В 1981 году под редакцией Глории Анзальдуа и Черри Морага вышел сборник «Этот мост называется моей спиной» (This Bridge Called My Back), в котором собраны работы, ставшие основополагающими в теории феминизма и признанные «сложным слиянием расового, классового, гендерного и сексуального элементов самосознания, общих для угнетения и освобождения „цветных“ женщин». В 1987 году вышла еще одна важная для истории феминизма книга Глории Анзальдуа «Пограничная область: новые метисы» (Borderlands: The New Mestiza), в которой она рассказывает о том, что значит быть лесбиянкой и феминисткой чикано.

В 1983 году писательница и активистка Элис Уолкер ввела термин «женщинистка»[55], написав в своем сборнике «В поиске садов наших матерей: проза женщинисток» (In Search of Our Mothers’ Gardens: Womanist Prose) следующее: «Женщинистка относится к феминистке так же, как лиловый цвет — к лавандовому». Для самой Уолкер и многих чернокожих женщин-последовательниц женщинизм стал способом разграничить звучание голосов, целей и потребностей «цветных» феминисток и то направление деятельности, что было предпочтительно для большинства «белых» представительниц движения. Не последние роли играли и другие участницы «черного» феминизма: Одри Лорд, Анджела Дэвис и белл хукс: они писали и говорили о важности практики феминизма, при которой рассматриваются особенности формирования человеческого опыта под влиянием расового, классового, гендерного и сексуального самосознания. В написанном в том же 1983 году эссе «Могут ли угнетенные говорить?» (Can the Subaltern Speak?) Гайятри Спивак критикует наметившуюся во «второй волне» тенденцию говорить о женщинах вне западного мира как о требующих спасения безликих объектах. В 1984 году в Великобритании вышла «Панорама „черного“ феминизма», специальный выпуск журнала Feminist Review («Феминистское обозрение»), где авторы выражали обеспокоенность тем, что основное направление феминизма считает женщин не из западных стран неспособными постоять за себя. Кроме того, они указали на отсутствие внимания к проблемам чернокожих женщин в Великобритании. В этот выпуск журнала вошло эссе Валери Амос и Пратибхи Пармар «Вызов империальному феминизму» (Challenging Imperial Feminism). В 1988 году под редакцией Шабнам Груол, Джеки Кей, Лилианы Ландор, Гейл Льюис и Пратибхи Пармар вышла книга «Планируя поездку: эссе афроамериканок и женщин третьего мира» (Charting the Journey: Writings by Black and Third World Women), в которой они продолжили рассуждать на заданные темы.

Таким образом, участниц «второй волны» волновали вопросы равной оплаты труда, освобождения от сексуального и физического насилия, доступа к средствам контрацепции и разрешения абортов, а также организации заботы о детях на государственном уровне. В этот период зародилась теория феминизма в том виде, в котором она существует сегодня, начавшись с феминистской публицистики и созданных программ обучения. Как и в случае с «первой волной», здесь также возникали разногласия, радикальные направления отделялись от более либеральных, а «цветные» женщины продемонстрировали, каким образом расовое и классовое самосознание должно было стать центральным мотивом дальнейшего развития движения.

«ТРЕТЬЯ ВОЛНА» (1990-е — 2012 г.)

За этот период феминизм разросся, изменился и вслед за существовавшими во «второй волне» ограничениями разделился на множество течений. Произошло несколько событий, давших новой «волне» импульс. В 1991 году профессор права Анита Хилл обвинила судью Верховного суда Кларенса Томаса в сексуальных домогательствах. И Хилл, и Томас — афроамериканцы, и последовавший затем отзыв обвинений многим показался отражением того, что людям сложно поверить показаниям чернокожей женщины и различить важную связь между расовым и гендерным притеснением. Ребекка Уолкер, дочь Элис Уолкер, написала о случившемся статью в Ms., в которой провозгласила начало следующей «волны» феминизма: «Я не постфеминистка, я — „третья волна“».

«Третья волна» характеризуется постановкой множества задач, среди которых было успешное проведение в США в 1994 году Закона о борьбе с насилием над женщинами. В то же время музыкальную сцену штурмовали участницы панк-рок-движения Riot Grrrls, которые хотели быть услышанными, а в академическом сообществе изменилось видение женского движения: теория феминизма перестала концентрироваться исключительно на женщинах, начав рассматривать вопросы гендера более широко. Зарождение в 1990 году квир-теории[56] в рамках научного феминизма сильно повлияло на жизнь за стенами университетов.

Здесь снова не получится обозначить границы перехода между «волнами»: если мы что-то и знаем о феминизме, так это то, что его невозможно вписать ни в какие категории. Помимо текстов, опубликованных в конце 80-х годов «цветными» учеными, изучавшими феминизм, существуют и другие теоретические работы, ставшие знаковыми для «третьей волны».

В период между концом 80-х и началом 90-х авторы, среди которых Ив Кософски Седжвик, Джудит Батлер и Гейл Рубин, говорили, что важно различать понятия «пол» как биологическую идентичность, данную от рождения, и «гендер» как идентичность, по их утверждению, социально обусловленную. Основная идея нового феминизма заключалась в следующем: категории «мужского» и «женского» по отношению к человеку перестали считаться предопределенными; на смену пришло понятие пластичности, ибо каждый может либо идентифицировать себя через любую из этих двух категорий, либо вовсе их не использовать. Квир-теория, созданная указанными выше авторами, повлияла на наше представление о поле, гендере и сексуальности, а также обратила внимание общества на важность включения в инклюзивный феминизм всех этих составляющих нашей личности.

Термин «интерсекциональность» впервые был введен в 1989 году профессором права Кимберли Креншоу, сравнивавшей различные аспекты личностной идентичности с пересечением дорог: нельзя описать одну, не описав второй. Термин, использованный для рассмотрения различных видов угнетения в обществе, — помимо факторов, на которые долгие годы указывали «цветные» женщины, речь идет о расе, классе, гендере и сексуальности, — стал лозунгом и инструментом для дальнейшей организации движения феминизма. Продолжив работу Креншоу, профессор социологии Патрисия Хилл Коллинз разработала и описала пути, по которым эти пересечения превращаются в модели угнетения.

В 2000 году Дженнифер Баумгарднер с Эми Ричардс опубликовали «Манифест», представляющий собой смешение популярного и научного феминизма и исследующий связь между girl power 90-х, представленной запоминающимися слоганами, женскими музыкальными группами и телесериалом «Баффи — истребительница вампиров», и политическими прениями, в основе которых по-прежнему лежало ущемление прав молодых феминисток. Баумгарднер и Ричардс говорили о том, что, празднуя победы, важно продолжать бороться за политические привилегии.