Советское правительство, касаясь содержания своих договоров с союзниками и размещения их военных баз на территории СССР, заверило, что соглашение с Великобританией в отношении Германии не распространяется на Японию и что оно не предоставляло и не намерено предоставлять территории для иностранных военных баз на советском Дальнем Востоке третьим государствам.

В свою очередь Москва поинтересовалась, как Токио может объяснить широкомасштабную переброску японских войск в Маньчжоу-го. Такие действия были несовместимы с заявлением японской стороны о соблюдении пакта о нейтралитете с СССР и объективно служили прикрытием подготовки Японии к нападению на США.

Тоёда пытался оправдать сосредоточение японских войск в Маньчжоу-го ответственностью Токио за ее оборону в условиях, когда СССР находится в состоянии войны с союзником Японии по тройственному пакту, являющемуся фундаментом ее внешней политики, и предупредил, что увеличение числа судов, следующих со стратегическими грузами из США во Владивосток, ставит Токио в сложное положение перед его союзниками.

14 августа была провозглашена Атлантическая хартия США и Великобритании, не только направленная на «уничтожение нацистской тирании», но и содержащая требования к «государствам, которые угрожают или могут угрожать агрессией за пределами своих границ», «отказаться от применения силы»[305].

И хотя этот документ был подготовлен президентом США Рузвельтом «на случай разгрома России, чтобы дать Америке возможность вмешаться не в качестве воюющей стороны, а в качестве посредника»[306], что вызвало сильное раздражение Политбюро ЦК ВКП(б)[307], его антияпонская направленность являлась довольно прозрачной и послужила серьезным предупреждением против нападения Японии на СССР. Это, наряду с антигерманской направленностью Атлантической хартии, стало причиной присоединения СССР к данному соглашению 24 сентября 1941 г., правда, с оговоркой, что применение этих принципов на практике должно учитывать особенности исторического развития каждой страны. Оговорка касалась прежде всего положений хартии об отказе от территориальных приобретений, на которые рассчитывало советское руководство, как это следовало из предварительных условий, выдвинутых Молотовым в ответ на предложение Токио о заключении пакта о ненападении 18 ноября 1940 г.

После совещания у императора Хирохито, состоявшегося 6 сентября, Зорге 14 сентября информировал Москву о том, что японское правительство решило не предпринимать нападения на СССР, хотя и оставит свои войска в Маньчжурии на случай его поражения в войне с Германией. Советский разведчик сообщал также, что после 15 сентября советский Дальний Восток можно считать в 1941 г. гарантированным от угрозы нападения со стороны Японии, так как на том же совещании было решено сконцентрировать все силы для войны с США в ЮВА и на Тихом океане[308].

Сложившаяся ситуация позволила перебросить в первой половине октября из восточных районов СССР три стрелковые и две танковые дивизии для сражения под Москвой[309].

15 ноября координационный комитет утвердил план войны на Тихом океане, в котором, в частности, было решено добиваться «по желанию двух стран — Германии и Советского Союза — привести эти страны к миру и привлечь Советский Союз на сторону стран оси»[310].

Несмотря на отказ Берлина и Москвы от мирных переговоров, некоторые влиятельные представители военных кругов, в частности военный атташе Японии в СССР М. Ямаока, в мае 1942 г. поддерживали эту широкую альтернативу с целью концентрации всех сил держав оси на войне против англосаксонского блока[311].

Таким образом, на основании изложенного выше можно сделать следующие выводы:

1. В течение рассматриваемого периода Советский Союз в своих отношениях с Японией был заинтересован в сохранении пакта о нейтралитете для того, чтобы в более благоприятных условиях отразить агрессию со стороны Германии и ее европейских сателлитов.

2. Япония, с одной стороны, также была заинтересована в сохранении в силе этого пакта с целью обеспечения безопасности «на севере» при нанесении ею удара на юге и востоке от японской метрополии, но, с другой стороны, придерживаясь стратегии «спелой хурмы», разработала оперативный план нападения на СССР под названием «Кантокуэн» («Особые маневры Квантунской армии»).

3. После нападения Германии на СССР стратегия «спелой хурмы» заменила стратегию втягивания Советского Союза в состав участников тройственного пакта путем заключения «пакта четырех».

4. Несмотря на наличие в Японии экстремистских группировок, ратовавших за немедленное нападение на СССР, японское правительство, придерживаясь упомянутой стратегии, приняло решение не вводить в действие соответствующий оперативный план в случае, если СССР сумеет вопреки германскому вторжению сохранить свой суверенитет.

5. План «Кантокуэн» предполагалось реализовать только в том случае, если Советский Союз под ударами вермахта прекратит свое существование как субъект международного права, и, следовательно, советско-японский пакт о нейтралитете 1941 г. утратит свою силу.

После провала японо-американских переговоров на рассвете 7 декабря 1941 г. японская эскадра при поддержке авиации внезапно нанесла сокрушительный удар по американскому флоту в гавани Перл-Харбор (Гавайские острова), реализовав принципиальное решение координационного совещания правительства и ставки в присутствии императора от 6 октября того же года о начале войны против США, Великобритании и Нидерландов. Почти одновременно с этим японские войска начали высадку десанта на севере Малайи и совершили налеты на аэродромы в этой стране и в Сингапуре.

8 декабря США и Великобритания объявили войну Японии.

В тот же день был обнародован рескрипт Хирохито об объявлении войны США. Вслед за этим их примеру последовали гоминьдановский Китай, Нидерланды, Франция, ЮАР, Канада, Австралия, Новая Зеландия и ряд латиноамериканских государств.

11 декабря по инициативе Токио был подписан пакт между Японией, Германией и Италией о вступлении в совместную войну против США и Великобритании с обязательством не заключать перемирия или мира с этими государствами.