– Сир Хамфри, я вам не враг!

Рыцарь промедлил пол-вдоха, Джоакин отпрыгнул назад и вогнал меч в землю:

– Хватит! Мы на вашей стороне!

Лейтенант Хамфри из гарнизона Эвергарда подступил к Джоакину, смерил взглядом:

– Ив Ханна?

– Я!

– Рольден, стой!

Клинок замер у шеи Берка.

– Какого лешего вы здесь?

– Мы видели штурм и пожар. Хотим помочь.

– Помочь?

– Вам нужна помощь, сир Хамфри?

Замешкавшись на секунду, рыцарь принял решение:

– Нужна. С нами раненый.

Он и Рольден вложили клинки в ножны. Берк поднялся, отряхиваясь и потирая бок.

– Сюда! Безопасно, – крикнул сир Хамфри.

Из туннеля показалась молодая женщина в одежде служанки, за нею двое парней с закрытыми носилками, следом – еще один рыцарь, замыкавший отряд.

– Простите, сир, но я не лекарь, – сказал Джоакин. – Не могу помочь с раненым.

– И не требуется. В миле отсюда охотничье угодье герцога. Пойдем туда, там есть лекарь. От вас нужна помощь в защите. Нас мало, а погоня возможна.

– Конечно, сир. Можете положиться на нас.

Лейтенант кивнул:

– Благодарю.

Махнул рукой замыкающему воину. Тот дернул что-то в недрах лаза, камни пришли в движение и встали на место, закрыв дыру.

– Простите, сир… – Джоакин прочистил пересохшее горло. – Ее светлость… она жива?

– Герцог погиб, – холодно отрезал лейтенант. – Лорд Альфред тоже. О лорде Альберте не знаю.

– А… леди Аланис?

Рыцарь медлил. На лице ясно читалось желание солгать.

– Прошу, сир Хамфри! Я же здесь ради нее!!

Тот мотнул головой в сторону носилок:

– Ее светлость ранена. Но шансы есть. Вперед!

Джоакин ловил воздух, пытаясь вдохнуть. Наконец, отмер. Прыгнул в седло и двинулся следом за уходящей горсткой людей.

* * *

В голове Джоакина царил черно-бело-красный хаос, похожий на гибнущий Эвергард. Черная растерянность, близкая к смятению. Мир стал другим: теперь в нем есть сила, неподвластная ни воинскому мастерству, ни законам чести. Опоры, на которых прежде стоял Джоакин, шатались и уходили из-под ног.

Красные вспышки – озарения, как пламенные шары. Герцог погиб вместе со старшим сыном. Леди Аланис бежала. Приарх Галлард объявит себя правителем Альмеры. Обыщет Эвергард, не найдет тела герцогини и пошлет погоню. Как скоро это случится?.. Кто были те всадники, кому служат? Они ринутся по следам, или другие?..

А белый цвет – это надежда, теплые манящие лучи. Леди Аланис потеряла отца и брата, получила тяжкое ранение. Нужно быть бессердечным человеком, чтобы радоваться этому. И Джоакин честно душил в себе предательское чувство… но все же радовался. Судьба дала шанс. Впереди дюжина дорог. Та, что ведет в лапы к наемникам архиепископа, и та, что на столичную плаху, и та, где ждут всесильные всадники, и даже та, где леди Аланис вернет себе герцогство и взлетит обратно ввысь, бросив Джоакина ползать по земле… Но есть и такая дорога – одна-единственная – по которой Джоакин пронесет девушку на своих руках, спасет ото всех опасностей, и в конце… Именно там, в конце той дороги и сиял неотразимо заманчивый белый свет.

Краем уха Джоакин слышал обрывки разговоров в отряде:

– …около пятидесяти. Убили всего дюжину…

– …размолотили, как гнилую тыкву!

– Предметы. Говорящие Предметы!

– Безнадежно с самого начала…

– Персты Вильгельма… они нашлись!

– Приарх Галлард.

– Нет, император.

– Сам владыка?..

– А кто же еще?!

Берк приблизился и потряс Джоакина за плечо:

– Эй, милорд! Слышишь меня? Слышишь, говорю?!

– Что?.. Ага, слышу.

– Думаешь, у них есть с собой деньги?

– Деньги?..

– Деньги! Ты что оглох? Как только нам заплатят, сразу сваливать нужно.

– Это еще почему?

– Точно, оглох. Уши прочисти и слушай, о чем люди говорят! Леди Аланис – наследница герцогства. Едва святоша поймет, что она осталась жива, сразу отправит псов искать следы. Нам бы к тому моменту оказаться подальше от этих носилочек.

– Ага, носилки…

Джоакин нагнал парней, что несли раненую. То были воины, за их плечами висели мечи и щиты. Сир Хамфри, идущий впереди, задал безумный темп. Парни с носилками тяжело дышали, выбивались из сил.

– Вам помочь, друзья?

– Да как поможешь? Верхом раненую не понесешь!

– Могу отдать ей лошадь или взять к себе в седло.

– Ее светлость не сможет… она без чувств.

Точно: девушка лежала удивительно тихо. Была бы в сознании, стонала бы. Тревога ожила в сердце с новой силой.

– А рана сильная?

– Не позавидуешь…

– Какая?

– Ожог.

– Большой?

Сир Хамфри обернулся и прикрикнул:

– Сир Джоакин, отстань от них! Парням и так нелегко!

Он переключился с расспросами на лейтенанта:

– Что случилось с ее светлостью?

– Задело огненным шаром.

– О, боги! Страшный ожог?

– Я видал и хуже.

– Значит, есть надежда?

– Есть. Особенно если не болтать попусту, а идти быстрее.

– Так точно, сир.

Джоакин умолк было, но вскоре не удержался:

– А далеко еще до поместья?

– Тебе какое дело? Ты ж верховой. Ноги, поди, не ноют.

– Нет, сир, я о том… ну, как долго еще идти? Ведь ее светлость… она же без лекаря долго не сможет!

– Сир Джоакин, – рявкнул Хамфри, – закрой рот! Я все понял: ты очень хочешь служить герцогине! Оценил твое рвение. А теперь – помолчи!

Джоакин сжал зубы.

К счастью, охотничье угодье уже показалось впереди. Немаленький двухэтажный дом на опушке леса, обнесенный бревенчатой стеной. Тропа упиралась в ворота. Одна створка покосилась и цепляла землю. Ее не смогли закрыть полностью, в щель пробивался факельный свет.

– Что за лодыри… – буркнул Рольден. – Герцог бы им уши оторвал.

Сир Хамфри сплюнул.

Отряд встал у ворот. Воины опустили носилки и принялись дышать. Рольден стукнул сапогом в створку. Берк шепнул Джоакину:

– Надо сразу с ними войти. А то запрутся, оставят нас здесь – и плакали денежки.