать к дьяволу, если хотите! (Обращаясь к Юнис.) Ну а ты…

Юнис. Дуайт… пожалуйста… не сейчас…

Лэнгли. Нет! Именно здесь и сейчас! Я хочу, чтобы все они слышали! (Гостям.) Так вы думаете, что я без нее не обойдусь? Я вам покажу! С меня хватит! (Обращаясь к Юнис.) Слышала? С меня хватит! (Юнис стоит неподвижно.) Я свободен! Я прославлюсь на весь мир! Вам такое и не снилось! Я готов встретить единственную женщину, которую хотел в своей жизни, – Кей Гонду! Все эти годы я ждал того дня, когда познакомлюсь с ней! Я жил только ради этого! И никто не встанет у меня на пути!

Юнис (идет к двери слева, вынимает свою шляпку и пальто из груды одежды в углу, оборачивается к нему, тихо говорит). Прощай, Дуайт… (Уходит.)

Секунду в комнате стоит мертвая тишина; первой начинает двигаться женщина в шароварах, она идет за своим пальто, потом поворачивается к Лэнгли.

Женщина в шароварах. Такова-то твоя «Цельность».

Лэнгли. Если ты хочешь этим поддеть меня… (Женщина в шароварах уходит, хлопнув дверью.) И катись к черту! (Остальным.) Проваливайте! Все! Вон!

Общая суматоха с шляпами и пальто.

Женщина в вечернем платье. Ну, если нас гонят такими словами…

Мужчина в костюме. Ничего, не обижайся, Лэнни немного перебрал.

Лэнгли (смягчаясь). Простите. Всем спасибо. Но сейчас я хочу побыть один.

Гости уходят, сконфуженно прощаясь.

Блондинка (уходит одной из последних. Замешкавшись, шепчет неуверенно). Лэнни…

Лэнгли. Вон! Вы все! (Она уходит. На сцене остается один Лэнгли, который с изумлением оглядывает руины своего интерьера. В дверь стучат.) Вон, я сказал! Чтобы духу вашего тут не было! (Стук повторяется. Он идет к двери, резко распахивает ее. Кей Гонда входит. Она стоит, глядя на него, не произнося ни слова. Он спрашивает нетерпеливо.) Ну? (Она не отвечает.) Чего надо?