собственностью. Возникновение животноводства и земледелия привело к резкому росту имущества мужчин, что привело к имущественному неравенству с женщинами. Мужчина теперь, по Энгельсу, был заинтересован в том, чтобы передать имущество своим детям, но, во-первых, достоверность отцовства была низкой, а, во-вторых, при групповом и парном браке дети женщины принадлежали к ее роду, что означало, что имущество мужчины после его смерти должно перейти не в его род, а в род женщины. Мужчины решили этот вопрос, во-первых, исключив для замужних женщин половые отношения вне брака, и, добившись признания своих детей частью своего рода, а не рода жены. Брак становится патриархальным, мужчина — господин, женщина — слуга. «Первое разделение труда было между мужчиной и женщиной для производства детей». «К этому я могу теперь добавить: первая появляющаяся в истории противоположность классов совпадает с развитием антагонизма между мужем и женой при единобрачии, и первое классовое угнетение совпадает с порабощением женского пола мужским».

По Энгельсу, на стадии патриархальной семьи, проституция (гетеризм) стала едва ли не единственным способом для женщины получить некоторую свободу и право на саморазвитие (античный мир). «Настоящая» же любовь (как он называет ее — «индивидуальная половая любовь») стала возможна, по Энгельсу, только в средние века (благодаря свободолюбивым германцам, в отличие от греков и римлян, более-менее уважавшим своих женщин — впрочем, скорее потому что были бедными на момент когда завоевали Рим и переняли античную культуру) и то в форме платонических отношений между рыцарем и прекрасной дамой (которая при этом была женой какого-то более высокопоставленного аристократа) или в форме супружеской измены. В эти времена, если верить Энгельсу, «по любви» браков не свершалось — они все были по имущественному расчету.

Лишь с переходом к капитализму, появилась необходимость включить женщин в хозяйственный оборот в качестве наемной рабочей силы, что привело к существенному продвижению к равноправию полов сначала в рабочей среде, а потом и в среде господствующих классов. В рамках своего класса мужчина и женщина получили возможность более-менее свободно выбирать себе спутника жизни (с учетом права родителей отсутствием благословения брака оставлять отпрысков без наследства). «… первой предпосылкой освобождения женщины является возвращение всего женского пола к общественному производству…».

После устранения классовых противоречий после перехода к социализму, по Энгельсу, устраняются последние социальные барьеры на пути «индивидуальной половой любви».

«Современная половая любовь существенно отличается от простого полового влечения, от эроса древних. В-первых, она предполагает у любимого существа взаимную любовь, в этом отношении женщина находится в равном положении с мужчиной, тогда как для античного эроса отнюдь не всегда требовалось ее согласие. Во-вторых, сила и продолжительность половой любви бывают такими, что невозможность обладания и разлука представляются обеими сторонам великим, если не величайшим несчастьем, они идут на огромный риск, даже ставят на карту свою жизнь, чтобы только принадлежать друг другу, что в древности бывало только в случаях нарушения супружеской верности. И наконец, появляется новый нравственный критерий для осуждения и оправдания половой связи, спрашивают не только о том, была ли она брачной или внебрачной, но и о том, возникла ли она по взаимной любви или нет?» Здесь Энгельс идеализирует человеческую эмоцию, называемую, на самом деле, влюбленностью. Если половое влечение, сопровождаемое искажением мировосприятия (зачастую весьма приятным, но нередко ведущим и к трагическим последствиям) — первичный и главный фактор создания семьи — устойчивой связи невозможно. Тем более что далее Энгельс пишет, что после того, как уходит «индивидуальная половая любовь», то лучше разводиться: «длительность чувства индивидуальной половой любви весьма различна у разных индивидов, в особенности у мужчин, и раз оно совершенно иссякло или вытеснено новой страстной любовью, то развод становится благодеянием как для обеих сторон, так и для общества». А как же дети? — спросите вы. А о детях должно, по Энгельсу, заботиться общество. Нелишне здесь заметить, что своих детей он не имел, а сам воспитывался отнюдь не в детском доме.

Резюме по теории происхождения и развития семьи Моргана-Энгельса. Они во многом не правы. Форма семьи у человека, как и у прочих животных, обусловлена главным образом физиологическим устройством и стереотипом поведения, характерным для человека как биологического вида. Один мужчина, одна женщина и их дети — эта модель, по-видимому, существовала всегда. Отклонения и вариации этого также существовали всегда и носят по большей части спорадический характер. В древние времена, когда человек не мог справляться с природой силами своей маленькой семьи, он вынужден был жить родом — группой маленьких семей, объединенных родством, роды объединялись в племена, группы племен, происходило смешение, ассимиляция и т. д.

Возникновение государства

Даже по Энгельсу государство возникло изначально не как средство подавления одними группами людей (классами) других, вопреки тому, чему многих учили в советское время на основе трудов Ленина.

По Энгельсу причиной возникновения государства стала необходимость организовать совместную деятельность и жизнь людей по территориальному, а не родоплеменному принципу.

На определенном этапе развитие торговли и производства привело к миграциям отдельных людей между племенами и росту концентрации людей в местах их проживания. Добавим Адама Смита и получим полную цепочку. Появляется разделение труда, оно вызывает рост производства и обмена, что в свою очередь приводит к межплеменным миграциям, появлению денег и концентрации людей в местах их проживания. И вот теперь, когда представители разных племен жили по соседству и вступали в экономические и прочие взаимоотношения друг с другом, возникла необходимость в создании органов, регулирующих их отношения вне обычаев рода и племени. Эти органы должны были быть организованы по территориальному, а не родоплеменному принципу. Так возникло государство.

Очевидно, внутриродовые связи должны были ослабнуть до того, как появилась новая, территориальная, система управления вместо родоплеменной. Более того, сначала отдельная домашняя община (мать, отец, дети и, может быть, рабы-прислуга) должна были стать основной хозяйственной единицей вместо рода.

Также весьма вероятно, что инициаторами появления территориальных органов должны были в первую очередь стать «приезжие», так как «местных» достаточно долго могло устраивать существование остатков родоплеменных органов управления.

Итак, на среднем этапе варварства, после появления скотоводства, земледелия, ремесел появляется имущественное неравенство и неравенство полов — вместо матриархального рода род становится патриархальным. После изобретения железа и роста производительности труда имущественное неравенство еще более увеличивается, одновременно увеличивается независимость отдельной семьи от рода — возникает домашняя община, которая постепенно становится основной хозяйственной единицей. Земля, принадлежавшая роду, разделяется между семейными общинами. Общими пока остаются луга для выпаса скота, леса и водоемы.

Вольноотпущенные и рабы глав союзов