Пакс благодарно кивнула Стэммелу, поборов искушение впервые подержать в руках столько денег.

— А сколько взять на первое время, сэр? — спросила она.

— Я же понимаю, что тебе хочется почувствовать себя богатой. Ну возьми монет десять — вполне хватит, чтобы закружить тебе голову. Слушай, казначей, выдай ей пару нити медяками на размен.

Мужчина за столом кивнул и, поменяв деньги, протянул Пакс свиток. Расписавшись в двух местах — за все деньги и за полученное на руки, Пакс под нажимом Стэммела пересчитала монеты.

— Здесь тебя не обманут, но в любом другом месте — непременно постараются надуть, — объяснил сержант. — Привыкай считать быстро и без ошибки.

Приятная тяжесть оттягивала поясной кошелек Пакс. Девушка задумалась о том, скоро ли она сможет расплатиться с отцом за приданое. От этих мыслей ее отвлек Сабен, вышедший на плац вслед за ней.

— У меня никогда в руках столько денег не было, — искренне сказал он, улыбнувшись.

— У меня — тоже, — ответила она. — И представь себе — каждый месяц мы будем получать по столько же или даже больше…

— Что ты хочешь купить первым делом?

Пакс быстро мысленно пробежала список желаемого и осторожно предложила:

— Я вот думаю, нет ли здесь поблизости местечка, где можно было бы купить пряников или чего-нибудь в этом роде…

Сабен рассмеялся:

— Нет, мы с тобой точно деревенские увальни. Я тоже как раз подумал о сладком креме. Знаешь, такой продают на ярмарках? Мне обычно доставалось только лизнуть на донышке, а я, наверное, целую миску умял бы, не подавившись. А потом… потом я куплю что-нибудь сестренкам. Ну ленты там или еще что-нибудь такое. Стэммел сказал, что можно будет передать это с очередным курьером герцога на север. Главное, чтобы посылка была нетяжелой и маленькой. А кто-нибудь из моих обязательно приедет к крепости на осеннюю ярмарку. Там они мой подарок и получат.

Пакс о подарках не подумала и почувствовала себя виноватой.

— Я… я бы хотела отложить что-то, чтобы расплатиться за свое приданое.

— Что? — удивился Сабен. — Ты ведь говорила, что не хотела замуж и не любила того парня…

— Расплатиться с отцом, — холодно повторила она. — Он ведь уже передал деньги, когда я убежала.

До этого дня Пакс никому, кроме Стэммела, не рассказывала об обстоятельствах своего побега из дома.

— Понятно, — вздохнул Сабен. — Но слушай, ты ведь не давала согласия…

— Нет, но отец был уверен, что сумеет убедить меня или заставить. В общем, деньги он уже отдал.

— Но если ты не соглашалась, значит, это уже его проблемы, — заявила Барра, услышав их разговор где-то посередине.

Пакс пожалела, что вообще затронула эту тему.

— Не знаю, Барра, может, ты и права, но мне будет спокойнее, если я смогу расплатиться с отцом. В конце концов, дело не в нем. Эти деньги очень нелишние в семье — моим братьям и сестренкам.

Барра пожала плечами, а Сабен поинтересовался:

— Ты хоть знаешь, сколько это?

— Ну, не точно…

На самом деле Пакс понятия не имела, сколько отец передал за нее несостоявшемуся жениху. Все, что она слышала по этому поводу, — это уверения жены мельника в Трех Пихтах, что приданое было не меньше, чем то, что вручил три года назад старый Амбой сыну лавочника из Скалистого Форта, выдавая за того свою дочь. Эти подробности, решила она, не добавят ясности в разговор. А Сабен и сам понял, что дальнейшие расспросы бессмысленны.

Молодые солдаты, свободные от службы, стали собираться в город. Стэммел предложил им подождать, а после полудня собрал своих подчиненных и объявил им:

— Ну что ж, вы получили свои первые деньги… Пошли вместе? Я покажу вам, где, как и на что можно их потратить.

Вик позвенел монетами:

— Сэр, а я уже знаю, как их тратят. И у меня есть свои планы…

— Поступайте как знаете. Я вам не нянька и не надсмотрщик, но и не хнычьте, если останетесь без гроша в первый же день. Все, что я могу, — это показать вам безопасные места, где можно спокойно выпить и почти не опасаться карманников. Да и предостеречься от того, чтобы оказаться избитым в переулке, тоже нелишне.

— Неужели в городе так опасно? — удивился Сабен.

— Да кто посмеет напасть на нас? Мы же вооружены, — сказала Пакс.

— Именно такое отношение, — сурово сказал Стэммел, — оставляет роту каждый год без нескольких отличных бойцов. Поймите — вы сильны только все вместе, в строю. Поодиночке против банды уличных грабителей вы бессильны. В лучшем случае очухаетесь через несколько часов без гроша и с переломанными ребрами. Хуже, если вас убьют, а если совсем не повезет, окажетесь в фургоне работорговца — в кандалах, с клеймом на лбу и с мешком на голове. Вы, молодые солдаты, за исключением, быть может. Вика и Джорти, не знаете всех опасностей города. Именно поэтому я и собираюсь пойти сегодня с вами вместе.

Через полчаса Стэммел и дюжина его солдат ввалились в большой зал таверны «Танцующий Петух». Высокий дородный мужчина в зеленом фартуке выскочил им навстречу.

— А, Маттис Стэммел пожаловал, — радостно приветствовал он сержанта. — А это кто — пополнение? Рад познакомиться, ребята. Солдаты герцога Пелана — всегда желанные гости в моем заведении. Что будем заказывать?

— Знаешь, Больнер, принеси-ка нам хорошего эля, и побольше! Я полагаю, у нас есть повод красиво пообедать.

— Где присядете? Здесь или в отдельной комнате?

Стэммел оценил шутку трактирщика и рассмеялся:

— Неужели ты думаешь, будто герцог стал платить первогодкам столько, что они каждый выходной смогут заказывать себе кабинет?

— А разве не так? Тут поговаривают, что, судя по договору с герцогом, вам за каждый медяк должны по золотой монете платить.

— Неужели? Слушай больше. Да и что нам, бедным солдатам, до договоров и прибылей начальства. Мы ведь, того и гляди, помрем от голода и жажды прямо в твоем кабаке, создав ему дурную славу.

В зале раздался взрыв хохота посетителей.

— Садимся здесь, — показал Стэммел на длинный стол почти в центре зала.

— А почем здесь эль? — с деланным равнодушием осведомился Сабен, позвякивая монетами в кошельке.

— В прошлый раз, когда я был здесь, он стоил три пажа кружка и один нити — кувшин. Дешевле, чем где-то, дороже, чем еще где-то. Но, по крайней мере, Больнер не разбавляет свой эль и не согласится за деньги подсыпать в него дурман или яд, как это подчас делают другие трактирщики. В общем это хорошее место и безопасное — насколько таверна вообще может быть такой. Кроме того, зарубите себе на носу: ни Больнеру, ни любому другому трактирщику нельзя доверять секретов. Как козлу — сторожить капусту. Эти ребята любую информацию превращают в деньги. Так что если кого-нибудь застанут за разговорами о делах роты, о которых посторонним знать ни к чему, объясняться будете со своими капитанами.