Город же ликовал и встречал нашего героя как божество, спустившееся на землю. Он ведь второй раз уже снимал с него осаду орков. Совершенно безнадежную на первый взгляд. Да и факт того, что Всеволод — это лорд синдар и Император — так и вообще доводил жителей до исступления. ИМПЕРАТОР! И он сражался с ними плечом к плечу. Настоящий Император! С кровью дракона! Тот, что мог нести на груди амулет власти и этот амулет, судя по сиянию, признал и принял его. Чудо! Настоящее чудо! И Всеволод был вынужден вымученно улыбаться, чтобы своей кислой мордой лица не вгонять их в тоску. Разве что потом, когда ему довели новость о смерти Лосмерил он не сдержался… скис, растеряв остатки «декоративной маски» на лице. Одно дело слышать, что Лосмерил смертельно отравлена магией одного божества и то, что другой бог уже «решил эту проблему». И совсем другое — узнать, что женщина, твоя женщина, пусть и бывшая, просто шла по улице и умерла. При всех опав как осенняя листа на брусчатку. Раз и у нее остановилось сердце и прекратилось дыхание. Ни агонии, ни страданий. А главное — удивительно быстро. Обычно так скоро не умирают.

Маги все осмотрели, но бес толку. Ни болезней смертельных, ни отравлений обычных или магических, ни следов насильственной смерти. Ничего. Вообще ничего. Так не бывает. А поди ж ты. Всеволод знал, что с ней случилось, но для местных это все было загадкой в той же степени, в которой выглядело естественным его горе по ней.

Надо сказать, что наш герой действительно переживал. Не только и не столько из-за Лосмерил. Все-таки она была довольно дурной и проблемной особой. Нет. Из-за себя. То пробуждение от гнетущей депрессии, что произошло на пути из Зиона на Север отступило. И боль, грусть и тоска стали снова накатывать. Как и чувство беспомощности. Он всего лишь игрушка в руках богов. Тех самых, что крутят им и вертят, стремясь добиться своих целей. А рядом гибнут те, кто ему дорог.

Вдруг он вспомнил лицо Ллос в тот момент, когда она уклонялась от ответа про деда. Тогда он не понял причины такого скользкого и уклончивого ответа. Сейчас же, зная про ее чудовищную и поистине бесчеловечную коварность, достойную лишь синдара, он был уверен — с дедом беда. Или убила, или того хуже — захватила душу в плен. С нее станется, чтобы в последствии манипулировать парнем. И Шар. Она ведь призналась, что была на Земле и подстроила его похищения темными жрецами Дол-Гула. А значит она вполне могла быть причастна к странной гибели родителей, и буквальному вымиранию всех ближайших родственников. Тех, земных. Тех, что дали ему эту личность. Тех, которых он считал настоящими… до сих пор считал, несмотря ни на что…

Страшно. Жутко. И невероятно обидно.

Боль. Нестерпимая боль и жалость к себе, вызванные чувством беспомощности, накатили на Всеволода. Он ведь не мог противостоять всем этим силам. И ладно бы эльфы или орки. С ними можно справиться. Подумать, выкрутиться, извернуться и победить. Или хотя бы попробовать. А что делать с богами? Воспринимать как стихийные бедствия? Он не мог… он просто не мог…

— Сынок, — тихо произнесла Индилаир, садясь рядом. — Ты так ее любил?

— Если бы все было так просто, — так же тихо прошептал Всеволод и, собравшись с духом, встал и натянул на лицо маску торжествующего победителя. А внутри крепло убежденность — он им отомстит, он им всем отомстит. Неизвестно — когда, как и какой ценой, но он сделает это… чего бы ему это не стоило. Пока же нужно играть в их игры. Они должны быть уверены в том, что он — сломался, что он — подчинился, что он — удобная игрушка для их шахматных партий…

— Сынок?

— Я стер… счастье и горе стер, смысл грязь власти и сжег позор… — тихо произнес Всеволод, вспоминая песню Театра Теней и вольно цитируя фрагменты из любимой песни.

— Чего?

— Роль оставляет свет, где фальши нет. Я по радуге пройдусь. Сквозь тень и свет. Я смою грим, но я не стану другим… Я умер… мама, — с трудом выдавил он это слово. — Давно умер. А мертвые парни не плачут, — перешел он к вольному цитированию песни группы Powerwolf. — Ты еще увидишь их свет, что на прощанье озаряет могилы, мама…

Королева Арена лежала на мягкой кушетке и, чуть прикрыв глаза, слушала лепет своих советников. Она им не доверяла, зная, что те спят и видят, как сместить ее и усадить на престол брата… того, что станет держаться старины… того, что продолжит древнюю традицию на обособление альдар и их мнимое возвышению…

— Ваше Величество, — в захлеб верещал советник, — на Севере появился синдар.

— Вы верите в эту чушь? — Возмутился второй советник.

— Мои лазутчики видели его!

— Вашим лазутчиком нужно больше спать и меньше фантазировать!

— Он убил Мидала Лысого! На поединке! Перед армиями!

— Какими армиями? У Мидала была армия. А этот мнимый синдар откуда ее взял?

— Он призвал древних героев и те вышли из своих гробниц. Древние северяне и снежные эльфы. Отозвались даже Лосхарон и Ирамон!

— И судил на поединке их лично Аратор? — Открыто насмехаясь, хохотнул третий советник.

— Арадур! — Воскликнул первый советник и остальные заржали как кони.

— Хенласси, — тихо произнесла королева, голос которой заставил балагуров заткнуться. — Ты готов поклясться жизнью, что твои слова правдивы?

— Да, моя королева.

— Что? — Ахнул один из советников.

— Я тоже не поверил своим лазутчикам. Но они все… все до последнего, без колебаний присягнули жизнью. А потом согласились на проверку зельем правды. И все выжили. Никого даже не корчило.

— Серьезно? — Удивленно приоткрыла глаз королева. — Ты можешь их предъявить?

— Они ждут в приемной.

— Давайте их послушаем.

Несколько минут возни и в зал вошли две дюжины альдар. Тех самых, что были при поединке Всеволода с Мидалом, состоя в армии последнего как союзный контингент. Вошли. Принесли высшую магическую присягу. Выпили зелье правды. И начали повествование от которого у советников волосы на голове шевелились.

Оказалось, что Всеволод, то есть Эленаран эт Миньяр действительно имеет место. И он не просто призрак прошлого, а целый эт Миньяр, прошедший инициацию пламенем Арадура в Зионе. На груди у него пылает истинным светом амулет власти, который считали уничтоженным, а на пальце — давно и безнадежно утерянный Илькваэрэ, также инициированный.

С ним идут и другие синдары. Например, его возрожденная мать — Индилаир и шестнадцать спутников, которых он возвысил до невиданных прежде высот — превратив в синдары. Это дюжина некогда лесных эльфов, поклявшихся ему службой в жизни и смерти. И четыре спутника пришедших из других миров. Один из которых был, по слухам, конструктом. Их он тоже обратил в синдар, пожертвовав для пары девиц свою кровь, дабы превратить в сестер.

— Безумие? Полное! Такая честь для безродных! — раздались возгласы отовсюду.

Дальше шла не менее интересная история о том, что он действительно призвал древних северян и снежных эльфов и те восстали из своих могил. За то, что они пошли за Эленераном в бой, Арадур воскресил их, даровав, кроме живого тела еще и доброе снаряжение.