– Лесс, не нравится мне это, – невпопад ответили там же.

Пытаясь не дать голове разлететься на кусочки, Верьян вцепился себе в волосы. Они росли, удлиняясь с каждым мгновением. Растущие волосы, не умещаясь в пригоршнях, пучками пролезали между пальцами и сразу сплетались в косички, а те вспухали и твердели.

Голова потяжелела. Мука выгнула хребет назад, затем завернула тело в обратном направлении. Боль резко стихла, но тотчас во всех местах разом зачесалась кожа, вспоротая молодой чешуей.

Перерождение завершилось. Совершенно новое существо поднялось на четвереньки, присматриваясь к потерявшему многоцветность и четкость миру. Вокруг было враждебное расплывчато-серое марево. Когти растерянно царапнули пол.

Существо неуверенно встало на ноги. Сил прибавилось, однако голод тоже возрос. Темное пятно напротив, двинувшись в сторону, обрело форму. Концентрируясь на нем, возродившийся сместил фокус восприятия, и зрение прояснилось.

Теплокровные. Двое. Задвигайся они в этот момент – и в комнате появилось бы два трупа. Но людей парализовало от страха. Это их спасло.

«Ес-с-с-сть», – ластясь, нашептывали ему змеи, а может быть, сам голод. И горгон метнулся прочь из комнаты – к свободе, к еде. Он чуял ее издалека и шел к ней кратчайшей дорогой. Она была где-то здесь неподалеку. Белая. Мягкая. Вкусная.

Переродившийся не мог ясно мыслить – теперь у него был не один разум, а сотня. Мысли множества крохотных голов смешивались в одной большой. Из этой мешанины он выбрал самую простую и жизненно необходимую. Жрать…

Его вело змеиное чутье. Вниз. В сторону. Хоронясь от случайных встречных в сумраке коридорных ниш, горгон продвигался к цели. Первое попавшееся его не устраивало. Она была где-то здесь. И он ее найдет.

Долго искать не пришлось. Человечинка. Вкус-с-с-ная. Змеи предвкушающе зашипели.

Обернувшись на шорох, девушка застыла, пойманная немигающим взглядом горгона. Тяжелая корзина выпала из ее враз ослабевших рук.

Он метнулся вперед, предвкушая, как вонзит когти в мягкую плоть, раздирая внутренности и добираясь до печени. Но сильный удар отбросил его в сторону и впечатал в каменную кладку. Горгон шустро откатился, и следующий удар пришелся на пустое место. Перевертыш извернулся, пытаясь разглядеть нападавшего.

Впереди была зеркальная стена.

Мощнейшая силовая волна снесла с петель дверь, выбив ее вместе с остолбеневшим горгоном. Его вынесло на площадку для сбрасывания мусора. Перевертыш чудом зацепился когтями за огороженный край. Далеко внизу бесновался, бросаясь на острые камни, прибой. Но не он страшил перерожденного, а скрывающийся за зеркальной стеной, взгляд на которую замораживал самого горгона.

Поэтому он начал сползать вниз, под площадку, находя в скале когтями почти невидимые трещины. Вниз. В расщелины. Лишь бы подальше, в первую очередь от напавшего мага. А голод можно утолить и позже…

* * *

– Ваше Величество! Очнитесь! – Соунник совершенно непочтительно трясла мою императорскую особу.

– А?.. Что?.. – Я заморгала, пытаясь осознать возвращение в собственное тело.

Оно казалось тяжелым, неповоротливым, неудобным. К тому же меня затошнило – с сознанием вернулись и чужие воспоминания.

– Простите меня, Ваше Величество… – отпрянула от меня девушка. – Я испугалась. Мне показалось, что вы… вы…

– Заснула? – Мы с тошнотой решили признать временную ничью.

– Д-да… – Лейди окончательно смешалась.

Как же! Наверняка я выглядела точно покойница. Перепугала бедную девочку так, что она даже начала заикаться.

– У меня был тяжелый день, Соунник, вот и разморило перед камином. Надеюсь, я могу рассчитывать на вашу сдержанность и деликатность при обсуждении произошедшего здесь?

– К-конечно, Ваше В-величество.

– Вот и славно. – Хлопнув в ладоши, я осторожно поднялась на ноги, стараясь не трясти головой, и как бы между прочим заметила: – Ах да, о моей маленькой просьбе. Вы не одолжите мне свою служанку, Соунник? Камеристке требуется помощь в переделке моих туалетов. Боюсь, ей одной за ночь не справиться…

Девушка кивала, как китайский болванчик: мол, «да, разумеется, она одолжит», «не беспокойтесь, сейчас же пришлет», «услужить Императрице – честь для всех домочадцев Клыка Шторма».

С победной улыбкой я вышла из залы вслед за сопровождающим меня лакеем. Пусть тошнота подкатывала к горлу, стоило подумать о горгоне, зато я знала, каким именно образом Проклятый Ублюдок покинул замок. Чуток магии иллюзий, столько же пространственной, крепкая веревка с частыми узлами, немножко собственной ловкости, а также добавить капельку везения – и Верьян Илиш останется с носом.

«Предаем предателя?» А что, в этом даже есть своя горькая прелесть.

…Ночи на Севере светлые, ясные, прозрачно-синие. Как зимняя прорубь. И такие же холодные. У нас с Эоной зуб на зуб не попадал. Вот как раз под эту четкую дробь мы и добрались до обрыва, откуда был виден Остров. Неран размытой громадой темнел у самого горизонта.

Отлив обнажил шершавое брюхо берега, которое лизали набегающие волны. Спуск к воде был не из легких. Хорошо еще к полуночи дождь прекратился, а ветер, очистив небо, улегся.

– Рель, что дальше? – шмыгнула носом подруга.

– Что, пророчицу нашла? – рыская среди мокрых камней, огрызнулась я. – Помогла б лучше, чем вопросы задавать…

– Чем?

– Знак ищи. Чует моя печенка, он должен быть где-то тут. Помнишь, как тогда у Тихой речки? – Размышления были скорее для себя, чем для подруги. – Должен же у неранок быть предусмотрен способ возвращения на Остров! Глупо пускаться в Поиск, не зная, как назад вертаться. Не зря же Кирина про Клык Шторма упомянула…

– Какой он, знак этот? Ой… – Эона оскользнулась и чуть не упала. – На что похоже-то?

Хороший вопрос. Я замерла у кромки воды, глядя на лениво накатывающие волны.

– Да хмарь его знает. Неранское что-то, наверное… – задумчиво протянула я. И неудачно сострила: – На имперскую печать не похоже, так уж точно.

– А на что похожа имперская печать? – не замедлила поинтересоваться подруга.

Мокрая галька скрипела под сапогами. С каждой минутой становилось все холоднее. Занесло же нас.

– Забудь. Ищи что-нибудь необычное. Необычно-неранское.

– Что-то неранское, – бубнила себе под нос светловолосая, бесцельно шатаясь вдоль берега.

– Угу. Например, вот такое. – Я достала из-за ворота амулет Кирины.

Лунный свет заиграл на его лепестках. Кулон мягко засиял и дернулся из моих заледеневших пальцев. Шнурок болезненно впился в тонкую кожу шеи. Я наклонила голову, и амулет с нее соскользнул, зависая в воздухе. Потом завертелся на месте, вбирая в себя все больше и больше лунного света. Вскоре образовавшийся светящийся диск мог поспорить с луной. Чтобы быть ближе к сопернице, он поднялся повыше.