Ирритант CS (VII)

Вещество Си-Эс (шифр армии США – CS, армии Франции – CB, Советской армии – Р-65) оказывает сильное раздражающее действие на слизистые оболочки глаз и верхних дыхательных путей. Возможно крапивное действие на влажную кожу. Порошок белого цвета с температурой плавления +95 °C. Плохо растворим в воде, гидролизуется медленно. Облако аэрозоля в безветренную погоду сохраняется на местности 10–15 минут. Непереносимая концентрация 0,001 мгмин/л. Применяется в виде аэрозоля в помощью боеприпасов взрывного действия и диспергирующих устройств, а также в виде пиротехнических смесей [7, 607].

В 1958 г. англичанами была установлена высокая «эффективность» CS при подавлении беспорядков на Кипре [36]. В дальнейшем он прошел боевой путь во Вьетнаме в качестве средства для выкуривания партизан как из подземных убежищ, так и из целых районов, важных для интересов США. Американская армия в 1965–1972 гг. израсходовала в Южном Вьетнаме 6800 т CS. Помимо прочего, в ходе боевых действий (и, таким образом, прямых опытов на людях) выявились тератогенные свойства этого ОВ. Следствие этих опытов: в 1973 г. вещество CS пришлось снимать с вооружения американской полиции [7]. И тут подоспел советский генералитет со своими нуждами. Мощный выпуск вещества CS («продукта 65») был организован по заказу армии в середине 70-х гг. в цехе № 73 ПО «Химпром» (Новочебоксарск, Чувашия). «Засветился» продукт Р-65 в апреле 1989 г. в Тбилиси, где был применен армией в качестве «нетабельного» (то есть в виде не стоявших на вооружении гранат К-51) [709] средства для разгона демонстрантов и где у 18 из 19 погибших в легких обнаружили «химию».

Ирритант CR (VIII) – дибенз-[b,f]-[1,4]-оксазепин – был синтезирован в 1962 г. в Швейцарии, где и было обнаружено его раздражающее действие (табл. 10). В 1973 г. CR был принят на вооружение полиции и армии Великобритании. Часто рассматривается в качестве альтернативы CS [7]. Может применяться для заражения местности и приземного слоя атмосферы [7, 8].

Ирритант CR (VIII)

Ирритант Си-Эр (шифр армий США и Великобритании – CR) оказывает сильное раздражающее действие на глаза, носоглотку и кожу. При контакте аэрозоля со слизистыми оболочками глаз возникают обильное слезотечение, резь в глазах (возможна временная потеря зрения). Вдыхание аэрозоля вызывает сильный кашель, чихание и насморк. При попадании на кожу оказывает крапивное действие, степень поражения определяется дозой ОВ и влажностью кожи. Непереносимая концентрация 0,003 мг/л. Болевые ощущения исчезают через 15–30 минут после удаления ОВ. Порошок желтого цвета с температурой плавления +72 °C. Малолетуч. Плохо растворим в воде, гидролизуется медленно, сохраняя в водных растворах раздражающее действие. Хорошо растворим в органических растворителях [7, 607].

CR применяется как тонкодисперсный аэрозоль, в чистом виде, в форме пиротехнических смесей или растворов. В сравнении с другими синтетическими ирритантами создает более выраженный дискомфорт. При 20 °C концентрация насыщенного пара CR почти в 400 раз выше его пороговой концентрации [7, 8].

В 70-х гг. в США была создана технология промышленного получения еще одного синтетического ирританта, проходившего в армии США под шифром CH, – 1-метокси-1,3,5-циклогептатриена (табл. 10). Это жидкость с довольно высокой температурой кипения (115 °C), что может быть использовано при выборе специфических видов применения [8].

В Советском Союзе не прошли мимо ни CS, ни других ОВ этой группы. Однако по состоянию на 1997 г. находились на снабжении армии РФ и хранятся на ее складах три ирританта – адамсит (III), хлорацетофенон (II) и CS (VII) [513].

Не менее сложна реальная история и другой группы несмертельных ОВ – инкапаситантов. Эти ОВ обычно предназначаются не для уничтожения живой силы противника, а для выведения ее из строя [6–8]. Состав этой группы веществ неопределенный. Одни авторы относят к ним лишь психотропные ОВ [7], другие – более широкий круг веществ [8]. Столь же неясно, относить ли к этой группе вещества, которые выводят противника из строя не на время [7], а навсегда, но несмертельно (то есть не убивают, а калечат [8]). И уж совсем трудно говорить о целях боевого применения этих веществ, поскольку в данном случае особенно велик объем использования ОВ не только и не столько армией, сколько полицией и спецслужбами.

В отношении использования несмертельных ОВ с инкапаситирующими свойствами СССР не отставал от мировой тенденции. Во всяком случае, от задания РККА по созданию усыпляющего ОВ русский ученый-химик академик А. Е. Чичибабин (1871–1945) отказался еще в 1924 г. [179]. А постановление СТО СССР, которым были намечены задачи по поиску ОВ нетрадиционного типа, в том числе дезорганизующего и деморализующего действия, вышло 14 октября 1931 г. [71] В планах ЦНИЛ московского химзавода № 1 (ныне – ГСНИИОХТ) на 1934 г. значилась обширная работа по «синтезированию веществ, могущих обладать наркотическим действием». Как и было предписано, те вещества были синтезированы и должным образом испытаны [392]. С 30-х гг. о более индивидуальном применении инкапаситантов мечтали также в ГПУ-НКВД.

Впрочем, до Второй мировой войны из всего этого мало что вышло.

В послевоенные годы во всем мире, особенно в США, вновь обратились к поиску эффективных инкапаситантов. Считается, что эта проблема приобрела серьезный характер после того, как химическая служба армии США показала в 1958 г. фильм о действии психотропных веществ на живые организмы [6].

Естественно, из-за рубежа по линии разведки и не только в Советский Союз поступило немало данных об инкапаситирующих ОВ. В частности, среди психотомиметиков на Западе были перепробованы вещества многих типов: симпатомиметики, гликолаты, каннабиолы, диссоциативные анестетики фенциклидинового ряда, наркотические производные группы фентанила [8, 607]. Во флагмане химической войны – ГСНИИОХТе в Москве – еще в 1960 г. была создана специальная лаборатория во главе с Н. Н. Яровенко (в 1945–1960 гг. он служил в военном институте НИХИ-ЦНИВТИ, а после перемещения этого института «в глушь, в Саратов» перебрался в гражданский институт того же профиля). Эта лаборатория активизировала работы по созданию психотропных и родственных веществ широкого спектра действия, в том числе боевых инкапаситантов [159]. И продолжалось это несколько десятилетий.

Первой мишенью для Советской армии могли стать предполагаемые «агрессоры» из КНР. Другими словами, толчок к более активным поискам инкапаситантов задал не только интерес военных США, но и продолжительный советско-китайский конфликт, когда властям пришлось думать над способами нейтрализации «полчищ» недружественных соседей, причем руководители Советской армии не чувствовали себя способными «найти решение проблемы» без большой крови, то есть без применения металла пуль, снарядов и бомб. К счастью, во время реальных событий на Амуре (март 1969 г., остров Даманский) до применения ОВ дело не дошло: хватило наследниц «катюш» и иных форм устрашения. Неудивительно, что многое из разработок по линии инкапаситантов прошло боевую проверку во время войны в Афганистане.