– Мистер Холмс, мы с вами родственные души! – самым искренним тоном произнес мистер Босни. – Да и теперешнее время года – самое подходящее для таких рассуждений.

– А вот что до этого, мистер Босни, – промолвил Холмс, бросив на меня безрадостный взгляд, – должен сознаться, что к Рождеству с его ненастной погодой и дежурным лицемерием я отношусь весьма холодно.

– Надо же, – не без удивления отозвался наш спутник, – да вы один в один… а, вот и Грейз-Инн. Нет, вы полюбуйтесь, наконец-то они вывесили объявления о том, что столбики окрашены. Доброго здоровья, Том! – Последние слова были обращены к юному метельщику, который ловко подскочил, чтобы открыть дверцы кеба, за что и получил от Босни несколько мелких монет.

Я посмотрел на плотный поток экипажей, который тек мимо нас, пересекая Грейз-Иннроуд, и сердце у меня упало. Неужели Холмс надеется извлечь одну-единственную стопку бумаги из этого безмерного человеческого хаоса?

Когда Холмс приступал к расследованию, его вялость и задумчивость неизменно сменялась кипучей энергией и повадкой он начинал напоминать спущенную со своры гончую.

– Это, сколько я понимаю, и есть ваша улица? – поинтересовался он у нашего спутника. – Джонз-стрит, если не ошибаюсь.

– Совершенно верно, но мой дом стоит несколько дальше, а там, перед перекрестком с Гилдфорд-стрит, улица меняет название, – ответил мистер Босни, пытаясь вприпрыжку поспеть за Холмсом, который шагал вдоль ярко освещенной магистрали. – Прошу вас, зайдемте ко мне, выпьем по бокалу горячего пунша.

– Спасибо, лучше потом. Итак, кеб стоял вот здесь? Да, именно здесь. Нам повезло, дождя сегодня не было.

Холмс вытащил из кармана лупу, опустился на четвереньки и принялся внимательно осматривать каждый дюйм перед домом Каллифорда Босни. Для человека, давно знакомого с Шерлоком Холмсом и его методами, в дотошности этого осмотра и в почти животной энергии, с которой он проводился, не было ничего удивительного, однако наш романист откровенно оторопел, глядя, как Холмс, нимало не заботясь о судьбе своих брюк, ползает в грязи по вымощенному булыжником тротуару, то складывая какие-то мелкие предметы в конверт, извлеченный им из внутреннего кармана, то измеряя рулеткой расстояние между некими незримыми следами.

Наконец Холмс поднялся.

– Скажите, мистер Босни, кто занимает вот этот соседний дом – полковник из Индии или студенты-медики?

– Студенты. А вон тот, запертый, это дом полковника Харкера.

– Так я и думал. Если мы хотим вернуть рукопись, надо спешить. Мне придется войти в дом.

Я проследовал за мистером Босни к его входной двери, но, обернувшись, с удивлением обнаружил, что Холмс шагает по дорожке к соседнему дому.

– Холмс! – окликнул я его. – Нам же нужен вот этот дом.

– Ничего подобного, Ватсон. Вы сами когда-то были студентом-медиком, могли бы и догадаться, что нам нужен этот дом. – С этими словами он потянул шнурок звонка. – Читайте следы на земле, джентльмены, земля – это кожа огромного организма, о котором мы сегодня говорили, и на ней остаются боевые шрамы, способные рассказать немало удивительных историй.

Дверь отворилась, горничная проводила Холмса в прихожую.

– Да, – произнес мистер Босни. – Удивительное дело. Ума не приложу, при чем здесь эти студенты.

– Думаю, стоит подождать, – предложил я. – Холмс очень редко ошибается. Если он говорит, что они как-то связаны с нашей загадкой, значит, уж будьте покойны, связаны. Пойдемте-ка тоже осмотрим тротуар, может, нам удастся проследить ход его мысли.

Мы провели четверть часа, без особых успехов разглядывая уличную грязь сквозь лупу, которую Босни специально для этого принес из дома. Какой бы тайный шифр ни был записан в этой грязи, разгадке он не поддавался, и мы уже поднимались на крыльцо мистера Босни, собираясь выпить по стаканчику поссета, когда дверь соседнего дома распахнулась и из нее выскочил молодой человек; придерживая на голове шляпу, он со всех ног помчался по улице. Следом за ним появился и Шерлок Холмс, он следил за удалявшейся фигурой с беззлобной усмешкой.

– Задача оказалась элементарной, мистер Босни. Шуточного характера, как и подобает в это время года. Если вы соблаговолите вернуться с нами на Бейкер-стрит, я постараюсь пролить свет на эту загадку.

– Но… но, мистер Холмс! – воскликнул наш спутник. – А рукопись? Вы ее нашли?

– Если она не окажется у вас в течение часа, будем считать, что нам феноменально не повезло.

* * *

При нашем возвращении на Бейкер-стрит Холмс хранил молчание, разве что заметил, что, будь все расследования столь же простыми, жизнь обратилась бы в невыносимую скуку.

Когда мы вновь оказались в нашей теплой и уютной гостиной в доме 221б по Бейкер-стрит, Холмс снял с полки книгу и, предоставив нам с Каллифордом Босни и дальше возиться с рождественскими украшениями, погрузился в чтение. Потом он вдруг рассмеялся и захлопнул книгу.

– Знаете, Ватсон, а может, это дело еще и подойдет для ваших мемуаров. Оно не лишено интереса. Мне следовало бы додуматься до этого раньше.

– До чего, Холмс? – выкрикнули мы в один голос.

– Как мы с вами постановили, мистер Каллифорд Босни, – начал Холмс, причем в глазах его появились непривычные мне озорные искорки, – всё в нашей метрополии взаимосвязано самым причудливым образом. Люди, склонные наблюдать течение жизни, – такие, как мы с вами, – должны расположиться, подобно паукам, в самом сердце огромной паутины и научиться правильно истолковывать каждое трепетание этой сети, каждое дрожание нити. Едва вы упомянули, что по соседству с вами живут студенты-медики, я уловил это трепетание. Оно могло иметь отношение к делу, а могло и не иметь, однако я сделал мысленную заметку. Вы, Ватсон, вероятно, помните, что я сказал сегодня утром: единственное примечательное преступление, на которое сподвигся нынче Лондон, это кража статуи с вокзала Чаринг-Кросс. Вам, возможно, известно, мистер Босни, что студенты-медики любят подшутить друг над другом. Соперничество между студентами, обучающимися при двух известных лечебницах – Чаринг-Кросской и Гайз, – давно вошло в поговорку.

– Ну еще бы! – воскликнул я. – Помнится, в мое время…

– Разумеется, – оборвал меня Холмс, не терпевший, когда его перебивали. – Я еще подумал, что кража статуи как раз годится в качестве такого вот рождественского розыгрыша. Ваше упоминание о студентах-медиках, мистер Босни, вроде бы не относилось к делу, но я сразу заподозрил здесь скрытую связь. А стоило мне увидеть своими глазами то место, где вам повстречался экипаж-призрак, как все прояснилось. Натренированному глазу ничего не стоило прочесть следы на тротуаре. Я сразу же понял, что кеб дожидался кого-то возле дома студентов, а не возле вашего, мистер Босни. Лошадь переступала, переходила с места на место, из чего я заключил, что на козлах сидел не профессиональный возница. Он с трудом удерживал лошадь, пока в кеб грузили статую.