– Давно. Если честно, я вся извелась. Какое-то тяжелое сердце. Но я ему никогда не звоню на задание. Он, видно, пока не может.

Они еще немного прошлись по скверу, Настя показала, где свидетельница вроде бы видела еще одного человека. И тут позвонил ее телефон.

– Это Сережа, – радостно сказала она, – я включу громкую связь. – Да, дорогой. Наконец-то. Мы тут с Александром Васильевичем разговариваем в сквере. А что у тебя с голосом?

– Хорошо, что вы вместе. Настенька, новостей много, с какой начинать – хорошей или плохой?

– С хорошей.

– Мы нашли Элизу. Живую.

– Боже! Какое счастье. А что плохое произошло?

– Много чего произошло. И все из-за меня. Меня с этим делом как будто кто-то проклял. У Земцова не могло быть таких накладок.

– И что такое ужасное ты совершил?

– Я взял на квартиру бандитов Артема! Постороннего, неопытного человека, безумно влюбленного… Потому и не устоял перед его мольбами.

– Сережа, не тяни, – вмешался Александр Васильевич. – По голосу чувствую: что-то непоправимое?

– Возможно. Он в реанимации, в тяжелейшем состоянии. Мы вытрясли у этих подонков из карманов ножи и кастеты, а у них под штанами, на голом теле пояс для пистолетов. Короче, Артем без оружия бросился меня прикрывать под дуло…

– Сережа, – тихо спросила Настя, – с тобой тоже что-то случилось?

– Да так. Придурок прострелил мне правое плечо, с полу. Я затормозил с ответом… Ну, у меня пулю достали, перевязали.

– Сережа, вы всех взяли?

– Да. Двух живых и один труп.

– Почему труп? Иначе нельзя было?

– Вы не поверите. Когда Артема ранили, то есть сначала и я думал, что убили, ребята всех скрутили, надели наручники. И тут вышла из другой комнаты истерзанная, нежная девушка, увидела Артема с простреленной грудью, спокойно подняла с пола пистолет и просто изрешетила основного бандита.

– Боже… – еле выговорила Настя. – Где вы?

– В клинике Масленникова, конечно. Всех приняли, мне даже вам, Александр Васильевич, звонить не пришлось.

– Свои люди. Тебя там все знают, как облупленного.

– Сережа, а где Элиза? – спросила Настя.

– Тоже здесь. Говорю же: она избита, истерзана, отбивалась от изнасилования. Но мне пришлось к ее палате охрану ставить. Дело надо заводить. Он был обезврежен. Она его просто расстреляла. И мы, к сожалению, это видели.

– Значит, она отомстила за Артема. И за сестру, – всхлипнула Настя.

– Речь готовишь? – уточнил Сергей. – Готовь. Пригодится. Ладно. Все. Меня накололи чем-то болеутоляющим, я буду спать, и не вздумай, Настя, сейчас приезжать. Дуй домой, к ребенку и Маю. Я позвоню, когда проснусь и есть захочу.

– Все правильно, – сказал Александр Васильевич. – Насте нужно домой, а я подъеду.

– Вам надо, – сказал Сергей. – Артема повезли на операцию. Выходил тут ассистент, говорит, надежды практически нет. У вас есть чуйка. Спас он меня, если совсем честно, от верного конца, я, как последний лох, за плечо схватился от боли под стреляющим пистолетом.

Сергей отключился. Настя безмолвно и горько плакала. Как будто ливень полился по ее красивому лицу, которое не морщилось, не дрожало, не меняло очертание, а просто стало лицом несчастья.

– Поехали, Настенька, я отвезу, – сказал Александр Васильевич. – А сам туда. Ассистенты говорят, что надежды нет по объективным показателям, но главное – особенности организма, воля к жизни. А парень нашел любимую девушку.

– Да, – сказала Настя. – И она за него отомстила. Невероятный поворот.

– И за него, и за себя…

– А почему дело против нее?

– Формально это правильно. Это должно рассматриваться. Преступник был уже обезврежен.

– И теперь два оставшихся в живых все будут валить на покойного…

– Молодец. Да, это может стать большой проблемой.

Виталий Никитин долго звонил в ворота поместья Сечкина. Наконец они разъехались, и Виталий загнал свою машину во двор. Похоже, Игорь смотрел на него во все свои приборы и ждал, что он уедет. Но Виталий узнавал в основном офисе Сечкина: того нет на работе. Значит, не очень хочет встречаться. Кто бы сомневался!

Виталий вышел из автомобиля, поднялся на террасу, потянул массивную входную дверь. Она заперта! С ума сойти. Этот тип действительно больной на всю голову. Виталию нужно было приехать к нему сразу! Когда… Сначала они себя убедили, что все, как обычно, ждали звонка от дочери или ее приезда. Потом посыпалась чудовищная информация, возникли в его жизни Лида Сикорская и их убитая дочь… Он не справился с этим. Он вдруг понял, что за родную кровь нельзя было расплатиться квартирой. И все показалось таким дурным предисловием к основному горю, что… Но выжил. И этого Сечкина знает лучше, чем замотанные следователи, у которых забиты морги трупами, убийц которых они никогда не найдут.

Он нажал медный антикварный звонок и не отнимал руки очень долго, пока дверь не распахнулась. Сечкин стоял перед ним в бермудах и странных тапках, похожих на войлочные бахилы. А у него же полы из ценного дерева. Виталий посмотрел на эксклюзивный паркет холла и подумал, что это дерево, эта работа надолго переживут Сечкина, у которого ни ребенка, ни котенка. Впрочем, все возможно, конечно, он же хотел жениться на Элизе. Но при том, что он – бледная моль, а Элиза – красавица, у Виталия никогда не было сомнений в том, что жениться на ней он хочет по расчету. Прилепиться к его, Виталия, бизнесу.

– А в чем дело? – спросил Виталий. – Почему не открыл дверь сразу? Я парковался и шел по твоему двору минут десять. И ты в это время меня рассматривал.

– Я был обязан все бросить и мчаться тебя встречать, Виталий? Приличные люди договариваются о встрече заранее и по телефону. Ты, кажется, знаешь: я не люблю незваных гостей.

– Какие гости! Что ты бредишь? Ты прекрасно знаешь, зачем я приехал, и просто так ты от меня не избавишься. Сдвинься как-нибудь и дай мне пройти. Слушай, ты ходишь в такой фигне по дому, чтобы заодно полировать паркет? Я в шоке. Меня еще никогда в такой степени не изумлял выбор Элизы. Никогда не вмешивался в ее личную жизнь, но на этот раз спрошу. Когда она вернется.

– Спроси, – умудрился ответить Игорь, почти не разжимая губ. Он дал возможность Виталию войти и потащился в своих полотерах в сторону гостиной.

Виталий какое-то мгновение стоял, глядя ему вслед. Тон! Этот мстительный тон! Он оскорбился и не удержался. Игорь был уже в гостиной, когда Виталий сзади схватил его за плечо и толкнул в ближайшее кресло. Тот попробовал вырваться, но Виталий просто вжал его, не давая шевельнуться.

– Ты пьяный или свихнулся? – спросил Сечкин. – Ты что делаешь?