мама и подалась вперед, со страхом вглядываясь в отца, словно боялась, что он мне врежет.

Судя по его раздувшимся ноздрям и сузившимся зрачкам, он сдерживался из последних сил.

— Посмотрю, как ты запоешь, лишившись наследства, — ухмыльнулся спустя несколько минут полной тишины. Краем глаза заметил, как напряглась мама и вцепилась дрожащими пальцами в свой клатч.

— Можешь подавиться своими деньгами, — пожал плечами. — Только не забывай, как они тебе достались.

Мои слова били прямо в цель. Не знаю, до чего мы могли договориться, но в этот момент машина въехала во двор дома Ахметовых, живших от нас недалеко, в одном секторе. Родители сразу же нацепили на лица дежурные улыбки, отыгрывая роль благопристойной пары, а у меня было лишь одно желание — сплюнуть и свалить отсюда как можно дальше. Ослабил галстук, но снимать эту удавку не стал, ловя на себе неодобрительный взгляд мамы. Заскрежетал зубами и покинул салон вместе со всеми.

Из внушительного дома нам навстречу вышло всё семейство Ахметовых во главе с родителями Дины. Ее бабка опиралась на клюку и смотрела на нас, прищурив холодные глаза, а младший десятилетний брат, как и я, оттягивал галстук, который его явно заставили надеть. Из всех он мне импонировал сильнее.

— Цветы, дебил, — сказал сквозь зубы отец, но первым отреагировал охранник, доставая букет и насильно кладя его мне в руки. Квадратный футляр с кольцом споро оказался в кармане моего пиджака, и я зашагал вместе с семьей к крыльцу, где нас уже с нетерпением ждали.

— Это тебе, — поздоровавшись со всеми, всучил цветы Дине и даже не взглянул на нее, злясь за гнусный обман.

Ощущал на себе ее взор, но успешно игнорировал. Был слишком зол, чтобы реагировать спокойно, так что усиленно вдыхал и выдыхал воздух сквозь зубы. Мне сейчас как никогда нужна трезвая голова и ясный рассудок.

— Вы как всегда не пунктуальны, Булат, — завела, как всегда, свою песню старушка. — Еда уже успела остыть.

— Ее еще не подавали, мама, — мягко попыталась угомонить свою свекровь мать Дины, Жанна.

— Давайте все в дом. Нечего тут булки морозить, — заворчала пожилая женщина, поправляя клюку и первой семеня в дом.

У мальчишки вырвался смешок, который он скрыл за кашлем в кулак, но всё равно удостоился грозного взгляда от своего отца. Хоть кого-то здесь что-то веселит.

— Салам, Даулет, — поздоровался с другом отец, и я последовал его примеру. Отец Дины мне ничего плохого не сделал, и вежливость никто не отменял.

Мы все прошли в дом, где уже был сервирован стол в ожидании гостей. Нас с Диной ожидаемо усадили рядом. Криво усмехнулся, когда она всё же словила мой взгляд и отвела свой, видимо, не в силах смотреть на меня без стыда.

— Слушай, Булат, я как раз хотел с тобой переговорить насчет Дюжева. У его компании сейчас все шансы выиграть тендер и стать подрядной компанией по застройке домов в новом районе. Но раз уж такое дело… — кивнул на нас с Диной. — Давай после ужина обсудим дела у меня в кабинете.

— Опять ты про свои дела. Лучше бы за дочкой своей присматривал, как за компанией, глядишь и не случилось бы никакого позора, — заворчала снова недовольно старушка, а я даже улыбнулся, находя ее слова единственным развлечением этого вечера.

— Мама, давай спокойно поедим хотя бы сегодня, — устало протер лицо Даулет и вздохнул. Видимо, подобный разговор у них затевался уже не единожды.

— Нынешнее поколение, конечно, полное разложение моральных устоев, — никак не унималась его мать. — Одна беременеет, другой не хочет жениться. Вот в моей молодости…

Метнула на меня недовольный взгляд и грозный на внучку, сжавшуюся под прицелом старших глаз, но не договорила, ее перебили.

— Мой сын возьмет на себя все обязательства и исполнит долг, как положено мужику, — сразу же произнес отец, а бабка не стала его пристыжать и просто покачала головой, словно сомневалась в его словах.

И она была права, только никто пока не знал, что вся эта встреча построена на лжи и является чистым фарсом. Метнул острый взгляд на Дину и поразился, как она сдала за последние месяцы — темные круги под глазами, вся осунувшаяся и даже какая-то блеклая.

— Мы надеемся, что возьмет, Булат, — кивнул Даулет и был поддержан своей женой.

Младший брат Дины всё это время играл в телефоне, затем отложил его и вдруг вклинился в разговор.

— Ты, Динка, переставай пирожные хавать, и так на свадьбе пузатая будешь, — отодвинул от сестры тарелку и сам принялся за них, набивая рот.

— Рустам, — грозно осадил его отец, а вот Дина опустила глаза и сжалась, став еще меньше, если это возможно.

Посмотрел на нее с удивлением и встал, не видя смысла оттягивать разговор дольше необходимого.

— Я бы хотел попросить разрешения ненадолго украсть у вас дочь. Нам с ней нужно поговорить, — обратился к Даулету, который несколько секунд пытался просверлить во мне дыру, а затем нехотя кивнул.

Никто не стал нам препятствовать, а девчонка будто была и рада уйти с линии огня своего семейства, повела меня в свободную гостевую, где мы остались наедине.

— Что за цирк ты устроила? — отошел от нее, чтобы не соприкасаться, и обернулся, наблюдая за тем, как она меняется. Вместо забитой клуши передо мной вдруг предстала дерзкая прежняя Динка. Лицемерка.

— Цирк? Так ты видишь это? Папа просто считает, что отец ребенка должен взять на себя ответственность, — заупрямилась и вздернула подбородок. — Я и так не беспокоила тебя, пока ты шлялся неизвестно где, но думала, перебесишься и вернешься ко мне, но…

— Мы с тобой расстались, Дина. О чем ты говоришь?

— Я понимаю, что новость о моей беременности тебя шокировала, но я думала, что ты настоящий мужчина и сам придешь просить руки у моего отца. В прошлый раз я тебя предупреждала, что вам надо поговорить, но ты струсил и просто сбежал.

Тяжело выдохнул, пытаясь взять себя в руки. Не объяснять же ей, почему меня не было. И уж с ее враньем мой отъезд никак не связан.

— Не боишься, что твоя ложная беременность вскоре вскроется? — хмыкнул, но раскаяния на ее лице не увидел. — Я слышал разговор твоих подружек в тот день, Ахметова, так что не строй из себя святую. Я еще тогда знал, что это твоя очередная выдумка, чтобы удержать меня.

— Я… Нет… То есть да, но… — несвязно забормотала и заломила руки, а затем снова подняла на меня жалостливый взгляд. — Потом я и правда сделала тест и… Я сама накаркала, понимаешь? Не