— Ваша честь, — заявил Мейсон. — я с самого начала был удовлетворен составом жюри и сейчас подтверждаю свое мнение. Я никому не даю отвода. Пусть всех приводят к присяге.

Самсон вновь ощутил смутное беспокойство. Он полагал, что опрос присяжных займет по крайней мере полдня, но вдруг обнаружилось, что да начала суда осталось меньше часа, а его каким-то образом вынудили занять оборонительную позицию. И все же, напутствуя присяжных, помощник прокурора несколько оживился и обрел былую уверенность. Простого перечня фактов, свидетельствующих против обвиняемой, было достаточно, чтобы воодушевить любого обвинителя.

Обвиняемая была знакома с покойным. Она находилась по соседству, а точнее — прямо перед домом покойного примерно в то время, когда было совершено преступление. Мотив убийства — ограбление. У обвиняемой обнаружен револьвер, из которого убит покойный. Самсон прекрасно сознавал: обвинению будет трудно доказать, что сумка принадлежала именно миссис Брил, а потому особо подчеркнул тот факт, что туфля обвиняемой была пропитана кровью убитого Галленса. Убийца склонился над трупом, извлекая драгоценности из кармашков замшевого пояса. Грабя Галленса, убийца оставил улики — кровавые следы, обнаруженные возле трупа Присяжным будут предъявлены фотографии кровавого следа в прихожей. А затем им продемонстрируют левую туфлю обвиняемой. Туфля была на ней, когда ее доставили в больницу. Одной этой улики достаточно, чтобы предъявить обвинение в убийстве с отягчающими вину обстоятельствами.

Самсон поблагодарил присяжных и сел. Мейсон отложил предварительное изложение дела, и Самсон вызвал первого свидетеля обвинения. Тот показал, что знал Остина Галленса, опознал тело убитого и подтвердил, что это — Остин Галленс, проживавший на бульваре Святого Руперта, 9158.

Самсон вызвал хирурга Карла Фрэнкеля, производившего вскрытие. Доктор Фрэнкель изложил результаты вскрытия, указал ход роковой пули и причину смерти.

— Можете приступать к допросу, — предложил Самсон.

— Когда производилось вскрытие, доктор? — спросил Мейсон с кажущимся безразличием.

— Часа в три утра.

— Вы извлекли ту самую пулю, что явилась причиной смерти?

— Да, я.

— Куда вы ее дели?

— Передал сержанту Голкомбу из уголовной полиции, стоявшему рядом со мной при вскрытии.

— Та-ак, — задумчиво сказал Мейсон. — Три часа утра. К этому времени вам предстояло произвести два вскрытия, доктор. Не так ли?

— Верно.

— Другим был Джордж Трент, которого тоже застрелили?

— Да, сэр.

— Вы производили оба вскрытия одновременно?

— Нет, сэр. Сначала я вскрывал Остина Галленса, а потом Джорджа Трента.

— Но вскрытие Джорджа Трента вы производили тотчас после вскрытия Остина Галленса?

— Именно так, сэр.

— Сержант Голкомб присутствовал при том и другом вскрытии?

— Да, сэр.

— Он выходил из комнаты?

— Какое это имеет отношение к делу? — вмешался Самсон.

— Я пытаюсь воссоздать полную картину, — вежливо ответил Мейсон. — Я хочу знать, где находятся обе пули.

— Вы узнаете об этом, когда мы вызовем свидетеля, сержанта Голкомба, — сказал Самсон.

— Если доктор ответит на мой вопрос, других я, пожалуй, задавать не стану.

— Сержант Голкомб не выходил из комнаты, — сказал доктор Фрэнкель, — все это время он стоял рядом со мной.

— У меня все, — заключил Мейсон.

— Вызовите Гарри Диггерса, — распорядился Самсон.

Место для свидетеля занял Гарри Диггерс. Он с почти фотографической точностью описал то, что с ним произошло на бульваре Святого Руперта. Миновав Девяносто первую улицу, в середине квартала у тротуара он заметил голубой седан с помятым левым задним крылом. Вдруг седан дал газ и резко рванул влево. Свидетель вырулил вправо, чтобы избежать столкновения. В это время обвиняемая выскочила с тротуара и оказалась прямо перед фарами его машины. Она вскинула руки, будто желая отвратить удар. Свидетель резко взял влево и тем самым спас обвиняемую от удара бампером, но ее зацепило подножкой. Обвиняемая была без сознания. Он собрался было отвезти ее в ближайшую больницу, но другие водители посоветовали положиться на «скорую помощь». Диггерс обнаружил на мостовой возле пострадавшей ее сумку. Из сумки торчало дуло револьвера. Он поднял сумку и настоял на том, чтобы произвели опись ее содержимого. Сначала он просил об этом свидетелей происшествия, а потом, когда увидел, какие там находятся ценности, — и шофера приехавшей за пострадавшей санитарной машины. Диггерс перечислил, заглядывая в записи, все, что было в сумке, и назвал номер револьвера.

Самсон внимательно следил за присяжными. Когда Диггерс назвал номер револьвера, их глаза посуровели. Потом их взоры обратились к обвиняемой. Ларри Самсон прекрасно понимал, что это значит. Пусть себе Мейсон старается, идет на всякие ухищрения. Когда присяжные подаются вперед, выслушивая свидетеля обвинения, а потом с застывшими лицами переводят безжалостный взгляд на обвиняемую, можно считать, что смертный приговор у тебя в кармане.

Когда допрос Диггерса закончился, объявили дневной перерыв, и Самсон, стараясь держаться непринужденно, вышел из зала суда.

Сиделка помогла миссис Брил переменить положение в кресле, чтоб не возникли судороги.

— Пока все идет не так уж плохо, — миссис Брил улыбнулась Мейсону.

— Будет хуже, — предупредил ее адвокат.

— И что тогда?

— Ну, тьма всегда сгущается перед рассветом, — уклончиво ответил Мейсон.

Подошла Вирджиния Трент — высокая, худая, строгая. Напряженное выражение ее лица являло разительный контраст с беззаботной улыбчивостью миссис Брил.

— Преступление — вытащить тетю Сару в суд с загипсованной ногой, — сказала она.

— Окружной прокурор торопился начать процесс, пока миссис Брил еще страдает потерей памяти, — пояснил Мейсон.

— Неужели нельзя было предъявить справку от врача и добиться отсрочки? — В голосе Вирджинии слышалось осуждение.

— Можно, — признался Мейсон, — но я придумал кое-что получше.

— Что вы придумали?

— Я решил закончить процесс до того, как у вашей тетушки восстановится память.

Миссис Брил с любопытством посмотрела на своего адвоката.

— Что вы имеете в виду? — возмущенно спросила Вирджиния.

— То, что я намерен провести дело, пока больше всего шансов на успех.

— Вы уверены в успехе? — Вирджиния нервничала, и вопрос прозвучал излишне резко.

— Ну как вам сказать… — Мейсон уклонился от прямого ответа. — Повторю то, что говорил несколько дней назад: сейчас я, как никогда, уверен в успехе. Промедление лишь усилит позицию прокурора.